ІV. ГЛАВА ІІІ.
КОРНИ ЕВРАЗИЙСТВА
Важное место в языковых исследованиях Олжаса Сулейменова отведено Великому Шелковому пути. Исследователя интересовали вопросы организации этого торгового пути: ведь он функционировал без малого полтора тысячелетия. На этом же примере показано, как средствами торговли происходило взаимообогащение и развитие языка и культур народов, по территории которых проходил Великий Шелковый путь. Эта многогранная работа проделана в цикле очерков «Пути шелка».
Каждый континентальный этнос пережил длительные периоды «островного» существования. Это состояние относительной или полной изоляции было для многих первобытных обществ необходимым условием выживания. Племена забирались в недоступные горы, прятались в непроходимых лесах, болотах, пустынях.
Только самые сильные не скрывались, обитали на равнинах полноводных рек, используя плодородные почвы и обильные травами пастбища. В таких социумах, не избегавших контактов с другими, и развивалась цивилизация.
Тюрки из очередного островного состояния (в пустынях Монголии) вышли верхом на коне. Табуноводство потребовало расширения пастбищных территорий. В борьбе за них тюрки обрели силу и расселились от Гоби до Балкан. Римский историк Тацит (I в. н.э.) упоминает о кочевниках, обитавших от Черного моря до Дуная. Историки их называют языги (меняя лат. Показатель мн.числа –es на русское окончание).
В древнетюркском язык, язы – «степь», «равнина», отглагольное существительное от яз – «расправь», «разгладь». Степняка-нехристя древнерусская церковь назовет язычник, первоначально – «степняк». Хотя источником может быть омоним язык – «речь», «орган речи». И это слово не этимологизируется без помощи тюркского омонима язык, язы – «надпись», «писание», «текст», происходящего от глагола яз – «пиши» Читатель нехристианских текстов – язычник.
Тацитовские языги – первое упоминание о кочевых степняках – тюрках в европейских источниках. Первое тюркское слово столь значительной древности, обнаруживаемое в письменности. Языги помогали Шелковому пути стать Великим и функционировать более полутора тысячелетий, обеспечивая взаимодействие островных культур Востока и Запада.
О вкладе китайского интеллекта в мировую цивилизацию знает каждый школьник – шелк, фарфор, бумага, компас, порох, принцип реактивного двигателя… Даже бумажные деньги, игральные карты были изобретены и опробованы на практике в древнем Китае. Мы привыкли не задумываться над вопросом: какими путями распространились по миру все эти важные и не столь важные, на первый взгляд, ноу-хау? Китайские императоры позволяли выходить за пределы страны лишь готовой продукции, но не технологиям. Благодаря тому, что секрет производства новых материалов строжайшим образом соблюдался, их цена оправдывала расходы на самую дальнюю транспортировку. Шелк стал первым дальневосточным товаром, востребованным в конце I тысячелетия до н.э. европейским рынком. Имя этой блестящей, скользкой ткани, которую ценили не только за красоту, но и за другие качества, дало название первому маршруту – Великий шелковый путь. Он просуществовал до 13-го несчастливого для Евразии столетия: монгольское нашествие разрушило развитую к тому времени инфраструктуру Шелкового пути.
Насколько четко была отработана технология эксплуатации дороги на всем ее протяжении? Организатором такой работы поначалу, скорее всего, был Китай. Могучая Срединная империя В пору расцвета имела достаточно политических и материальных возможностей, чтобы своих исконных врагов – кочевых тюрков, от набегов которых не спасала и Великая стена, постепенно превратить в союзников и даже в служащих «на зарплате», которая выплачивалась за сохранность караванов от границ Срединной до границ Римской империи.
Китайские экономисты помогли тюркским правителям понять истину: мирное сотрудничество приносит надежный доход, чем война. Десятая часть от каждого тюка транзитного товара – оптимальная пошлина, не разоряющая торговца и удовлетворяющая хозяина территории, принимающего не себя обязанности гаранта жизни и собственности китайских коммерсантов. Экономика побеждала войну. Прежде всего – в сознании. Воистину тогдашние китайские политики поступали по принципу «Лучший способ уничтожить врага – это сделать его другом».
В процессе становления трансконтинентального торгового маршрута должна была выявиться нерентабельность «десятины» при чрезмерной раздробленности территорий. Невозможно было платить десятую часть каждому племени, через земли которого приходилось проводить караваны. Для сохранения торгового пути требовалось укрупнение транзитных территорий. Возможно, именно это и стало причиной «гуннского нашествия» - экспансии тюрков, вызвавшей большие перемещения этносов в Северной Евразии II – IV вв. н.э. В историографии это явление названо Великим перемещением народов. Первый, возможно, санкционированный великими державами передел мира в Северной Евразии. В этот период многие тюркские племена, вовлекаясь в новые племенные союзы, перемещаются в западном направлении – огузы, карлуки и др. (Например, часть тюрков-булгар приходит с берегов Волги на Балканы и, покорив тамошних славян, со временем растворяются в них, передав им свое имя (българ) и сделав значительный вклад в язык и культуру. Отчетливые следы булгаро-кипчакского письма сохраняются в кириллице. Их не смогла окончательно затушевать даже поздняя, византийская редакция, осуществленная миссионерами православия Кириллом и Мефодием в IX веке.)
Гунны дощли до Рима. Если их целью и было взять под свой контроль все территории, по которым проходил Великий шелковый путь, они этого добились.
В те времена, вероятно, и формируется его структура, состоящая по меньшей мере, из четырех крупных участков: от границ Западного Китая через Среднюю Азию до Каспия – от западного берега Каспия через все Закавказье до Византии – от Балкан до севера Аппенинского полуострова – оттуда по меридиану до Рима и в широтном направлении – до Испании.
Караваны возвращались не порожними: везли на восточные рынки западные товары.
В исследованиях Олжаса Сулейменова приводится факт, свидетельствующий о четко установленной законности прохождения товаров. Об этом в цикле статей «Дороги Шелка» Олжас Сулейменов пишет так: «Торговые караваны пользовались неприкосновенностью даже во время междоусобных войн. В древнерусской летописи описан удивительный, с точки зрения сегодняшнего читателя, случай. В разгар сражения войск князя Игоря и Кончака (1185г.) вблизи степной речкм Каялы (бассейн Дона) мимо проходил караван из Бухары. Хозяин его – купец Беловолод Просович видел исход битвы и, благополучно доведя караван до Киева, сообщил великому князю Святославу о поражении Игоря.»1
О. Сулейменов детально прослеживает роль тюрков в организации и функционировании Шелкового пути. Он пишет: «Думаю, что в начале нашей эры тюрки были использованы именно как сильнодействующее лекарство, таран, сметавший препятствия на пути шелка. Тюрки становились самым воинственным этносом Северной Евразии. Они в буквальном смысле въехали в историю на коне.»2
Исследователь приводит детальное объяснение тому, как это произошло. Лошадь была приручена три тысячи лет назад в пустыне Гоби, где в то время обретались прототюрки. Оттуда лошадь дошла до Древней Передней Азии и Средиземноморья.
Использовалась в царской колеснице и для верховой езды аристократов. В Риме первых патрициев называли всадниками. Эта традиция была известна и казахам. Дожила она до XIX века. Весь народ от мала до велика давно уже не ходил пешком, но знатных степняков продолжали величать – «аткаминер» (букв. «всадник»).
Пока не появились стремена, не было кавалерии. Александр Македонский и его военачальники передвигались во главе своих пеших войск верхом, но начинался бой, и вожди бились в пешем порядке. Ситуация изменилась после изобретения стремян. Самые древние найдены на Иртыше. Их возраст – около двух тысяч лет. Это простое приспособление, давшее упор ногам всадника, оказало на развитие цивилизации влияние, сравнимое, может быть, с воздействием на нее четырехтактного двигателя. Уже не только воители, но вся армия – на конях. Изменилась тактика, формы вооружения, даже одежды. Брюки – это одежда всадника. Обувь с голенищем (чтобы стремя не натирало ногу), с острым носком (чтобы нога в стремя легко входила) и каблуком (чтобы нога в стремени хорошо держалась) – все элементы экипировки всадника наращивались по ходу освоения седла со стременами. Мужчины сменили долгополые наряды на одежду всадника, формы которой и подсказаны указанной функцией. Европейские кутюрье сделали разрез сзади до пояса, чтобы полы не топорщились на крупе коня, а стелились по бокам его. Франки усекли полы наподобие хвоста ласточки. Название этого костюма вполне уместно в одном ряду с наименованиями «национальных одежд»: черкеска, казакин, фрак (* франк). Вовсе укорачиваются кафтаны – входят в моду кофты, куртки… Только в тех странах, куда лошадь не добралась, мужчины продолжали носить юбки до недавнего времени – Шотландия, Юго – Восточная Азия, юг Индии. Благодаря освоению седла со стременами тюрки стали потомственными воинами, которые за короткое время покорили Великую степь от Гоби до Дуная.
Именно эту силу Восточная и Западная империи использовали как «антибиотик» в оздоровлении всей трассы Шелкового пути.
Тюрки стали посредниками между Востоком и Западом. Эта их историческая роль в достаточной мере не изучена. Только отдельные факты освещены наукой. Например, тюрки оказались распространителями бумаги, изобретенной китайским монахом Цай Лунем во II веке н.э. В течение нескольких столетий бумага, продвигаясь на запад, вытесняла пергамент. Предприятия по производству дешевого письменного материала из хлопка после Китая возникают в Средней Азии лишь через столетия, с массовым распространением письменности, - в Европе.