11.3. Функционирование культуры 249
жение реальности в ее преображение силой воображения и его наиболее активной формы — фантазии.
В особых исторических ситуациях, при определенных состояниях культуры оказываются возможными и необходимыми синтетические художественно-философские структуры — это прежде всего мифы, в которых сознание и самосознание культуры были еще неразделимы, далее — после обретения самостоятельности сознания и самосознания — периодические поиски их взаимосвязи в творчестве древнегреческих драматургов, ренессансных поэтов и живописцев (от Данте и Джотто до Петрарки и Рафаэля), художников-мыслителей эпохи Просвещения Дидро и Вольтера, Лессинга и Свифта, представителей экзистенциалистской культуры XX в. Сартра и Камю, Карне и Антониони. Вместе с тем уже в XIX в. в так называемой
«философии жизни» стала развиваться тенденция «самоотречения» философии от врожденной ей дискурсивности и стремления преобразиться, как в сочинениях С. Кьеркегора и Ф. Ницше, в род художественной публицистики, противопоставленный «устаревшему» классическому дискурсу философов-просветителей и их великих наследников — Г. Гегеля, О. Конта, Л. Фейербаха, К. Маркса. В XX в. торжество индивидуалистической свободы мышления и творчества привело к хаотическому соседству в модернистской и постмодернистской культуре всех возможных модификаций взаимоотношений искусства и философии — от их обоюдно-равнодушного, если не презрительного, противостояния до «охудожествления» философии, с одной стороны, и «философизации» искусства — с другой. В конце прошлого столетия эти процессы затронули нашу культуру, породив скептическое отношение к самой возможности определить сущность философии и искусства, а-тем самым и существо их взаимоотношений.
Однако исторический анализ показывает, что изменение этих взаимоотношений в той же мере определяется исторической динамикой культуры, что и их самоопределение в ходе распада мифологического сознания. А это значит, что нынешняя ситуация не является конечной и вечной, дальнейшее развитие культуры предъявит искусству и философии свои требования, и задача культурологии состоит в том, чтобы понять, каким будет этот призыв. Представляется, что будущее культуры связано с преодолением нынешнего хаоса и восстановлением на основе усвоения всех достижений культуры XX столетия того тысячелетиями апробированного «разделения труда» между философией и искусством, которое необходимо для полноценного выполнения ими их исконных функций. Видимо, при всем многообразии возможных форм их взаимодействия и взаимопроникновения философия должна оставаться философией, а искусство — искусством.
250 Глава 11. Антропологические аспекты культуры
Роль культуры во временной плоскости состоит в том, чтобы заменить утративший силу механизм генетического кодирования и передачи из поколения в поколение программ поведения и деятельности своими созданиями — предметными носителями, хранителями и трансляторами накапливаемого человечеством культурного опыта. Этот опыт охватывает все основные аспекты челове
ческой деятельности: в него входят знания о мире, о человеке и о самом знании; ценности, приписываемые всему сущему, и вне' культуры, и в ее собственном пространстве; проекты, предназначенные для претворения в жизнь как идеальные предвосхищения плодов деятельности, но остающиеся мечтами, фантазиями, невыполнимыми «моделями потребного будущего»; формы общения, способные объединить людей общими ценностями, проектами, знаниями; художественные о,бразы, в процессе создания которых сливаются воедино все четыре вида деятельности и которые становятся одновременно и нераздельно знаниями-ценностями-идеалами-способами общения. Что касается механизма реализации культурой внегенетического наследования, то он может быть описан двумя структурами. Первая представляет процесс передачи информации из поколения в поколение с помощью деятельности «опредмечивания» и «распредмечивания», по терминологии Г. Гегеля — К. Маркса. Они связаны с существованием самих культурных предметов, которые играют роль «генов культуры», поскольку в их материальных «те-, лах» закодированы имматериальные данные — информация не только о том, зачем и как нужно оперировать предметом (ложкой, вилкой, ножом, топором, серпом, ружьем, автомобилем, компьюте
ром...), но и о том, почему те или иные предметы необходимы людям, как они будут соотноситься с другими предметами в культурной нише, в которой живут отдельный человек, группа людей, народ, человечество в целом. Следовательно, в жизни культуры каждый предмет двунаправлен: в пространстве культуры его направление определяется удовлетворением потребностей современников, во времени культуры — порождением потребностей по-, томков и общим развитием их интеллекта, тезауруса, духовного мира (рис. 3.7).
Эта схема иллюстрирует не только наличие трех модусов существования культуры, но и взаимопревращения одного модуса в другой. В самом деле, человеческая модальность, в которой культура выступает как целостное единство не наследуемых и не врожденных духовных качеств, а таких, которые обретаются человечеством в ходе его исторического развития и каждым индивидом •— в ходе усвоения, освоения и присвоения более или
11.3. Функционирование культуры 251
Человек как Деятельность
творение культуры опредмечивания и соучастник и общения
ее творчества
Человек как Предметное
творец культуры бытие культуры
Деятельность распредмечивания и общения
Рис. 3.7. Внегенетическое наследование с помощью деятельностей «опредмечивания» и «распредмечивания» менее широкого круга накопленных предками знании, ценностей, идеалов и умений, — участвует в практической деятельности и в процессе ее превращается в деятельностную модальность, где культура предстает в виде выработанных человечеством, каждым его подразделением и каждым индивидом способов предметной деятельности. Ее плодом становится предметность культуры, в которой она обретает независимое от своих создателей, самостоятельное существование, делая возможным распредмечивание опредмеченного в ней интеллектуального и духовного содержания: знаний, ценностей, идеалов, умений, потребностей, интересов. Тем самым содержание предметов культуры превращается в ее человеческую модальность, обогащая ее воздействием новых и новых предметов.
Так культурные предметы становятся способными не только удовлетворять потребности людей, для которых они создаются, но и становятся «ненаследуемой памятью человечества», «генами культуры», в которых кодируется и транслируется из поколения в поколение вырабатываемый людьми опыт. Функционирование культуры превращается в ее развитие, треугольник предстает, как мы видим, классической диалектической спиралью.
252 Глава 11. Антропологические аспекты культуры
В связи с тем что антропо-социо-культурные системы отличаются от природных систем своим историческим существованием, их изучение требует сопряжения синхронического «разреза» с «разрезом» диахроническим. Теоретическое обоснование такой программы исследования истории культуры на современном этапе предоставляет родившаяся в 1970-е гг. новая наука — синергетика, развивающая методологическую программу теории систем и принципов системных исследований на основе изучения закономерностей процессов развития сложных и сверхсложных самоуправляющихся • систем — процессов их самоорганизации, а тем самым и дезорганизации, и реорганизации. Культура принадлежит к числу именно таких систем, и потому применение культурологической мыслы синергетических идей оказалось весьма перспективным.
Под историзмом очень часто понимают простую изменчивость форм бытия в духе знаменитого Гераклитова утверждения: «Все течет, все изменяется, и нельзя дважды войти в одну и ту же реку, потому что вода уже не та, и ты уже не тот». Между тем история как специфический способ существования человечества обладает рядом принципиально важных особенностей, не допускающих такой упрощенной трактовки. Во-первых, при всей значительности влияния на нее природной среды, история является закономерным процессом социокультурных изменений, внутренне мотивированным самодвижением человечества; во-вторых, историческая форма бытия характеризуется развитием системы — движением от низших форм к высшим, более сложным и более совершенным с точки зрения связей системы со средой и ее собственного жизнеобеспечения; в-третьих, она выражает объективную целенаправленность процесса, Независимо от того в какой мере эта целенаправленность осознается внутри самой системы и сколь широк спектр ее многолинейного движения. Обобщающим определением перечисленных особенностей исторического движения выступает понятие само
развития, так как если изменение может происходить под влиянием и внутренних, и внешних причин, то развитие есть следствие только внутренней детерминации.
Это значит, что нет оснований вслед за А.Л. Чижевским или Л.Н. Гумилевым искать в космосе причины происходящих в жизни общества и в эволюции культуры метаморфоз — солнечная
энергия не может действовать избирательно на Европу или Азию, Россию или Италию, а между тем в разных регионах земного шара,
11 А. Историческая динамика бытия культуры - 253
в различных странах и даже в не совпадающих друг с другом точках одной страны одновременно происходят процессы совершенно непохожие один на другой — ни по содержательной направленности, ни по темпам, ни по соотношению индивидуальной энергии и энергии масс. Несостоятельно и объявленное в свое время «подлинно-научным» представление о развитии культуры как простом отражении изменений экономического строя общества. Оно приписывается К. Марксу, однако сам философ, в отличие от вульгаризаторов его учения, трактовал экономические, производственные отношения и воплощающие их формы собственности как порождение определенного уровня развития производительных сил, т.е. технико-технологического, а на высоком уровне развития цивилизации — и научно-технического слоя материальной культуры! Марксова позиция точно выражается в тезисе: «приобретая новые производительные силы, люди изменяют свой способ производства, а с изменением способа производства, способа обеспечения своей жизни, они изменяют все свои общественные отношения» с последующей прекрасной иллюстрацией: «Ручная мельница дает вам общество с сюзереном во главе, паровая мельница — общество с промышленным капиталистом».