многоязычие) вызывала к жизни серьезную работу не только по его созданию, но
и по восприятию. Поэтому уже в 1907 году в журнале "Весы" Всеволод
Эмильевич Мейерхольд (1874-1940) напишет:
"УСЛОВНЫЙ метод полагает в театре четвертого творца, -- после
автора, актера и режиссера; это -- зритель. УСЛОВНЫЙ театр создает
такую инсценировку, где зрителю своим воображением, творчески,
приходится дорисовывать данные сценой намеки. УСЛОВНЫЙ театр
таков, что зритель "ни одной минуты не забывает, что перед ним актеры,
которые играют, а актеры, что перед ними зрительный зал, а под ногами
сцена, а по бокам -- декорации. Как в картине: глядя на нее, ни на минуту не
забываешь, что это -- краски, полотно, кисть, а вместе с тем получаешь
высшее и просветленное чувство жизни. И даже часто так: чем больше
картина, тем сильнее чувство жизни" (Мейерхольд В.Э. Из
писем о театре // Весы. -- 1907. -- No 6. С.95). Закавыченное высказывание в
приведенной цитате взято В.Э.Мейерхольдом из частного письма
Леонида Андреева.
Первое, что делает В.Э.Мейерхольд, он отделяет Театр как знак от
Слова: "Стремление во что бы то ни стало показать все, боязнь Тайны,
недосказанности превращает театр в иллюстрирование слов автора. "Я
слышу, опять воет собака", -- говорит одно из действующих лиц. И непременно
воспроизводится вой собаки. Отъезд зритель узнает не только по
удаляющимся бубенцам, но еще и по стуку копыт по деревянному мосту через
реку. Слышен стук дождя по железной крыше. Птицы, лягушки, сверчки"
(Мейерхольд В.Э. О театре. СПб., 1913. С.24).
Отделив автора от театра, В.Э.Мейерхольд придает собственно
вербальной семиотике вторичное значение для театра. Он подчеркивает: "Чтобы