Этнологический взгляд на культуру начал складываться довольно рано, уже в XVIII веке, благодаря работам таких авторов как Дж. Вико, И. Г. Гердер, Ш. Монтескье. “В этот период волна географической экспансии, как неоднократно бывало и прежде в истории, привела к обострению интереса людей к сравнению собственных культурных ценностей, стереотипов, образа жизни с теми, что свойственны другим странам.”[O1][1][1] В значительном количестве издаются и охотно читаются описания культур различных народов, возникают сравнительные исследования как жанр научной литературы.
Теория эволюционизма — первая теоретически значимая школа в этнологии — зародилась в конце XVIII века и получила широкое распространение на протяжение XIX века. Формирование эволюционизма было связано с ведущей научной парадигмой, нашедшей свое выражение во всех естественных и общественных науках того времени — а именно, теорией развития. Последняя впервые была сформулирована в систематическом виде Л. Окенем в его концепции происхождения всего живого из “первичной слизи”. Его идеи развивал Ж. Ламарк, предположивший, что все виды живых существ в процессе развития приобретают свойства, позволяющие им приспособиться к окружающей среде и эти свойства передаются последующим поколениям путем наследования. В классической форме теорию эволюции и естественного отбора изложил Чарльз Дарвин в своей книге “Происхождение видов”, вышедшей в свет в 1859 году. Она и стала основной теоретической базой этнологических исследований.
Не меньшее значение эволюционизм имел и в гуманитарных науках, отражая основное направление мысли XIX века — оптимистическое представление о том, что отныне развитие общества будет происходить только эволюционным путем без потрясений и катаклизмов. Так, во Франции на основании эволюционистских предпосылок возникла социологическая теория Огюста Конта, имевшая ряд последователей, таких как Эм. Дюркгейм, Л. Леви-Брюль, Ш. Летурно.
В этнологии “одним из старейших представителей этой школы был Г. Клемм, который опубликовал в 1843 — 1847 гг. свою пятитомную “Общую историю культуры человечества”. В ней он выделил три стадии общеисторического развития человечества. Вслед за Клеммом австрийской юрист и этнолог И. Унгер опубликовал в 1850 году свой основной труд “Брак и его всемирно-историческое развитии”. И наконец, в 1859 г. Т.Вайц публикует свою “Антропологию диких народов”, где делает попытку объединить антропологические, психологические и культурно-исторические точки зрения, ставя перед этой новой наукой задачу исследовать направления развития догосударственного периода, чтобы тем самым подготовить “естественную основу истории”. Г. Клемм, Т.Вайц и И.Унгер могут быть признаны пионерами эволюционистского образа мыслей в этнографии. А их последователям, английским этнологам Эд. Тайлору, Дж. Мак-Леннану и Дж. Лаббоку принадлежит заслуга первыми и почти одновременно представить завершенную эволюционистскую концепцию. “Тайлор делал это опираясь на исследоваия ранних культур человечества, Мак-Леннон ограничивался воссозданием общей истории брака и семьи. Лаббок же, занимавшийся не только этнографией, но и археологией. и естественными науками, как теоретик пошел дальше, поскольку исходил их неизбежности дальнейшего развития. В Германии формирование эволюционизма было связано с именами О. Пешеля, А. Бастиана и И. Липперта. Пешель сделал попытку дальнейшего развития эволюционистского образа мыслей, находя обоснования развития человеческого общества в сравнении с ростом растений.” Бастиан исходил из так называемой клеточной теории, которую он сочетал с концепцией географических провинций. Клетки, (под которыми Бастиан понимал “элементарные идеи”, первичные культурные элементы) в случае одинаковых условий жизни всех людей должны были бы быть идентичными повсюду на Земле. По его мнению, эти “клетки” лежали в основе всех явлений и давали ключ к пониманию исторического развития, которое в реальности проявилось в различных географических провинциях земного шара в виде “этнических идей”, являющихся модификациями “элементарных идей”. Бастиан “надеялся, что таким образом удастся свести все многообразие явлений к нескольким немногочисленным основным элементам, которые в его системе представляли собой своего рода гипотетическую первобытную культуру человечества. И наконец, Липперт, поздний представитель эволюционизма, преследовал в своих работах цель создать “прагматическую историю культуры” человечества, причем “основной стимул, господствующий всюду” он видел в “обеспечении жизни”. Начало русскому эволюционизму положил К.Д. Кавелин, который на десятилетие раньше Тайлора сформулировал теорию пережитков; среди поздних эволюционистов следует упомянуть Л.Я.Штерберга, Н.И.Зибера и М.М.Ковалевского. Особое значение имели работы Ковалевского, рассматривавшего процесс общественного развития”, и издал ряд трудов посвященные патриархальной общине. “Оставили свой след и работы швейцарского сторонника эволюционистской школы И. Бахофена. Нашли в свое время широкое признание его исследования “материнского права”. В США эволюционистский образ мыслей распространялся очень медленно. Первой работой, основывавшейся на эволюционистском подходе, стало исследование Л. Моргана “Системы родства и свойства” (1858). Особое значение имела монография Моргана “Древнее общество”. Ученый подразделил развитие первобытного общества на три этапа (дикость, варварство и цивилизация), а каждый из первых двух этапов — на три ступени. По этой схеме он прослеживал развитие первобытного общества в таких областях, как изобретения и открытия, формы социальной организации, семья, собственность.”[2][2]
Итак:
· Классическая эволюционистская теория представляла собой попытку открыть некий универсальный источник и универсальные законы развития человеческих культур.
· С точки зрения эволюционизма развитие любого культурного элемента изначально предопределено, его более поздние формы в зачаточном состоянии так или иначе представлены в каждой культуре. Развитие происходит в соответствии со стадиями и ступенями, едиными для всех культур в мире.
· Схожесть тех или иных культур объясняется тем, что все люди имеют примерно одни и те же умственные способности и в сходных ситуациях будут принимать примерно аналогичные решения. Наличие или отсутствие контактов между различными культурами особого значения не имеет. Примитивные народы — только пешки в сложной игре эволюции.
· Имеет место непрерывный прогресс, прямолинейный процесс перехода от простого ко все более сложному.
· В рамках эволюционизма была создана мифологема “первобытного общества”, тесно связанная с дарвинизмом. “Первобытное общество”, с точки зрения этнологов-эволюционистов, имело единые для всех народов социальные, культурные и экономические модели. Современные бесписьменные народы рассматривались как пережиток древних времен. Предполагалось, что изучение их культуры ведет к реконструкции культуры “первобытного общества” в целом.
· Каждый из элементов культуры, обнаруженных этнологами в их полевых экспедициях сопоставлялся с мифологемой “первобытного общества” и классифицировался как относящийся к той или иной стадией развития культуры. В результате, выделялись те сферы жизни первобытного общества, которые развивались как бы “опережающими темпами” и таким образом выстраивалась взаимосвязь различных элементов культуры друг по отношению к другу.
· Различные элементы культуры выстраивались в последовательную цепочку, которая, как предполагалось, отражает этапы развития той или иной культурной модели.
· Сопоставлялись аналогичные элементы различных культур с точки зрения их соответствия тем или иным стадиям развития общества.
Таковы, в частности, были исходные предпосылки одного из крупнейших этнологов-эволюционистов, профессора антропологии Оксфордского университета Э. Тайлора, который из всех современных ему этнологов больше всего интересовался проблемами культуры и уделял им в своих трудах особое внимание. Книга Э. Тайлора “Первобытная культура”, вышедшая в двух томах в 1871 году, в своих исследовательских подходах была близка к подходам Клемма. И на что особенно следует обратить внимание, в написанной на английском языке работе Тайлора уже вовсе не ощущалось различия между понятиями “культура и “цивилизация”.
В своем труде Тайлор давал то определение культуры, которое стало классическим на многие десятилетия вперед: “Культура или цивилизация, рассматриваемая в широком этнографическом значении, представляет собой сложное целое, включающее познание, верования, искусство, мораль, право, обычаи и некоторые другие способности и привычки, присущие человеку как члену общества. Особенности культуры различных обществ человеческого рода, насколько они в принципе могут быть изучены, являются темой близкой к изучению законов человеческого мышления и поступков”.[3][3]
Определение Тайлора содержит в себе ключевые элементы дескриптивной концепции культуры. Согласно этому определению, культура может рассматриваться как состоящая из верований, обычаев, законов, форм познания и искусства и т.п., которые присущи индивиду в качестве члена того или иного общества и которые могут быть изучены с помощью научного анализа. Верования, обычаи и другие формы “единого целого”, характеризующие какое-либо общество, отличают его от других обществ, существующих в ином месте или существовавших в иные эпохи. Одной из задач изучения культуры, по мнению Тайлора, является разложение этого целого на составляющие его части и систематизация и классификация их.
Подход Тайлора к изучению культуры содержит определенные методологические посылки. Она должна изучаться систематически и строго научными (scientific — то есть, можно сказать естественно-научными) методами. Происходит, если можно так выразиться, сайнтизация концепции культуры. Если в более ранней, философской концепции, культура была прежде всего чем-то присущим человеку, была связана с культивированием творческих способностей и относилась прежде всего к сфере философии и других спекулятивных наук (scholarship), а так же искусства, то в работах Тайлора и других антропологов того времени культура является одной из научных дисциплин, содержание которых подлежит анализу, разложению на составляющие элементы и классификации этих элементов по тому или иному принципу. Изучение культуры предполагает сравнение сходных элементов различных культур: верований, обычаев, идей и ценностей. объектов элементов материальной культуры, орудий труда и т.п. В рамках этой научной парадигмы, “явления культуры подобны видам растений и животных. Лук и стрела составляют вид так же, как обычаи татуировки, подпиливания зубов или обычай счета десятками. Географическое распространение или переход этих обычаев из одного района в другой следует изучать подобно тому, как изучаются распространение и миграция растений и животных. Полный перечень явлений, составляющих жизнь того или иного народа, Тайлор называет культурой.”[4][4]