Постановление ЦК ВКП(б) от 23.04.1932 г. «О перестройке литературно-художественных организаций» было воспринято большинством уральских художников с искренним одобрением. Сазонов не кривил душой, когда писал: «Уральские художники были подготовлены к этой перестройке. Они сами давно стремились к лучшей организации творческой работы» [Сазонов, 1966, 100]. Организация Союза советских художников лишь официально закрепила обязанности деятелей искусств и их положение в обществе, которое они фактически к этому времени уже занимали. Кроме того, предоставлялись и права, которых периферийные художники были в большинстве своем лишены, поднялся их общественный статус, появилась возможность выполнять государственные заказы. Можно предположить, что новая роль художника в социалистическом обществе, опробованная властью в конце 1920-х гг. в провинции, в 1932 г. была официально утверждена в столице. Одновременно в отечественном искусстве началось господство «провинциализма» в самом плохом понимании этого явления.
После выхода постановления ЦК ВКП(б) организационные формы творческих коллективов на Урале приобрели новую направленность. 22 мая 1932г. в помещении Драматического театра (по другим источникам — в здании Делового клуба) состоялся слет художественно-творческих организаций Свердловска, организованный редакцией журнала «Штурм» 2 .Слет творческих сил Урала явился отправным пунктом в перестройке работы всех творческих организаций края. Секция изобразительного искусства постановила создать Союз художников 3 .
Первым председателем оргбюро (так предварительно называлось руководство Союза, правлением оно стало называться с 1937 г.), стал Николай Иванович Козлов, член АХРР, ученик Я. Р. Циоглинского и Д. Н. Кардовского. По своему влиянию на художественную жизнь Свердловска он, несомненно, уступал и Л. В. Туржанскому, и А. Н. Парамонову, но зато был членом партии. О необходимости создания Союза художников в Свердловске свидетельствуют и другие источники. Осенью 1932 г. в городе была открыта выставка московских и свердловских художников «Социалистическое строительство Урала». О ее характере рассказывает статья М. Бродского «Выставка картин о Новом Урале», напечатанная в журнале «Штурм», где отмечалось: «Выставка явилась первой в Союзе по целевой производственной тематике и второй по объему после ленинградской» [Бродский, 1932, 125]. На выставке было представлено 700 полотен. Рядом с такими мастерами, как Д. П. Штеренберг, П. В. Вильямс, Б. В. Иогансон, А. М. Нюренберг, выступали свердловские художники А. В. Кикин, О. Д. Коровин, И. Н. Слюсарев, И. В. Славнин, Н. С. Сазонов, Н. И. Козлов, Г. А. Мелентьев, произведения которых показывают, «что на Урале растет целая плеяда талантливых художников» [Бродский, 1932, 125]. Автор статьи делает вывод: «Основные задачи в деле широкого развития ИЗО-работы на Урале — это создание нормальных условий для художников, укрепление ИЗО-комбината, создание Союза советских художников и развертывание их творческой и теоретической базы, создание картинной галереи и постройка дома художников» [Там же, 126].
Совместная работа с художниками Москвы и Ленинграда дала уральским живописцам образцы тем, мотивов и технических приемов «нового социалистического искусства». Таким образом, столичные мастера, а среди них было немало талантливых профессионалов, способствовали не только повышению художественного уровня уральцев, но и закрепощению их в жесткие рамки социального заказа. После постановления 1932 г. деятельность художественных организаций находилась под неусыпным контролем партийных органов (см. док. 8 прил.). Московский искусствовед В. С. Манин в исследовании, посвященном этому периоду истории отечественного искусства, писал: «Произошло невиданное в истории вмешательство государства в художественное творчество. Отныне художники творили по расписанию, всякое отклонение от которого считалось недопустимым. Интеллект художника, его редкий творческий дар были закуплены госучереждениями» [Манин, 1999, 167].
Периодическими становятся мероприятия по «укреплению изобразительного искусства». Это «укрепление» проводили за счет отсева неугодных и провинившихся. Перерегистрацию членов стали проводить ежегодно, уделяя этому повышенное внимание (см. док. 9 прил.). В 1934 г. и руководство Союза впервые почувствовало партийные вожжи: не справившиеся со своими задачами председатель и члены оргбюро были от занимаемых должностей отстранены. Затем последовали заседания нового состава оргбюро по выполнению предписываемых рекомендаций (см. док. 10 прил.).
Оргбюро, организованное в Свердловске, можно с полным основанием назвать уральским, ибо тогда Свердловск был центром огромной Уральской области, вбирающей в себя не только нынешние области зоны Урала, но и Омскую. Поэтому в центре оргбюро были заботы и об организации художников в других городах Урала (см. док. 11 прил.). Внимание уделяли и Уральскому индустриально-художественному техникуму 4 . Директор техникума П. Ф. Гончаров был избран в состав оргбюро, и проблемы с подготовкой художественных кадров обсуждались на заседаниях. Так, было решено усилить педагогические кадры техникума силами местных художников и пригласить мастеров из Москвы и Ленинграда. Было предложение создать при техникуме единую городскую библиотеку по искусству (см. док. 12 прил.).
Местные чиновники от искусства быстро набирались опыта, превращаясь в представителей региональной партийной элиты. Выросло и благосостояние уральских художников — членов Союза, с ними начали считаться местные руководители, их стали больше и охотнее хвалить зрители и критика. Н. С. Сазонов так описывает это время: «В 1937 году в Свердловске открылся Дом литературы и искусства… Мы, художники, заняли там большую комнату… Теперь было где проводить собрания, выставки, встречи… Организовалась секционная работа. Очень полезно было общение с артистами, писателями, архитекторами, композиторами… было организовано “Свердизо” — производственная база художников. Мы имели своего уполномоченного по “Свердизо”, который обеспечивал художников заказами. Возникла более тесная связь с Москвой, и некоторые художники в 1939—1940 годах участвовали на периферийной выставке и на выставке художников старшего поколения РСФСР… Творческая работа налаживалась по определенному плану» [Сазонов, 1966, 104].
Доктрина центра на политизацию изобразительного искусства, усиленно проводимая представителями власти на местах, приводила к крайней консервативности художественной атмосферы Урала. Партийный контроль, как свидетельствуют документы, был всепроникающим. План работ по изобразительному искусству согласовывался и проверялся, кандидатуры председателей правления отделений СХ не должны были вызывать недовольства у местных властей. С другой стороны, членам Союза предоставлялись определенные возможности — материалы и мастерские, государственные заказы и пайки, поощрения и награды. Союз складывался и развивался как бюрократический аппарат, где конфликты с творческими личностями становились запрограммированными. В условиях нетерпимости эти конфликты часто оставались незаметными со стороны, и именно их неразрешимость приводила порой к срывам и творческим кризисам отдельных ярких уральских художников.
Детище своего времени, Союз художников впитал в себя все достоинства и недостатки командного принципа руководства изобразительным искусством. Крах советской системы и стремление строить взаимоотношения между художниками, заказчиками и представителями власти в ином ключе привели к острым внутренним противоречиям внутри Союза. Трудно предсказать его дальнейшую судьбу, но в любом случае богатая и противоречивая история этого творческого объединения, его достижения и поражения, внешние очертания и скрытые механизмы созидания будут скрупулезно изучаться и обсуждаться еще не одним поколением уральских искусствоведов.