Как бы то ни было в тот день мы дальше Лорна не уехали
1 Дорога, естественно, одна и та же Поворачивать с основной трассы либо на Ниццу (то есть и на Грае), либо на Перпиньян нужно не доезжая Авиньона, а до Авиньона от Парижа по трассе километров шесть-
280
7. ПОСЛЕ ВОЙНЫ
потому что доехав до Лорна вдруг поняли что страшно устали. Просто устали и все.
Мы им предложили чтоб они ехали дальше в Грае но они сказали что тоже не прочь остановиться и мы остановились все. Мы в первый раз вот так никуда не спешили, в первый раз с шестнадцатого года с Пальма-де-Майорка. Потом мы поехали потихоньку в Сен-Реми а они съездили в Грае и обратно. Они спросили что мы станем делать дальше и мы ответили, а ничего просто будем здесь жить. Тогда они опять уехали и купили себе дом в Экс-ан-Прованс.
Дженет Скаддер, как говаривала Гертруда Стайн, всегда была свойственна воистину пионерская страсть к приобретению ненужной недвижимости. В каждом крошечном городишке где мы останавливались по дороге Дженет непременно находила какой-нибудь дом который с ее точки зрения вполне можно было бы купить и Гертруда Стайн, ругаясь на чем свет стоит, оттаскивала ее от чужой собственности чуть не за уши. Она готова была купить дом где угодно только не в Грасе куда она специально отправилась чтобы купить там дом. В конце концов она действительно купила и дом и еще землю в Экс-ан-Прованс настояв прежде чтобы его непременно посмотрела Гертруда Стайн и та сказала ей не стоит и потом по телеграфу что не стоит и по телефону что не стоит. И тем не менее Дженет купила слава богу через год подвернулся случай от него избавиться. А мы весь этот год тихо прожили в Сен-Реми.
Мы собирались остаться на месяц-другой а прожили всю зиму. Если не считать спорадического обмена визитами с Дженет Скаддер мы никого не видели кроме местных жителей. За покупками мы ездили в Авиньон, время от времени просто ездили по округе которую знали как свои пять пальцев но чаще просто бродили по Альпиллам1, невысоким
1 Невысокая горная цепь вдоль Провансальского побережья Франции
281
АВТОБИОГРАФИЯ ЭЛИС Б ТОКЛАС
пригоркам которые Гертруда Стайн не уставала описывать снова и снова во всех тех вещах которые писались в ту зиму, мы наблюдали за огромными отарами овец как они ходят по горам а ведут их нагруженные бутылями с водой ослики, мы сидели смотрели на памятники римских времен и часто ездили в Ле Бо1. Гостиница была не слишком удобная но мы не жаловались. Долина Роны снова нас зачаровала и надолго.
Именно в ту зиму Гертруда Стайн раздумывала над тем как можно использовать грамматику и поэтические формы, и над тем что можно было бы назвать ландшафтными пьесами.
Именно в то время она написала Разъяснение, которое вышло потом в транзишн в двадцать седьмом году. Это была ее первая попытка сформулировать вставшие перед «ней проблемы в области выражения и смысла и дать свои варианты решений. Это была ее первая попытка ясного осознания значимости собственного творчества и почему все сложилось именно так а не иначе. Позже много позже она стала писать научные работы по грамматике, по предложению, по абзацу, по словарю и так далее, а я все это издала в Плейн эдишн под общим названием Как писать.
Именно в Сен-Реми в ту самую зиму она писала поэтические тексты которые так сильно повлияли на молодое поколение. Ее Заглавные большие положил на музыку Вирджил Томсон. На подхвате или Четыре веры была напечатана в Полезных знаниях. Эта пьеса всегда была ей интересна, с нее начались все те вещи которые потом составили Оперы и пьесы, здесь она впервые опробовала идею ландшафта как готовой пьесы. Еще она в то время написала Валентинку для Шервуда Андерсона, тоже вышла потом в Полезных знаниях, Индейского мальчика, которого напечатали в Ревьюер (Карл
1 Если учесть тот факт, что по-английски данный текст можно при желании прочитать не только как «ездили в Ле Бо», но и как «вдавались» или «ударялись в Лез Бо», шутка становится прозрачной
7 ПОСЛЕ войны
Ван Вехтен прислал к нам Хантера Стэгта юного южанина столь же милого как его имя1), и Семью семь святых, на которых она потом ссылалась в качестве примера в лекциях которые читала в Оксфорде и Кембридже, и Беседы со святыми в Сен-Реми.
Она тогда работала очень медленно и тщательно и плотно и была страшно занята.
Наконец мы получили сигнальный экземпляр Географии и пьес, зима подошла к концу и мы вернулись в Париж
Та долгая зима в Сен-Реми положила предел тревогам военного и послевоенного времени. Много разного ждало нас впереди, впереди была новая дружба и новые ссоры и множество всяких других вещей но беспокойства больше не было.
Гертруда Стайн часто повторяла что только две вещи на земле дают ей по-настоящему отдохнуть душой, картины и автомобили. Теперь скорей всего она бы добавила собак.
Сразу после войны ее внимание привлек молодой французский живописец, Фабр, у которого было природное чувство предмета в интерьере и чувство пейзажа но так ничего из него и не вышло. Следующим художником который привлек ее внимание был Андре Массон2. Андре Массон находился в то время под влиянием Хуана Гриса а в Хуане Грисе Гертруда Стайн была заинтересована неизменно и кровно. Андре Массон заинтересовал ее как живописец и особенно то как он работал белым цветом и еще его композиции построенные сплошь на блуждающих линиях композиции Андре Массона. Потом Массон попал под влияние сюрреалистов.
Сюрреалисты суть вульгаризация Пикабиа так же как Делонэ и его последователи и футуристы суть вульгариза-
1 Hunter по-английски — охотник, a stag — олень
2 Андре Массон (1896—1987) — бельгийский художник, один из основателей сюрреализма
282
283АВТОБИОГРАФИЯ ЭЛИС Б.ТОКЛАС
ция Пикассо. Пикабиа первым поставил перед собой задачу добиться того чтобы линия вибрировала как музыкальный звук и эта вибрация шла от восприятия человеческого лица и тела как чего-то настолько зыбкого что линия которая описывает и лицо и тело вибрировала сама по себе, и он до сих пор бьется над этой задачей. Именно эта идея только в математическом ее выражении повлияла на Марселя Дюша-на и в итоге получилась Обнаженная спускающаяся по лестнице.
Всю свою жизнь Пикабиа мучительно бился над тем чтобы совладать с этим своим замыслом и воплотить его на практике. Гертруда Стайн считает что он уже близок к решению проблемы. Сюрреалисты, приняв подобно всем вульгаризаторам внешнюю форму за суть, воспринимают трепет линии как нечто само собой разумеющееся и потому обязанное вдохновлять их на еще более высокие свершения. Тот же кто и сегодня занят созданием этой трепетной линии знает что ее еще нет и что если она вообще появится на свет то не сможет быть самоценной и существовать сама по себе, но будет целиком и полностью зависеть от того предмета от того чувства что порождают трепет. И будет о творце и о его подражателях.
Гертруда Стайн всегда была одержима чисто интеллектуальной страстью к возможно более точному описанию внутренней и внешней реальности, что бы она ни писала. Квинтэссенцией точности стала простота, а следствием простоты разрушение в поэзии и прозе побочной эмоциональности. Она отдает себе отчет в том что красота, и музыка, и вообще все украшательство, и все что идет от чувства не может быть главным источником, даже события не могут быть главным источником чувств и основным строительным материалом для поэзии и прозы они тоже быть не могут. И чувство само по себе тоже не может быть главным источником поэзии и прозы. Поэзия и проза должны быть ос-
284
7. ПОСЛЕ ВОЙНЫ
нованы на точном воспроизведении либо внешней либо же внутренней реальности.
Именно из-за этой идеи точность превыше всего и возникло столь тесное взаимопонимание между Гертрудой Стайн и Хуаном Грисом.
Хуан Грис тоже искал точности только точность у него корнями уходила в мистику. Ему как мистику просто нельзя было не быть точным. Для Гертруды Стайн эта необходимость носила характер интеллектуальный, простая и чистая страсть к точности. Именно по этой причине ее творчество часто сравнивали с тем что делают математики а один французский критик даже сравнил его с творчеством Баха.
Пикассо от природы самый одаренный обладал наименее ясным виденьем этой чистой интеллектуальной цели. Он в своей творческой деятельности был одержим тягой к испанскому ритуалу, позже к негритянскому ритуалу воплотившемуся в негритянской скульптуре (чьи корни уходят к арабам то есть туда же куда уходят корни испанской ритуа-листики) а еще позже к ритуалу русскому. А поскольку личное творческое начало было в нем невероятно сильным, он претворил все эти великие ритуальные системы в свою собственную систему образов.
Хуан Грис был единственным человеком который мешал Пикассо дышать свободно. К этому собственно и сводились все их отношения.
В то время когда между Гертрудой Стайн и Пикассо дружба стала даже еще тесней чем раньше если конечно такое вообще возможно (именно для его маленького сынишки, который родился четвертого февраля а она сама третьего, она сочинила книжку на день рождения где было по строчке на каждый день в году) в то время ее близость с Хуаном Грисом была ему явно не по вкусу. Однажды после выставки работ Хуана в галерее Симон он ей сказал да так резко, ну скажи мне на милость что ты с ним носишься, сама же
285АВТОБИОГРАФИЯ ЭЛИС Б ТОКЛАС
знаешь что его работы тебе не нравятся; и она ничего ему не ответила.
Позже когда Хуан умер и Гертруда Стайн очень по нему горевала Пикассо пришел к нам в дом и пробыл весь день. Я не знаю о чем они говорили знаю только что Гертруда Стайн сказала ему с укором, ты не имеешь права по нему горевать, а он ответил, а ты не имеешь права мне такое говорить. Ты никогда не видел смысла в том что он делает потому что для тебя никакого смысла вообще не существует, со злостью бросила она. Ты прекрасно знаешь что все было не так, ответил он.
Самая за душу берущая вещь из всего что написала Гертруда Стайн это Жизнь и смерть Хуана Гриса. Ее напечатали в транзишн а потом перевели на немецкий для его ретроспективной выставки в Берлине.