«Прекрасное мгновенье жизни…»
Сценарий музыкально-литературного вечера, посвященного творчеству Ф. И. Тютчева
Автор сценария: Жатикова Татьяна Викторовна,
преподаватель МОУДОД «ДМШ №4»
г. Саратова
Наш сегодняшний вечер посвящен 205 годовщине со дня рождения Ф. И. Тютчева
Л. Н. Толстой спросил однажды: «Вы знаете, кто мой любимый поэт?», и сам назвал Тютчева. Современники вспоминали о том «изумлении и восторге», с каким отзывался Пушкин о стихах Тютчева. Некрасов говорил, что его лирика – «одно из немногих блестящих явлений в русской поэзии», Тургенев написал о нем: «Тютчев может сказать себе, что он создал речи, которым не суждено умереть».
А сам Федор Иванович не считал себя поэтом, он не работал над стихами специально, и не очень дорожил написанным, он часто рвал стихи, сжигал их или по рассеянности оставлял их.
Тютчев вырос в доме совершенно чуждом интересам поэзии и литературы, и в особенности русской литературы, где исключительное господство французского языка уживалось с приверженностью ко всем особенностям русского стародворянского и православного уклада.
Основатель рода Тютчевых - Захарий Тютчев был дипломатом при князе Дмитрии Донском. Федор Иванович так же стал дипломатом, правда, как считалось не очень удачным. Тютчев не очень заботился о своей карьере и продвижении по службе, значительно больше его волновала судьба России. В 1856 г. император присудил ему высокое звание действительного статского советника, сам же Тютчев не придал этому слишком большого значения: когда один из знакомых поздравил его, он удивился и рассеянно сказал, что не помнит, как давно это случилось.
Ф. И. Тютчев был человеком искренним, серьезным, но порой странным. Не случайно даже самые близкие люди иногда теряли возможность понять его.
Старшая дочь поэта Анна Федоровна, наиболее близкая ему по мыслям и чувствам, записала свои впечатления об отце: « он мне представляется одним из тех изначальных духов, таких тонких, умных и пламенных, которые не имеют ничего общего с материей, но у которых нет, однако, и души. Он совершенно вне всяких правил и законов. Он поражает воображение, но в нем есть что-то жуткое и беспокойное».
Действительно, личность Тютчева необычна. Он был гениальным лириком, но считал себя дилетантом в поэзии, будучи незаурядным мыслителем, он заявлял: «Мысль изреченная есть ложь».
По словам Ивана Тургенева «…каждое его стихотворение начиналось мыслию, которая как огненная точка вспыхивала под влиянием глубокого чувства или сильного впечатления. Мысль господина Тютчева никогда не является читателю отвлеченной, но всегда сливается с образом, взятым из мира души или природы.
Так, в конце августа 1857 г., когда поэт вместе с дочерью Марией направлялся в Москву, он вдруг взял у нее листок с перечнем почтовых станций и начал быстро писать:
Есть в осени первоначальной
Короткая, но дивная пора -
Весь день стоит как бы хрустальный,
И лучезарны вечера.
Где бодрый серп гулял и падал колос
Теперь уж пусто все - простор везде, -
Лишь паутины тонкий волос
Блестит на праздной борозде.
Пустеет воздух, птиц не слышно боле,
Но далеко еще до первых зимних бурь.
И льется чистая и теплая лазурь
На отдыхающее поле…
Поэту была суждена долгая жизнь: отрочество пришлось на отечественную войну 1812 г., в зрелости он пережил катастрофу Крымской войны. Будучи одним из видных деятелей внешней политики России, Тютчев много лет провел за границей, в Германии.
К этой стране он привык не сразу. Его детство прошло в родовом имении в Овстуге, а затем в Москве, Тютчев тосковал по России даже когда прожил в Мюнхене уже несколько лет.
Есть одна сторона жизни поэта, одна тема, без которой невозможно представить себе облик и судьбу Тютчева. Речь идет о любви, занявшей в сознании Тютчева исключительное место. Уже в юности Тютчев чувствует, как быстротечна жизнь, и он ловит ее мгновенья в любви. Его душа не может жить, когда она опустошается, когда из нее уходит любовь. Он бросается в это чувство как в омут, чтобы наполнится им , и тогда появляются стихи.
Еще томлюсь тоской желаний,
Еще стремлюсь к тебе душой –
И в сумраке воспоминаний
Еще ловлю я образ твой…
Твой милый образ незабвенный,
Он предо мной везде, всегда,
Недостижимый, неизменный, -
Как ночью на небе звезда…
На седьмом десятке поэт пишет дочери Дарье, уже далеко не юной, которая так и не вышла замуж: «Тебе, столь любящей и столь одинокой, тебе, кому я, быть может, передал по наследству это ужасное свойство, не имеющее названия, нарушающее всякое равновесие в жизни, эту жажду любви, которая у тебя, мое бедное дитя осталось неутоленной».
Многое из того, что произошло с Тютчевым, может вызвать и недоумение и осуждение. Но прежде, чем делать выводы, нужно вглядеться в долгую, сложную и противоречивую историю его любви.
У Тютчева есть одно стихотворение, которое он писал всю жизнь, и, возможно, не напиши он ничего более – и тогда бы заслужил право называться великим поэтом.
Я встретил Вас – и все былое
В отжившем сердце ожило
Я вспомнил время золотое –
И сердцу стало так светло.
Это стихотворение посвящено той, которую мы знаем как первую любовь Тютчева, и которая, если исходить из свидетельств его поэзии, была и последней его любовью. Ее звали Амалия фон Лерхенфельд.
Они познакомились в Мюнхене, где Тютчев находился на службе, будучи сверхштатным чиновником русской дипломатической миссии. По-видимому, это произошло весной 1823 г.
15-летняя Амалия взяла под свое покровительство чуть застенчивого русского дипломата. Теодор ( так звали здесь Тютчева) и Амалия часто совершали прогулки по зеленым улицам Мюнхена, по его прекрасным предместьям.
Здесь, в развалинах старого замка над Дунаем, Тютчев объяснился Амалии в любви.
Я помню время золотое,
Я помню сердцу милый край.
День вечерел, мы были двое,
Внизу, в тени, шумел Дунай.
И на холму, там, где белея
Руина замка в дол глядит
Стояла ты, младая фея
На мшистый опершись гранит.
Ногой младенческой касаясь
Обломков груды вековой,
И солнце, медленно прощаясь
С холмом, и с замком, и с тобой.
И ветер тихий мимолетом
Твоей одеждою играл
И с диких яблонь цвет за цветом
На плечи юные свевал…
Ты беззаботно вдаль глядела…
Край неба дымно гас в лучах
День догорал; звучнее пела
Река в померкших берегах.
И ты с веселостью беспечной
Счастливый провожала день;
И сладко жизни быстротечной
Над нами пролетала тень.
Здесь, возле этих развалин, начиналась жизнь сердца Тютчева, без которой не было бы его стихов. Это были прекрасные мгновенья, наполненные любовью.
Твой милый взор, невинной страсти полный
Златой рассвет небесных чувств твоих…
Не мог, увы! умилостивить их -
Он служит им укорою безмолвной.
Сии сердца, в которых правды нет,
Они, о друг, бегут как приговора
Твоей любви младенческого взора,
Он страшен им, как память детских лет.
Но для меня сей взор благодеянье –
Как жизни ключ в душевной глубине
Твой взор живит и будет жить во мне,
Он нужен ей как небо и дыханье.
Амалия была одарена редкой, уникальной красотой. Ею восхищались многие. Генрих Гейне называл ее «божественной Амалией» и «сестрой Венеры Медицейской».
Баварский король Людвиг I заказал портрет Амалии для своей галереи европейских красавиц.
Амалия блистала на балах, и на одном из них Пушкин оказывал ей такие знаки внимания, что даже вызвал ревность Натальи Николаевны, разумеется, совершенно напрасную.
Впрочем, у Пушкина была своя муза. Широко известна история об Анне Керн, которая произвела на Александра Сергеевича очень сильное впечатление. Под влиянием этого поэт написал «Я помню чудное мгновенье…». Позже М. И. Глинка сочинил романс, ставший одним из самых знаменитых.
Пушкин и Тютчев никогда не были знакомы лично, они встретились заочно, в истории русской литературы.
В 1836 г. Амалия привезла стихи Тютчева князю И. Гагарину, а тот передал их Пушкину. По свидетельству современников, Пушкин отнесся к стихам никому не известного тогда Тютчева с восторгом и радостью Он несколько дней носился с ними, а потом воевал с цензурой, чтобы они появились в печати.
Стихотворения Тютчева, присланные им из Германии, появились в третьем номере «современника», под ними стояла подпись «Мюнхен. Ф. Т.». Тут произошло чудо: один великий русский поэт подал руку другому великому русскому поэту.
Когда Пушкин умер, Тютчев написал: «Тебя, как первую любовь, России сердце не забудет…». Это был ответ Тютчева на благородный поступок Пушкина.
Так в России появился новый поэт.
До нас дошли неясные сведения о драматических событиях начала 1825 г., когда Тютчев едва не оказался участником дуэли, неизвестно, где и с кем, но явно в связи со своей любовью к Амалии. После этого он уехал из Мюнхена, уволившись в отпуск.
Поэт вернулся в Мюнхен более чем через полгода. За время отсутствия Федора Ивановича Амалия обвенчалась с бароном Крюденером, первым секретарем русской миссии в Мюнхене. Неизвестно, когда Тютчев узнал об этой свадьбе, но легко представить его тогдашнюю боль и отчаяние.
Амалия не смогла или не захотела связать свою судьбу с Тютчевым. Возможно, она стремилась добиться высокого положения в обществе, и ей это удалось. Ее муж, барон Крюденер сделал карьеру и занял ответственный пост в министерстве иностранных дел. Уже в 1830 г. Амалия играет первостепенную роль в петербургском свете и пользуется огромным влиянием при дворе.
После несостоявшейся дуэли и замужества Амалии появились стихи:
Ниса, Ниса, Бог с тобою!
Ты презрела дружный глас,
Ты поклонников толпою
Оградилася от нас.
Равнодушно и беспечно
Легковерое дитя
Нашу дань любви сердечной
Ты отвергнула шутя.
Нашу верность променяла