По мнению критика Л. Аннинского, одного из первых исследователей творчества Шукшина, написавшего в 90-е гг. комментарии к его шеститомному собранию сочинений вместе с супругой покойного писателя Л. Федосеевой-Шукшиной, настоящий Шукшин прорезался сквозь ровную ткань первых рассказов в феврале 1964 г., когда на страницах журнала "Искусство кино" был опубликован рассказ "Критики", "поворотный, значительный рассказ". В этом же году выходит на экраны фильм "Живет такой парень", первая режиссерская работа Шукшина, в основу которой легли рассказы писателя и которая на XII Международном кинофестивале в Венеции получила "Золотого льва".
В 70-е гг. – картина аналогичная. Сборник рассказов "Характеры" (1973), ставший главным событием прозы, соседствует с кинофильмом "Калина красная", ставшим событием в кинематографе. В. Шукшин до сих пор остается непревзойденным мастером рассказа в русской литературе второй половины XX в.
«Калина красная»
Калина красная,
Калина вызрела,
Я у залеточки
Характер вызнала.
Характер вызнала,
Характер – ой какой,
Я не уважила,
А он ушел к другой…
Главный герой киноповести Егор Прокудин – сорокалетний мужчина, кличка Горе. Он сидит в исправительно-трудовой колонии. «Никем больше не могу быть на этой земле – только вором»- говорит Егор. «Я рецидивист… ворюга несусветный».
Но вот пришло время и Егор освобождается. Весна, воля… встреча с подружками-березками: «Вокруг был сплошной березовый лес. И такой это был чистый белый мир, на черной еще земле, такое свечение!.. Егор прислонился к березке, огляделся кругом.
- Ну, ты глянь, что делается! – сказал он с тихим восторгом. Повернулся к березке, погладил ее ладонью. – Здорово! Ишь ты какая… Невеста какая…»
«Жизнь калека», «многострадальная душа», «На злых мы сами волки. Но душа-то. душа-то… Плачет».
В поисках куда – бы «приткнуться» Егор вспоминает о Любе – «Любушка-голубушка», которая проживает в селе Ясное – Любовь Федоровна Байкалова.
Исповедь Егора: «Я бы хотел не врать, Люба, - заговорил он решительно. – Мне всю жизнь противно врать… Я вру, конечно, но от этого… только тяжелее жить… Я вру и презираю себя. И охото уж добить свою жизнь совсем. вдребезги…»
«И вот шагает он раздольным молодым полем… Поле непаханое, и на нем только-только проклюнулась первая остренькая травка. Егор шагает шибко. Решительно. Упрямо. Так он и по жизни своей шагал, как по этому полю – решительно и упрямо. Падал, поднимался и опять шел. Шел – как будто в этом одном все искупленье, чтобы идти и идти, не останавливаясь, не оглядываясь, как можно уйти от себя самого».
«Не выносил он в людях унылость, вялость ползучую. Оттого, может, и завела его житейская дорога так далеко в бок, что всегда, и смолоду, тянуло к людям очерченным резко, хоть иногда кривой линией, но резко, определенно». Такие и есть его бывшие друзья – воры.
Поездка к матери – старушка по кличке Куделиха, которая проживает в селе Сосновка. Егор не может сразу сознаться Любе в том, что это и есть его мать. Он, как вор, приезжает к ней в дом, прячет глаза – надевает очки, молчит. Напряжение: «Егор смотрел вперед – рот плотно сжат, глаза чуть прищурены». Когда Люба спрашивает о детях Куделиху – где они, знает ли она что о них, то бедная женщина не может сдержать слез: «Не знаю. В голод разошлись по миру… Теперь не знаю. Два сына ишо, два братца… Про этих не знаю». В этих словах звучит боль, с которой живет мать всю жизнь и мучается от незнания, что с ее детьми, где они?
«Егор встал и вышел из избы. Медленно прошел по сеням. Остановился около уличной двери, погладил косяк – гладкий, холодный. И прислонился лбом к этому косяку, и замер. Долго стоял так, сжимая рукой косяк, так что рука побелела. Господи, хоть бы еще уметь плакать в этой жизни – все немного легче было бы. Но ни слизинки же ни разу не выкатилось из его глаз, только камнем скулы и пальцы до отека сжимали что-нибудь, что оказывалось под рукой. И ничего больше, что помогло бы в тяжкую минуту: ни табак, ни водка – ничто, все противно. Откровенно болела душа, мучительно ныла, точно жгли ее там медленным огнем. И еще долго твердил в уме, как молитву: «Ну, будет уже! Будет!»
Почему же Егор не признался, не сказал матери, что он ее сын? Совесть, да совесть, пусть, даже у вора – рецидивиста. «- Рано! – крикнул Егор. – Дай хоть волосы отрастут… Хоть на человека похожим стану».
Работа на тракторе по- своему помогает Егору ощутить себя хозяином земли, быть ей нужным. «Егор не понимал, как это будет – что он остановиться, обретет покой. Разве это можно? Жило в душе предчувствие, что это будет, наверно, короткая пора».
Неожиданный приезд гостя из «прошлого». Предчувствие беды Любой: «Как же ты меня-то не можешь понять: ждала я, ждала свое счастье, а возьмут да…»
«Ничто не изменилось в мире. Горел над пашней ясный день, рощица на краю пашни стояла вся зеленая, умытая вчерашним дождем… Густо пахло землей. так густо, тяжко пахло сырой землей. что голова легонько кружилась. Земля собрала всю свою весеннюю силу, все соки живые – готовилась опять породить жизнь. И далекая, синяя полоска леса и облако, белое, кудрявое, над этой полоской, и солнце в вышине – все была жизнь и перла она через край, и, не заботясь ни о чем, и никого не страшилась…»
Жизнь нарождалась, пробуждалась, а жизнь Егора висела на волоске. С презрением говорит Губошлеп о Егоре: «встретил бы где-нибудь – не узнал бы», «у него походка даже какая стала!.. Трудовая». Люсьен просит не трогать Егора, не убивать его: «Нам все равно скоро конец, пусть он живет. Пусть пашет землю – ему нравиться».
Но ни какие слова. ни какие уговоры не останавливают Губошлепа – он убивает Егора. В последнюю минуту жизни Егор помнит о матери: «Деньги… - с трудом говорил Егор последнее. – У меня в пиджаке… раздели их с мамой… - У Егора из-под приоткрытых век по темени сползла слезинка, подрожала, повиснув около уха, и сорвалась, и упала в траву. Егор умер».
«И лежал он, русский крестьянин, в родной степи. вблизи от дома… Лежал, приникнув щекой к земле, как будто слушал что-то такое. одному ему слышное. Так он в детстве прижимался к столбам».
«Жена мужа в Париж провожала»
Колька Паратов живет в городе и каждую субботу дает концерт – играет на гармошке: « Колька сидит и тихонько подбирает что-то на слух, что- то грустное. И думает, думает. Мысленно он исходил всю деревню, заглянул в каждый закоулок, посидел на берегу стремительной чистой реки…»
Жизнь в городе для Кольки – «добровольная каторга». Избавление от этой каторги – смерть. Он открывает газ… «У Кольки не успели еще высохнуть слезы…»
Так о чем же плакал и думал в последнюю минуту своей жизни Колька? Тоска по деревне, безысходность толкнула его на этот поступок – вернуться в деревню он не мог без жены и дочери.
«Сураз»
Все герои Василия Макаровича красивы если не телом, то обязательно душой.
Спирька Расторгуев – «Он поразительно красив; в субботу сходит в баню, попариться, стащит с себя недельную шоферскую грязь. наденет свежую рубаху – молодой бог! Глаза ясные, умные… Женственные губы ало цветут на смуглом лице. Сросшиеся брови, как два вороньих крыла, размахнулись в капризном изгибе». «Байрон» - так называла его учительница немецкого языка. Он – сураз – нагуленный ребенок.
Пять лет строгого режима «пыхтел» Спирька в тюрьме за грабеж. Однажды с дружком «перехватили на тракте сельповскую телегу из соседнего села, отняли ящик водки, всыпали возчику». Но это в прошлом, сейчас он шофер, красивый парень, «знает свое – матерщинничать да к одиноким бабам по ночам шастать».
В село, где проживал Спирька, однажды по весне приехала молодая супружеская пара – два новых учителя: Сергей Юрьевич и Ирина Ивановна Земленецкие.
Спирька влюбляется в Ирину Ивановну – маленькую, бледненькую, по-девичьи стройную, изящную женщину.
Из-за этой любви случается драка Спирьки с Сергеем Юрьевичем. В этой драке он оказывается побежденным, а он – Спирька, не привык к этому, он привык держать верх.
Зло, жажда мщения толкает Спирьку пойти ночью с ружьем в дом, где поселились Земленецкие. Но его снова постигает неудача – он не может отомстить при женщине – она закричала «как-то уж совсем нечеловечески горько, отчаянно».
Спирька уходит, он идет на кладбище. В голове мелькает мысль – покончить жизнь – застрелиться, но он не может. Ему горько. От безысходности Спирька едет в рейс «собственная жизнь вдруг опостылела, показалась чудовищно лишенной смысла. И в этом Спирька все больше утверждался. Временами он даже испытывал к себе мерзость. Такого никогда не было с ним. В душе наступил покой, но какой-то мертвый покой, такой покой, когда заблудившийся человек до конца понимает, что заблудился, и садиться на пенек. Не кричит больше, не ищет тропинку: садиться и сидит, и все».
Он наблюдает за происходящим вокруг: все живет, полно жизни, цветут цветы, даже птицы летают парами…
«… Спирьку нашли через три дня, в лесу на веселой полянке. Он лежал, уткнувшись лицом в землю, вцепившись руками в траву». Он застрелился от обиды. безысходности, неразделенной любви.
«Живет такой парень»
повесть начинается с описания родных шукшинских мест: «Есть на Алтае – Чуйский. Красивая стремительная дорога, как след бича, стегнувшего по горам… И еще есть река на Алтае – Катунь. Злая, белая от злости, прыгает по камням, бьет в их холодную грудь крутой яростной волной, ревет – рвется из гор. А то вдруг присмиреет в долине – тихо, слышно, как утка в затоне пьет за островом. Отдыхает река. Чистая, светлая – каждую песчинку на дне видно, каждый камешек. И тоже стоит только разок посидеть на берегу, когда солнце всходит… Красиво, очень красиво! Не расскажешь словами».
Пашка Колокольников – молодой парень и Кондрат Степанович - пожилой человек, они работают дальнобойщиками. Пашка ищет идеал: «Я нигде не могу идеал найти».
Однажды на бензохранилище начинается пожар. Пашка угоняет загоревшуюся машину (с ним происходит все то же самое, что с героем рассказа «Гринька Малюгин»)