Народные неортодоксальные верования в творчестве
В. Г. Короленко
Как видно из всей мировой истории, в эпоху смуты в обществе как никогда сильно обнажаются различные болезненные явления. Люди, потеряв старое мировоззрение, идеалы, веру, и не обретя новых, зачастую обращаются к сомнительным учениям, идут за новоявленными «пророками», «вождями». В период жизни Короленко в России усилилось влияние различных сект, потерявший веру народ становился легкой добычей сектантов. К теме сектантства писатель обратился под влиянием якутской ссылки, так как именно в Якутии возникли условия для тесного контакта В. Г. Короленко с сектантами.
Вообще, религиозная секта — это один из типов религиозных объединений (в переводе с латинского, sekta — образ мыслей, учение). Она возникает как оппозиционное течение к тем или иным религиозным направлениям. Порожденная классовыми противоречиями, она может быть выразителем социального протеста групп, недовольных своим положением в классовом антагонистическом обществе. Для религиозной секты характерна претензия на исключительность своей роли, доктрины, идейных принципов, ценностей, установок. С этим связаны настроения избранничества, а нередко и тенденция к изоляционизму. Резко выражено стремление к духовному вырождению, признаком которого считается строгое соблюдение определенного нравственного кодекса и ритуальных предписаний. Эта установка нередко ведет к фанатизму. Секта отрицает институт священства, лидерство считается харизматическим. Подчеркивается равенство всех членов, провозглашается принцип добровольности объединения. Это признаки секты. Однако совокупность признаков характерна именно для религиозной секты. Их историческая судьба неодинакова. Некоторые секты превращаются в церкви или деноминанты, другие исчезают. Общие признаки по-разному модифицируются в различных сектантских течениях.
Существует много разновидностей сект. Однако, из всего этого разнообразия следует осветить более подробно секты духоборов и скопцов, а также хлыстов, от которых образовалось скопчество.
Духоборы или духоборцы, «борцы за дух» — одно из направлений старого русского сектантства, относящееся к духовным христианам. Духоборы отвергали духовенство, храмы («человек есть храм божий»), церковные таинства, почитание креста, икон («живая икона» — это человек). Библии противопоставили «внутреннее откровение». Христос для духоборов — простой человек, в котором воплотился божественный разум. Бога они толкуют как «мировую любовь», «премудрость», «вечное добро». Руководители духоборов имели ничем не ограниченную духовную и мирскую власть над своими приверженцами. В религиозных представлениях духоборов отразились утопические надежды крестьян на установление справедливого общественного строя, которые они пытались воплотить в жизнь, строя ее на началах коллективизма. В XIX веке среди духоборов процветала эксплуатация бедняков, господствовала психология буржуазии. Царское правительство и церковь жестоко преследовали их, ссылали. В настоящее время, превратившись в небольшие этнические группы, духоборы имеются в Грузии и Азербайджане.
Хлысты, или христововеры, «люди божьи» — одна из форм старого русского сектантства, возникшая во второй половине XYII века. Хлысты выражали протест против помещиков и православного духовенства; они отвергали авторитет церкви во имя авторитета «святого духа». Характерная черта первоначального христововерия — строжайший аскетизм, вплоть до отказа от семьи и брака. Их моления (радения) представляли собой коллективные пляски с «хождением в духе», с самобичеванием, пророчествами, глоссоламиями (болтовней, пустословием, говорением на «иноязыках», бессмысленным выкрикиванием различных нечленораздельных звуков и слов), в результате которых впадали в религиозный экстаз.
Скопцы — одна из изуверских старых русских сект, выделившаяся из христововерия в 60-70 годы XYIII века. Первоначально скопцы получили распространение среди оброчных крестьян в ряде центральных губерний России. Аскетизм, как отказ от жизненных благ и удовольствий, как подавление в себе естественных желаний и побуждений, принял крайнюю форму выражения и требовал от верующих «огненного крещения» — кастрации. В идеологии скопчества были отражены настроения пессимизма и отчаяния, бессилия перед миром социальной несправедливости, которые усилились после поражения пугачевского восстания. Скопцы являются типичными представителями тех русских сектантов, которые весьма своеобразно и до педантизма, буквально понимают в Священном Писании то, что без всякой связи, отдельными фразами вычитывают из книг Ветхого и Нового Заветов. Скопчество появилось в среде хлыстов как резкий протест против свободы половых отношений, допускавшихся теми. От хлыстов они восприняли несколько видоизмененное ими учение о том, что воплощение Бога на земле может повторяться всякий раз, когда человек (по учению хлыста Радаева) «таинственно воскреснет», т. е. уничтожить в самом себе «таинственную смерть во Христе» (в противоположность «смерти в Адаме»). Иначе говоря, когда человек отрешится от всего видимого и осязаемого. Таинственно воскресший, по Радаеву, свят, безгрешен, чист, всеведущ; над ним нет суда ни божеского, ни человеческого. Он равен Богу.
Все то, что в дальнейшем развитии своего учения скопцы внесли сами от себя, — их нелепая вера в то, что их спаситель, лже-Христос Селиванов, является вместе с тем лже-Петром III, их уверенность во всеспасающую силу простой кастрации, — все это ставит их вне всякой связи с какой бы то ни было сектой русского народа. Это и побудило некоторых исследователей не считать их христианами.
Главными основаниями учения скопцов считаются следующие места Евангелия: от Матфея — XIX ст. 12; от Луки — XXIII ст. 29; от Апостола Павла Конос III ст. 5.
Единственными документами, канонизирующими их вероучение, являются: «Послание» Селиванова и «Извести, на чем скопчество стоит» Еланского.
Первоучитель скопчества Селиванов сам верил и убеждал других в том, что он и есть Иисус Христос, вторично пришедший на землю совершать страшный суд. Все желающие «духовно воскреснуть», должны оскопиться, как оскопился Христос, в первое свое пришествие на землю, как были оскоплены и все его ученики, кроме Иуды, который женился («удавился»).
Оскопление — единственное средство вернуть людям первобытное «бесплодное состояние», которого они лишились с тех пор, как у них выросли за грехи «яблокообразные члены».
По учению Селиванова, оскопление должно привести к тому, что среди людей не будет разврата, что они будут, подобно ангелам, бесстрастны. Скопец не будет собирать богатства, так как роскошь и мирские удовольствия будут для него непривлекательны. У скопца нет сознания долга, благородных стремлений, обязанностей гражданина; у него нет будущности, для него нет счастья семейной жизни, мужества. Зато у них есть эгоизм, лукавство, коварство, алчность, хитрость. Скопцы не имеют никаких писаных уставов. Селиванов учил скопцов не читать книги, что «надо себя заживо в гроб положить». Вся обрядовая песня клонится к радению, пению распевцев, пророчеству и поучениям. Пение представляет собой набор плохо рифмованных фраз. Потеря контроля над своими действиями, порывистые телодвижения. Для скопца нет окружающей среды, он никому не нужен, и ему никого не надо.
Таким образом, скопчество было «религиозным изуверством, калечащим души людей, уродовавшим их физически и нравственно». Внутренние порядки и религиозный культ у скопцов — те же, что и у хлыстов, за весьма немногими разностями. Жестокость и бесчеловечность самой операции оскопления, сопровождавшейся, при ее примитивных способах, страшными болями, а иногда оканчивавшейся и смертью оскопляемых, вследствие кровотечения или «антонова огня», удерживали многих от скопческой секты и служили препятствием к ее распространению.
В народной среде вообще очень рано получили распространение самые разнообразные проявления скептицизма, антиклерикализма, свободомыслия, неортодоксальных верований. Нетвердость в вере делала возможным шараханье от одной религии к другой, например, переход от христианства к язычеству и обратно. Это нашло выражение в устном народном творчестве, в антицерковных выступлениях социальных низов, в широкой поддержке обездоленными различных «ересей», направленных против господствовавшей религии и т.д. Конечно же, все это не могло не получить отражения в духовной культуре народов нашей страны, в том числе в русской литературе, которая всегда была глубоко народной. Причем, отражено основательно и всесторонне, составив одну из важнейших особенностей русского классического литературного наследия. Идеи свободомыслия и атеизма, а также народных неортодоксальных верований прочно вошли в сознание прогрессивных русских поэтов и прозаиков, публицистов и критиков, наложив заметный отпечаток на все их творчество. Этими идеями пронизана поэзия М. В. Ломоносова, декабристов, А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. А. Некрасова, поэтов «Искры»; они явно доминируют в произведениях А. Н. Радищева, В. Г. Белинского, А. И. Герцена и других революционных демократов, А. П. Чехова, Н. Г. Помяловского, Н. С. Лескова, В. Г. Короленко, А. И. Куприна; их отражали в своем творчестве Л. Н. Толстой, И. С. Тургенев, Л. Н. Андреев; они получили глубоко художественное воплощение в произведениях А. М. Горького.
Писатель яркого и большого дарования, Короленко вошел в историю русской литературы как автор многочисленных повестей и рассказов, художественных очерков, четырехтомной «Истории моего современника», наконец, как критик и публицист. Многие произведения Короленко могут быть поставлены в ряд с крупнейшими достижениями русской классической литературы. Его творчество, отмеченное чертами глубокой самобытности, составляет своеобразную летопись целой эпохи русской действительности. Повести, рассказы и очерки Короленко реалистически изображают русскую деревню в период быстрого развития капитализма на рубеже двух веков и раскрывают многие стороны народной жизни, которые до того не отмечались в литературе.