Для Макеева, инженера-строителя, события в бактериологическом институте не есть стороннее дело в «чужом ведомстве». Как истинный советский патриот, он считает, что его близко касается все, что затрагивает интересы Советского государства, интересы Родины. Ясный и трезвый ум, сильный, волевой характер, твердая убежденность в правоте дела, которому он служит, — таковы основные черты его облика. Создавший яркий образ Макеева в спектакле МХАТ, народный артист ССОР Н. Боголюбов говорит о нем: «К. Симоновым этот образ выписан с публицистической остротой, темпераментно и ярко. Монологи Макеева полны ума, страстности, неопровержимы по своим идеям и по своей логике».
Трубников — талантливый ученый, он честно и преданно служит науке. Но он не понял огромной политической и государственной важности научной проблемы, над которой работает руководимый им институт. После разоблачения Окунева Трубников переживает глубокое потрясение, поняв, куда завело его преклонение перед иностранщиной. Он находит в себе мужество оценить свой поступок как преступление перед страной и народом, перед государством и партией.
Предотвратить катастрофу смог коллектив людей, проявивших высокое понимание своего патриотического долга перед Родиной. Прямая, открытая, принципиальная критика коллектива помогает Трубникову преодолеть политическую ограниченность, отбросить обывательские предрассудки, покончить с ложным и вредным преклонением перед дутыми авторитетами современной буржуазной науки, ставшей служанкой империализма.
Глубоко заглянув в душу своего героя и безбоязненно обнажив ее противоречивость, Симонов создал образ большой впечатляющей силы.
Пьеса «Чужая тень» действенна, отличается ясностью композиции, в основе ее лежит острый драматический и глубоко жизненный конфликт. Симонов вновь показал здесь свое умение в пьесе с минимальным количеством действующих лиц рисовать события большого общественно-политического значения.
Главной темой пьесы «Чужая тень» является тема высокой революционной бдительности и преданности Отчизне. Трудно переоценить все значение этой темы, все еще недостаточно разрабатываемой советскими драматургами, писателями, художниками.
Прошло шестьдесят лет со дня Победы, а появляются все новые и новые книги, позволяющие углубить наше понимание Великой Отечественной войны. Конечно, далеко не каждое произведение последнего времени серьезнее и правдивее созданных ранее. Но если сравнивать основные тенденции, общую характеристику литературы разных периодов, то нетрудно заметить, что наша военная проза становится все богаче — и проблематикой, и уровнем исследования жизни, и глубиной проникновения в человеческую психологию. Важно подчеркнуть, что это богатство создается усилиями всей многонациональной советской литературы. Г. Ломидзе в своей монографии «Нравственные истоки подвига» рассматривает произведения М. Шолохова, К. Симонова, А. Чаковского, Г. Коновалова, А. Калинина, О. Гончара, Л. Первомайского, В. Козаченко, Ю. Збанацкого, В. Быкова, И. Мележа, А. Адамовича, И. Науменко, А. Кешокова, Ф. Ниязи, Т. Ахтанова, Айбека, Р. Джапаридзе, П. Куусберга, М. Бирзе, Й. Авижюса. Конечно, даже этот обширный список легко может быть продолжен. Но как ни богата наша литература, осмысляющая военную тему, трилогия «Живые и мертвые» (а шире — и все творчество К. Симонова) — сегодня, на мой взгляд, наиболее глубокое художественное исследование Великой Отечественной войны.
Разбор драматургических произведений К. Симонова приводит нас к следующему неопровержимому выводу: только те пьесы талантливого драматурга имели настоящий успех, в которых он смело показывал острейшие противоречия и конфликты своего времени. Стоило писателю отклониться от проблем высокого общественного значения и обратиться к узкому миру сугубо личных, интимных переживаний его героев, как он терпел неудачи («Обыкновенная история», «Жди меня»), и, наоборот, те произведения, где личная, интимная жизнь героев не противостоит их общественной жизни, где личное и общественное живут в нерасторжимом единстве, приносили писателю неоспоримый успех.
Творчество К. Симонова, как и других писателей советского времени, решительно противостоит теоретикам и практикам «бесконфликтности», нанесшим громадный ущерб советской литературе как в предвоенные, так и в послевоенные годы.
1. Бирман А. Драматургия и театр // Литературная газета. 7 сентября 1949 г.
2. Лазарев Л. Военная проза Константина Симонова. – М., «Художественная литература», 1974.
3. Плоткин Л. Литература и война. М.-Л., «Советский писатель», 1967.
4. Под каштанами Праги. Материалы к пьесе К. Симонова. М., 1946.
5. «Правда», 17 марта 1952 г.
6. Сборник «Оружие мира». Л., 1951.
7. Симонов К. Разговор с товарищами. М., «Советский писатель», 1970.
8. Симонов К. Сегодня и давно. – М., «Советский писатель», 1974.
9. Симонов К. Собр. соч. в шести томах. – М.: Художественная литература, 1970.
10. Симонов К. Солдатское сердце. «Литература и искусство», 15 апреля 1942 г.
11. Симонов К. Сочинения, т. I, Гослитиздат, М., 1952.
12. Симонов К. Три тетради. М., Воениздат, 1964.
13. Симонова К. «Эренбург И.Я. Летопись мужества». М., 1978.
14. Советская поэзия. Т. 2. в 2 т. – М., 1980.
15. «Театр», 1954, № 1. «Новые пьесы советских драматургов»
16. Топер П. Ради жизни на земле. М., «Советский писатель», 1975.
17. Финк Л.А. Константин Симонов. Творческий путь. – Л., 1980.
[1] «Правда», 17 марта 1952 г.
[2] К. Симонов. Солдатское сердце. «Литература и искусство», 15 апреля 1942 г.
[3] Под каштанами Праги. Материалы к пьесе К. Симонова. М., 1946. Примечания автора к пьесе. С. 26.
[4] Бирман А. Драматургия и театр // Литературная газета. 7 сентября 1949 г.
[5] К. Симонов. Сочинения, т. I, Гослитиздат, М., 1952, стр. 4-24.
[6] Сборник «Оружие мира». Л., 1951, стр. 141.
[7] Топер П. Ради жизни на земле. М., «Советский писатель», 1975, стр. 288.
[8] Плоткин Л. Литература и война. М.-Л., «Советский писатель», 1967, стр. 127.
[9] «Театр», 1954, № 1. «Новые пьесы советских драматургов»
[10] «Театр», 1954, № 1. «Новые пьесы советских драматургов». С. 32.