Ол ай хаят чашмисидин таза жан килур,
Хар лахза каши яси мана касд жан килур (9-я газель).
Во втором двустишии поэт признает, что от мук и страданий его избавит один лишь нежный взгляд своей звезды (ситары):
Гам отидин бу жисмим агар болса даг даг,
Йуз корсатип ситарам гамдин аман килур.
Таких примеров можно приводить много.
Иногда, обвиняя возлюбленную в невнимании, а то и в жестокости, он сравнивает ее с царем-тираном, палачом, убийцей:
Кайси катил сан каби жаллад олмишидур асиз,
Кайси жалладнин киличи навки мужганинча бар (6-я газель)
Мани Гумнамга бармай закати хосн кайтардин,
Корарму бохл ара бир шахри яри ман каби харгиз (30-я газель)
Залилу катилу жаббар ерур бишафкат,
Яру агярни алида билур йаксан киз (31-я газель)
Агар нафс илкидин куткармасан наткумдур аи катил,
Оларму ол зумуррад козлариндин аждаха бир ку (76-я газель).
Описание такого противоборства, противоречия между лирическим героем и его возлюбленной - обычное явление в газелях поэтов Востока. "Удел лирического героя - страдать от неразделенной любви, плакать, жаловаться на неверность, вероломство, жестокость и кокетство возлюбленной; возлюбленной же неизменно сопутствуют красота, благополучие, беззаботность, она упоена своей красотой и равнодушна к страданиям лирического героя" (29, с. 183). Вот и возлюбленная Хиркати горделива, она любуется своей красотой; луноликой, солнцеликой называет ее и поэт, но тут же предупреждает, что если кто желает себе отраду, блаженство, то он пусть даже не думает о слове любовь:
Бивафалик сандин откай дап гуманим йок иди,
Журм икан сандак вафасизга конул алдурмагим.
Сан нача бадъахд сан жан берурман ахд ила,
Мана мушкулдур бурунки ваъдани синдурмагим, (59-я газель).
Такое отношение к амурным делам находим в газелях многих современников и предшественников Хиркати. Оно традиционно идет от великих представителей персидско-таджикской поэзии (24, с. 121). Так, Лутфи, предшественник Хиркати, в своей изящной газели с радифом "керак болса" наполнил свои строки тонкими намеками и упреками насчет возлюбленной и начсет самого себя:
Жамалу хоснуна соз йок, вафа керак болса,
Мани худ олтурадурсан рава керак болса.
Конул чу билмайин оз хаддини сани савди,
Балаву гусса била мубтала керак болса.
Жафани жанима аз килки, нагахан бир кун,
Жафа тугунса нитарсан, жафа керак болса.
И в то же время Хиркати напоминает о том, что в отношениях с возлюбленной необходимо быть сдержанным, терпеливым, великодушным, предостерегает от излишней откровенности с любопытствующими в отношении своих любовных дел, неудач и разочарований, призывает быть сильным и бороться за свою любовь:
Мусулмани амас намардка сен коз яшин токсан,
Гаминнин гавхарин ол кимсага исар атип болмас.
Нача би сабр сен килма такаллум ишкидин харгиз,
Кишиким бол хавасдур махз асрар атип болмас (35-я газель)
Чтобы достичь своей цели в жизни, человек должен учиться этой жизни, трудиться над собой, искать и находить. Точно так же и в любви: выносить невзгоды, неудачи, муки на этом пути, если нужно жизнь отдать. Нет розы без шипов, говорит поэт:
Гул касдин ерса истама рахат тиканга бас,
Васл иштиякин олса ишит фуркат ат содаг (38-я газель).
Вне поля зрения не остается у поэта и такие изъяны, как двуличие, хвастовство:
Нуктаданлик саф диллик лафин урса хар киши,
Ким бу давлатка йатурган хаки пайиндур Сенин (45-газель).
Или:
Таваххум айлагил хакдину худписанд олма,
Ки кахру зиллат ерур тухми худнамалигнин (46-я газель).
Хиркати перенес много боли и печали не только от любви, но и от бедности, неустроенности быта. Жалобу на свою жизнь довольно часто можно встретить в газелях поэта:
Йузун михри иолун атмай кеча, кцндцзни фарк атмам,
Замана коргани йок розгари ман каби харгиз (30-я газель).
Или:
Розигаримдур кара харгиз акармас тун каби,
Коз карамим озгадур кози караси озгача.
Значит, такие строки Хиркати нельзя понимать узко, относя их только к любовной лирике. Эти сетования объясняются гораздо большими причинами социального порядка: жестокость времени, трагическое положение народа, социальная несправедливость.
Другая особенность газелей Хиркати заключается в том, что в них мы часто встречаем строки, посвященные восхвалению вина. В них, написанных в духе четверостиший Омара Хайяма, поэт развивает не только тему "вино и возлюбленная", но и иронизирует над требованиями духовенства, противопоставляет земные радости аскетической жизни поборников шариата. Следует здесь отметить, что до Хиркати, в газелях Атаи, Саккаки, Лутфи эта тема не была достаточна развита. Об этом Э.Р. Рустамов пишет следующее: В газелях Саккаки и Лутфи своеобразно отразились некоторые условия современной им жизни. Так в их поэзии отсутствует тем Рвина, что вероятно связано с запретом, установленным в период правления Шахруха. Отдельные строки, посвященные восхвалению вина, есть у Атаи и Гадай, но у них эта тема не развернута так, как в стихах Хафиза /24, с. 196/. Однако было бы насовсем справедливо утверждать, что в газелях Саккаки и Лутфи тема вина отсутсвует или неразвернута достаточно. Так можно было бы сказать также и о газелях Хиркати, ибо их также нельзя сравнивать с стихами Хафиза, тем более хайямовскими четверостишиями о вине. Приведем некоторые примеры из Саккаки и Лутфи.
Лаилин шараби болди конул дардина дава,
Бу дард жанга йатти, вали ол дава фани? (Саккаки)
Бу кечар жаханда, сакий, чу емас вафа нишани,
Дари айш бирла качса керак ушбу омри фани (Лутфи)
Известно, что параллель любовь - вино нашла вершину своего развития в газелях Хафиза.
У Хиркати насчитывается более тридцати газелей, где он свободно манипулирует словами май, шараб (вино), джам (чаша), майхана (кабак), майпараст (пьяница), саки (виночерпий). Развивая эту тему, Хиркати обогатил уйгурскую поэзию, стал образцом для других поэтов-последователей. Следуя сам традициям Хафиза, Сабири, Навои, он противопоставляет в своих стихах вино и "благочестивость" суфиев, отшельников: нет правдивости в речах их, -говорит поэт, - истина только в вине.
Ичмайин кавсар суйидин агзини айлап чочак,
Зухд ели май табидин гулдак ачилгандин кечар (18-я газель).
По Хиркати "познанием истины" обладают не шейхи, которые не хотят понять, что истинный смысл - во встрече с любимой и вином, которые одинаково пьянят и доставляют наслаждение, а не в райском источнике -кавсаре:
Зухд ели жаннат била кавсар суйин килса талап,
Бизга ол гул гунчаси ичра шараби наби бар (10-я газель).
Или:
Захр ичар яр илкидин хар зару ринди майпараст,
Хури жаннат ангабиндин айлаган халва билур» (24-я газель).
Для Хиркати вино, виночерпий не только атрибуты, используемые для воспевания истинного наслаждения на этом свете, сегодня, сейчас, они также -спутники в долгом, длинном пути, то есть жизни.
Май болсаву саки нага хамдамга кошулсам,
Йол канча йирак болуп коз юмуп ачкуча йетарман (69-я газель).
Некоторые из газелей Хиркати имеют философско-нравоучительный характер, наряду с возвеличиванием силы и сущности любви и описанием красоты возлюбленной, он выражает свое отношение, свое видение в вопросах жизни и любви, и всегда призывает к нравственности. Избрав композиционный прием, своеобразный параллелизм, подчеркивающий связь в сущности разных по всем "параметрам" вещей - картины и явления природы с одной стороны и любовь - с другой, Хиркати говорит:
Тагмаса - гулга сахар салкини хандан олмас,
Ишкидин йатмай асар гун сухандан олмас.
Или: Мудди марди худадин озини билса баланд,
Кара таш йакут олуп илунча маржан олмас (34-я газель).
В следующих строках поэт доказывает, что любовь не умирает никогда и не умрет, каких бы мук ни принесла непреодолимая разлука, не оставляющая ни малейшей надежды на свидание с возлюбленной.
Сени Гумнам агар хажр оти мин пара килур,
Гам нама лаил туман парадур аззан олмас (34-я газель).
Среди газелей поэта встречаются бейты, которые открыто призывают к преданности, взаимной любви, настоящей дружбе:
Козин гулгун коруп хар кимга озини зар етип болмас,
Конул захмига мархам коймаса афгар етип болмас (35-я газель).
На болди килсан иди тарки бивафалигни,
Ямандур ахири аи шох бивафалигнин (46-я газель).
Хиркати предпочитает бедность даже трону падишаха, ибо он сочтет за счастье страдать вместе со своим народом, делить с ним его тяжелую судьбу. Породоксальны следующие строки поэта, где сказано, что у царствующего забот больше, чем душевный покой у бедствующего:
Балаву михнати коп асли падишалигнин,
Баси фарагати бар достлар гадалигнин (46-я газель).
У Хиркати встречаются строки о дороге, пути, путешествии. Однако путь здесь имеет также метафорическое значение: путь - это поиски способов, как добиться встречи с возлюбленной, с одной стороны, и способ избавиться от мук любви и забыть о ее, любимой, существовании - с другой.