Новаторство писателей и дань классике
«Перестал учиться у классиков, - считает Ю.Бондарев, - перестал писать». Свою любовь к русской классике, глубочайшее уважение к корифеям отечественной литературы Ю.Бондарев пронесёт через всю жизнь. Он пишет о Льве Толстом: «Не представляю, как развивалась бы наша и мировая литература без Льва Толстого».1 Бондарев любит и ценит произведения Чехова, Достоевского, Леонова, А.Толстого, Шолохова, Фадеева… Васильев так же трудно представляет свою жизнь и литературу без великих русских классиков: Пушкина, Толстого, Тургенева, Гончарова, Некрасова. Для писателя классические произведения – это уроки, лекции, учителя. Именно благодаря ним у людей возникает любовь к литературе. Ранние произведения поэтов часто схожи со стихами учителей. Но главное - сказать своё. Это должен помнить каждый творец. Только этим он запомнится людям. Но это можно сделать, опираясь на созданные принципы, изученные моменты, перенеся их в свою эпоху. Так сделали Ю. Бондарев и Б.Васильев.
Знакомясь с произведениями масштаба «Войны и мира» Л. Толстого мы поражаемся поистине эпической универсальности изображения действительности. Здесь сюжет развёртывается не как взаимоотношения личностей в атмосфере определённых умственных и нравственных исканий своего времени, но как столкновение значительных общественных сил, втянутых в полосу грандиозного социально-исторического конфликта. Закономерности самой жизни воплощены в судьбах отдельных персонажей и олицетворены в движении и борьбе народных масс. И всё же тема, заявленная в заглавии эпопеи, воплощалась как противоречия различных государств и наций, не затрагивая природу социальных систем. Конфликты же 2-й Мировой войны имели иную социально- идеологическую основу иосмысливались иначе. Художники социалистического реализма в соответствии с резко изменившимся ходом истории пошли дальше. Война и различные социально-политические системы, судьбы цивилизаций на планете и всего человечества – вот что становится в центре их внимания. Память войны у советских писателей трактуется как бездонный кладезь высочайшей нравственности. В одном из интервью Бондарев говорит о том, что для истинного художника важно «выявить философию времени». И тут же добавляет, что искусство слова должна двигать «вина перед чужой болью».
Но влияние, оказанное классиками русской и советской литературы на Васильева и Бондарева, проявляется не только в этом. Так О.Михайлов, анализируя «Горячий снег», отмечает, что в «своё время принципиальным новаторством Л.Толстого явилось «двойное» художественное зрение, как бы зрение орла, позволяющее писателю охватить взором огромное пространство, скажем, целое Бородинское поле, и одновременно различить мельчайшие подробности в своих героях… «Мелочность» и «генерализация», как назвал это сам писатель, соединилось нерасторжимо. Этот вот общий принцип мгновенной смены фокусов был плодотворно использован вслед за Л. Толстым целым рядом советских писателей. Но до «Горячего снега» считалось, что толстовское открытие может быть достоянием лишь пространной эпопеи. Плодотворный принцип «двойного зрения» обновлено проявился в некой «двуполюсности» небольшого романа, втянувшего в себя благодаря этому содержание целой эпопеи. Иными словами, в «Горячем снеге» происходит постоянное переключение двух видений грандиозной битвы с дивизиями Манштейна, пытающимися прорваться к окружённой группировке Паулюса: масштабное, всеохватывающее – командарма Бессонова – и «окопное», ограниченное тесным пространством пятачка, занимаемого артиллерийской батареей, - лейтенанта Кузнецова». Показывая, как это было, Бондарев вновь выступил перед читателем в качестве великолепного мастера батальных сцен, обладающего «абсолютным слухом» на сложную звуковую панораму боя, чутко ощущающего полную колоссального напряжения, взрывную, до предела насыщенную динамизмом атмосферу переднего края. Среди персонажей романа впервые у Бондарева появляются такие фигуры, как член Военного Совета Веснин, командарм Бессонов, Верховный Главнокомандующий Сталин (а это один из главных признаков эпопеи). В повести Васильева «А зори здесь тихие» такой связи с классикой мы не можем наблюдать. Действие происходит на крошечном клочке земли, со всех сторон окруженном войной. Здесь мы не встречаем высокопоставленных лиц: только старшина и девушки. «Взгляд» автора, а, следовательно, и читателя сконцентрирован только на вышеуказанных героях, нет раздвоения. Но люди в романе «Горячий снег», так, же как и в повести, «А зори здесь тихие», так, же как и на полях сражений войны 1812г находятся в ситуациях «или-или», крайних, перед лицом смерти, в которых полностью и раскрывается сущность героев. В исследуемых произведениях крайняя ситуация двуплановая. С одной стороны, в ней находятся люди «на пяточках», а с другой стороны, сама страна очутилась в положении «или-или», так было и 1812, так и в 1842гг.
Ещё одним сходством с «Войной и мир» Л. Толстого выражается в героях. Все они – молодые люди, которым присущ юношеский максимализм, но для героев Толстого главное – карьера, бондаревскими и васильевскими героями движет не только это чувство: у кого месть, ненависть, у кого – желание мирного отдыха (ведь длительность «войны моторов» значительно больше).
Но всех героев, участников 1-й и 2-й Отечественных войн объединяет ещё и любовь к Родине. На основе этого войны принимают всенародный характер. Но в «Горячем снеге» нет таких сцен, в которых бы впрямую говорилось о любви к Родине, нет мельком подмеченных подобных рассуждений. Герои выражают это чувство через свои поступки, подвиги. А в «Зорях…» можно заметить тонкий женский намёк на эти чувства. Так Рита Осянина говорит незадолго до смерти: «Родина ведь не с каналов начинается. Совсем не оттуда. А мы её защищали. Сначала её, а потом уж канал».
Герои
Герои любого произведения, это орудия, с помощью которого автор хочет что-то показать, что- то выразить. Как не смотри – главное в произведении всё же люди. Персонажи повестей и романов разных времён существенно отличаются, различны их взгляды на жизнь, поступки, менталитет. Через человека мы узнаём суть эпохи, её особенности и законы. Поэтому так важно для писателя правильно выбрать героя, уметь им управлять. Вот такое умение мы и наблюдаем в произведениях Бондарева «Горячий снег» и Васильева «А зори здесь тихие…»
Герои «Зорь…» и «Горячего снега» жили в одну эпоху, они были свидетелями сходных событий. Но, тем не менее, у них есть существенные различия. Возможно, это зависит от самих писателей, их опыта и видения войны. Благодаря мастерству и таланту авторов, каждый персонаж предстаёт перед нами как отдельная личность со своими интересами, мнениями, с внешностью, наконец. Кого-то война сильно «надломила» (видимо более слабый характер), кто-то старается жить как прежде, не унывать, помогать боевым товарищам. У каждого героя есть своё прошлое, та другая жизнь, которую они не раз вспоминали, которая, возможно и наложила неизгладимый отпечаток на характер этих людей. Поэтому так важно сейчас их сравнить.
С бойцами и командирами батареи – лейтенантами Кузнецовым, Дроздовским, Давлатяном, старшим сержантом Ухановым, наводчиками Нечаевым и Сергуненковым, с санинструктором Зоей Елагиной и другими – мы знакомимся на первых же страницах романа «Горячий снег». Всех этих людей, разных по возрасту, образованию, характерам, духовным потребностям и душевному складу (и как точно доносит художник индивидуальные особенности каждого из них, какие выразительные портреты он рисует!), свела воедино необходимая и святая обязанность - защищать Родину. «Ни шагу назад! И выбивать танки. Стоять и о смерти забыть!» - скажет им Бессонов перед боем, который почти никому из героев не придется пережить, но в котором предельно раскроются их характеры, до последней глубины обнажатся души. У них теперь была одна судьба, которая «одинаково и равно надвигалась на них вместе с катящимся по степи танковым гулом».
Существенно и весомо прошлое персонажей романа «Горячий снег». У иных оно почти безоблачно, у других так сложно и драматично, что былая драма не остаётся позади, отодвинутая войной, а сопровождает человека и в сражении юго-западнее Сталинграда. События прошлого определили военную судьбу Уханова: одарённый, полный энергии офицер, которому бы и командовать батареей, но он только сержант. Крутой, мятежный характер Уханова определяет и его движение внутри романа. Прошлые беды Чибисова, едва не сломившие его (он провёл несколько месяцев в немецком плену), отозвались в нём страхом и многое определяют в его поведении. Так или иначе в романе проскальзывает прошлое и Зои Елагиной, и Касымова, и Сергуненкова, и нелюдимого Рубина, чью отвагу и верность солдатскому долгу мы сумеем оценить только к концу романа.