С помощью гротеска И. Во предъявляет своим читателям те печальные “сущности” объективной реальности, которые слишком часто прячутся за благопристойными оболочками-видимостями. Чаще всего гротескная ситуация у Во строится на неожиданном парадоксальном совмещении двух далеких, вроде бы совершенно противоположных понятий: вот исключенный из колледжа Поль прощается с швейцаром:”I expect you’ll be becoming a schoolmaster, sir. That’s why what most of the gentlemen does that gets sent down for indecent behavior”. – замечает тот. Казалось бы, что может быть несовместимее: педагогическая деятельность и люди, отчисленные за неблагопристойное поведение. Ситуация внешне нелепа, противоречит самым вопиющим образом здравому смыслу, но от этого не менее жизненна; в этом читатель может без труда убедиться посетив учебное заведение доктора Фейгана. Что с того, что таких школ в жизни не бывает, сатирическое преувеличение выявляет изъяны британской системы школьного обучения, - изъяны не надуманные, а вполне реальные, многие детали школьного быта и нравов списаны автором, что называется с натуры, почерпнуты из его собственного ученического и краткого учительского опыта. Даже капитан Граймс имел реальный прототип в действительности, как отмечает И. Во в своей автобиографии.
После «Пинфолда» Во успел написать только одно художественное произведение — последнюю часть трилогии «Меч почета», корой которой Гай Краучбэк в конце войны, расставаясь со своими аристократическими и религиозными иллюзиями, приходит к выводу, что надо творить Добро.
Все то в «Мече почета», что связано с изображением личной судьбы Краучека в дни второй мировой войны, написано в том ключе, который знаком по роману «Снова в Брайдсхеде». Но тот лирический подтекст, который бесспорно присутствует в трилогии, все же не определяет художественный почерк Во в данном произведении. «Меч почета», каковы бы ни были отдельные мотивы в ней, прежде всего едкая, весьма многоплановая и обладающая множеством различных оттенков, сатира. Как таковая она и вошла в историю английской литературы 20 века.
Сатира в трилогии всеобъемлюща – изображение направлено на то, чтобы убедить читающего в том, что все и все вокруг Краучбека одинаково достойны осмеяния. Горчайший скептицизм Во иногда даже граничит с цинизмом в оценке людей и их поступков. И хотя «Меч почета» объективно воспринимается сегодня как одно из сильнейших обличений войны, но философский подтекст трилогии – признание ее неизбежности, как и всякого зла на земле.
В содержательной монографии о Во Малколм Бредбери (Malcolm Bradbury. Evelyn Waugh. L., 1964), назвав «Меч почета» замечательным и наиболее значительным английским романом о второй мировой войне, подчеркнул иронию, с которой автор писал в ней о «войне справедливой».
Сатирическое обличение Во направлено прежде всего против военно-бюрократической машины, профессиональной военщины и секретной службы армии. Беспощадно обрушивается автор на трусов и тупиц и на тех, кто благодаря войне нажился, сделал карьеру и приобрел общественный вес.
Сатира на британскую армию, не подготовленную к войне, убийственна. В этой армии, как показывает Во, устарело все – и принципы назначения и отбора офицеров, и бессмысленная, неуместная муштра, и несоответствие людского состава задачам, которые перед ним поставила история.
Художественный метод Во-сатирика предполагает старый прием доведения какой-либо ситуации до абсурда, в результате чего изображаемые явления переходят в свою противоположность.
На первый взгляд образ Краучбэка может показаться необычным и уж, во всяком случае, совсем нетипичным. В самом деле, много ли было в Англии подобных аристократов? Но нетипичность Гая обусловлена авторским замыслом. Писателю нужно было показать уродства и пороки современного английского общества сквозь восприятие чуждого этому обществу человека. В этом смысле образ Гая представляет собой модификацию героя-простака ранних романов. В данном случае католицизм и аристократизм крали роль своего рода «башни из слоновой кости», которая помогла предохранить героя от пагубного воздействия мира. Романтический, иллюзорный мир Гая приходит в столкновение с действительностью, и читатель вместе с героем шаг за шагом познает ее.
В финале трилогии, когда Гай теряет свои рыцарские доспехи «крестоносца», первоначальный конфликт между аристократом-католиком и «современным веком» перерастает в конфликт, безусловно, более общий и типический — между честным, благородным Добрым человеком и прогнившим, растленным обществом". Гай Краучбек отказывается от вооруженной борьбы с «современником» не только потому, что для него этот путь неправедный, нехристианский, но и потому что эта прогнившая система заведомо обречена на гибель. Подобный вывод вытекает, быть может, помимо намерений автора, из той целостной и широкой картины, рисующей будни британской армии. Армия как некий общественный институт должна действовать с пользой, т. е. выполнять свой воинский долг. На деле же люди, занимающие руководящие пост пренебрегают исполнением своих прямых обязанностей. Именно эти признаки серьезного внутреннего кризиса заметил в британской армии Во, сам храбро сражавшийся с фашистами.
Подобно великому Гоголю, увидевшему в пороках и злоупотреблениях маленького уездного городка прообраз всей чиновничьей России, Во на примере английской военной машины сумел разоблачить типичные черты буржуазно-бюрократического государе венного устройства: коррупцию, карьеризм, тупое подчинение и чинопочитание; стремление служащих, в данном случае военных только к личной выгоде, автоматизм, бессмысленность и жест кость большинства их действий.
В «Мече почета» писатель не только резко сатирически изображает верхушку британской армии, но и последовательно развенчивает идеальный образ «офицера и джентльмена» в лице «цветка нации» Айвора Клэра. Ивлин Во, несомненно, возмутился б если бы его назвали демократом, но факт остается фактом — простые солдаты английской армии в трилогии обрисованы с откровенной симпатией, на богатейшей сатирической палитре автора для них не нашлось никаких иронических красок.
Трилогия «Меч почета» является итоговым и, пожалуй, caмым значительным художественным произведением Во. В ней достигается удивительно гармоничный синтез сатиры и лирики. Ее сатирическая линия как бы вбирает в себя все, что подвергалось осмеянию в прошлых произведениях писателя: снобизм, сословная ограниченность и предрассудки аристократии, беспредельная жажда наживы и убийственная бездуховность буржуазии, тупость и нерадивость чиновников, трусость и некомпетентность военных.
Во с блеском выделяет некую сатирическую доминанту xapактера персонажа, в которой с наибольшей определенностью раскрывается его комическая сущность, но в подавляющем большим сатирические персонажи трилогии обладают множеством «обертонов», глубже и полнее раскрывающих сатирический образ, индивидуализирующих его.
Писатель скрупулезно исследует души своих отрицательных персонажей, стремясь обнаружить в этих послушных винти британской военной машины то, что осталось в них от человека. Он не просто наделяет этих «монстров» комическими и отталкивающими чертами, но вскрывает природу их пороков, находя причины их возникновения.
Комичен и нелеп Эпторп. Но, раскрывая его характер во взаимодействии с другими героями, Во показывает, что он не родился зазнайкой и тираном. Его бесконечные приказы всем и вся— жалкая попытка слабого человека, на мгновение почувствовавшего себя сильным и наделенным властью, отомстить миру за попранное человеческое достоинство.
Вызывает презрение Ритчи-Хук, особенно в эпизодах борьбы за «сокровище» Эпторпа. Однако и он не только смешон, но и жалок.
Это становится очевидно в сцене бессмысленной гибели этого по натуре смелого и отважного человека, который под влиянием жестокого общества превратился в кровавого маньяка.
Даже в откровенно несимпатичном ему Триммере Во обнаруживает нечто вызывающее сочувствие: Триммер безнадежно влюблен.
Одиночеством и страхом расплачивается за свой успех и другой «демон» — убийца и психопат Ладовик. В душе этого абсолютно морального и подлого человека есть непреодолимая, пожалуй, даже болезненная потребность кого-то любить и кому-то верить.
Наделяя сатирических персонажей печальными и вызывающими сочувствие «обертонами», писатель этим вовсе не смягчает сатирическую силу своих образов. Он видит в каждом человеке сложное единство противоречивых черт, правдиво отображает диалектику характера.
Во всех трех частях трилогии множество комедийных, порой гротескно-фарсовых ситуаций, заставляющих на каждом шагу вспомнить Смоллетта. Впрочем, связи Во с традицией всего английского сатирического романа 18 века очевидны. Источник смеха – почти невероятная нелепость положений, и комизм характеров раскрывается через эти положения. Достаточно вспомнить приключения офицера Эптропа с «адской машиной», которая оказывается … походным унитазом, или сцену свидания Краучбека со своей бывшей женой, прерываемого весьма некстати телефонным звонком того же Эптропа; похождения парикмахера Триммера, ставшего героем без всяких к тому оснований и так далее.