Постепенно в ходе повествования Бронте продолжает раскрывать черты характера своей героини, причем, одна и та же черта воспринимается по-разному различными персонажами. Так, например, Елена Бернс, осуждает Джейн за импульсивность и страстность, а Рочестер называет ее « уверенным в себе, независимым существом, хрупким внешне, но несгибаемым внутренне, свободолюбивым и упорным в достижении своей цели. То, что было неприемлемым в ней для смиренной Елены, явилось именно теми качествами, которые в ней полюбил Рочестер и оценил Сен-Джон.
Дух протеста и независимости дает себя знать и в отношениях Джейн Эйр с любимым человеком. Измученная странной причудливой игрой, которую ведет с ней ее хозяин, Джейн, в сущности, первая говорит ему о своей любви, что было неслыханно и недопустимо в викторианском романе. Само объяснение Джейн в любви принимает характер смелой декларации о равенстве. «Или вы думаете, что я автомат, бесчувственная машина?.. У меня тоже есть душа, как у вас, и такое же сердце…Я говорю с вами сейчас, презрев обычаи и условности и даже отбросив все земное…».
Как уже отмечалось, повествование в романе ведется от первого лица. Традиция такого повествования зарождается еще в ХVІІІ веке, в то время, когда внимание писателей начинает привлекать психология героя. В анализируемом романе эта форма повествования, так же как и другие черты художественного метода, способствует более глубокому раскрытию психологии героев.
В анализируемом романе эта форма повествования, так же как и другие черты художественного метода, способствуют более глубокому раскрытию психологии героини. В форме внутреннего монолога даны размышления Джейн по поводу нравов окружающих ее людей, норм поведения, ее собственных стремлений и переживаний. Следует отметить, что во внутреннем монологе часто выражены мысли самой Шарлотты Бонте.
В романе «Джейн Эйр» внутренняя речь служит одним из основных средств характеристики героини. Внутренний монолог в романе очень эмоционален. Некоторая приподнятость стиля во внутреннем монологе героини достигается использованием книжной лексики и сложного синтаксиса1. Наиболее характерным является в романе размышление героини в форме беседы двух голосов. Так, например, после ее несостоявшегося бракосочетания с Рочестером автор подробно описывает переживания Джейн. Ее колебания, мучительные раздумья о своей дальнейшей жизни даны в форме диалога разума и чувства. Приводимый ниже отрывок является не только одним из наиболее ярких примеров данной формы внутренней речи, но и представляется характерным для стиля внутренних монологов у Бронте вообще.
Some time in the afternoon I raised my head and…asked `What am I to do?`
But the answer my mind gave -`Leave Thornfield at once` - was so prompt, so dread, that I stopped my ears: I said, I could not bear such world now. `that I am not Edward Rochester bride is the least part of my woe,` I alleged: `that I have wakened out of most glorious dreams, and found them all void and vain, is a horror I could bear and master; but that I must leave him decidedly, instantly, entirely, is intorable. I cannot do it».
But, then, a voice within me averred that I could do it, and foretold that I should do it. I wresfled with my own resolution: I wanted to be weak…but conscience, turned tyrant, held passion by the throat, told her tauntingly, she had yet but dipped her dainty foot in the slough, and swore that with that arm of iron, he would thrust her down to unsounded depths of agony.
`Let me be torn away, then! `I cried. `Let another help me!`
`No; you shall tear yourself away, none shall help you: you shall, yourself, pluck out your right eye: yourself cut off your right hand: your heart shall be the victim; and you, the priest to transfix it. [ ]
Эмоциональность, с которой передаются переживания Джейн, достигаются здесь различными стилистическими выразительными средствами. Прежде всего, это форма «полемического диалога между разумом и чувством, фактически выражающего внутреннюю борьбу героини, причем этот внутренний диалог комментируется самой героиней. В самом диалоге голос «чувства» сливается с голосом героини, голос «разума», хотя и противостоит ее желаниям, побеждает – Джейн покидает Торнфильдский замок. Весь отрывок носит несколько приподнятый характер: этому способствует использование слов книжно-литературного характера (dread -страшный, ужасный, allege – утверждать, aver – доказывать, slough - болото).
«A ridge of lighted heath, alive, glancing, devouring, would have been a meet emblem of my mind when I accused and menaced Mrs. Reed: the same ridge, black and blasted after the flames are dead, would have represented as meetly my subsequent condition».
«Glorious discovery to a lonely wretch! This was wealth indeed! Wealth to the heart!
2.2 Портретное описание Рочестера
Сэр Рочестер Фэйрфакс во многом романтический, байроновский герой, - во всяком случае, у него есть все атрибуты такового, например романтическая, загадочная внешность. Даже первая встреча Джейн с Рочестером нарисована автором в романтическом стиле. С первой встречи и на протяжении всего романа, Шарлота Бронте дает устами Джейн Эйр характеристику Рочестеру и описывает его внешние данные.
His figure was enveloped in a riding cloak, fur collared, and steel clasped; its details were not apparent …the general points of middle height, and considerable breadth of chest. He had a dark face, with stern features and a heavy brow; his eyes and gathered eyebrows looked ireful and thwarted just now; he was past youth, but had not reached middle age; perhaps he might be 35.
Фигуру его трудно было рассмотреть, но он казался среднего роста и широкоплеч. Лицо смуглое, черты суровые, лоб массивный. Глаза, под пушистыми сросшимися бровями горели гневным упрямством, - ему могло быть около 35 лет.
Бронте, показывая нам мистера Рочестера, больше рисует его внешние черты лица.
…his decisive nose, more remarkable for character than beauty; his full nostrils… his grim mouth, clin and yaw – yes, all three were very grim… it was a good figure in the athletic sense of the term – broad chested and thin flanked; though neither tall nor graceful.
«… резко очерченный нос, скорее характерный чем красивый, раздувающиеся ноздри… жесткие очертания губ и подбородка. Не отличаясь ни высоким ростом, ни изяществом, он все же был сложен превосходно, ибо при широких плечах и груди имел стройный стан».
Автор акцентирует угрюмую мрачность героя. Рочестер некрасив, но сама его некрасивость выразительна и значима. Он разочарован, его окутывает тайна. Он много и весьма туманно говорит о себе и дает понять Джейн с первых же бесед, что его совесть неспокойна, что его житейский опыт того свойства, который общество принимает неодобрительно.
His form was of the same strong and stalwart contour as ever: his port was still erect, his hair was still raven black; nor were his feature altered or sunk: not in one years space, by any sorrow, could his athletic strength be quelled, or his vigorous prime blighted. But in his countenance…that looked desperate and brooding- that reminded me of some wronged and fettered wild best or bird, dangerous to approach in his sullen woe. The cadet eagle, whose gold-ringer eyes cruelty has extinguished, might look as looked that sightless Samson.
Рочестер может быть эгоистичен и коварен. Одним словом, в Рочестере, в отличие от других героев романа, много от традиционного романтического героя одиночки. Рочестер с его темной копной волос, горящим взором и мужественной наружностью, вызывает в памяти Гяура и образы других героев Байрона. Но в данной ситуации это оправдано, ведь с образом Рочестера связаны все романтические чувства Джейн Эйр.
Blind as he was, smiles played over his face, joy dawned on his forehead: his lineaments softened and warmed.
2.3 Шарлотта Бронте как мастер пейзажа
Шарлота Бронте проявила себя как блестящий мастер пейзажа. Она видела мир глазами художника, да она и была не только писателем, но и художником. Прекрасна и бесконечно разнообразна, описанная в ее романе природа северной Англии, все эти вересковые долины и холмы, то окутанные голубой дымкой, то залитые лунным светом или обледеневшие, иссеченные холодным ветром.
Описания природы подчинены действию. Мы не встретим ни одного «нейтрального» пейзажа. Природа служит одним из средств раскрытия характеров в романе.
С самого начала романа «Джейн Эйр» пейзаж созвучен переживаниям маленькой Джейн. Ей тяжело живется у тетки, где дети издеваются над ней, а миссис Рид постоянно и несправедливо наказывает ее. Природа, которую автор рисует здесь, созвучна настроению героини,- уныла, тосклива: дождь, ветер, покрытое тучами небо и холод. Не случайно события, о которых здесь повествует автор, происходят осенью и зимой. Именно осень и зима лучше всего подчеркивают мрак и тоску на душе у Джейн.
Эмоциональности описания способствуют эпитеты: ceaseless rain (нескончаемый дождь), black frost (мрачный мороз), opaque sky (мрачное небо), howling wind (завывающий ветер), beclouded sky (облачное небо), lamentable blast (жалобно стонавший ветер) и многие другие.
Не только образные выразительные средства, но и лексика, в прямом значении использованная Бронте для описания поздней осени, способствует созданию атмосферы мрачности и тоскливости. Природа является фоном мрачных мыслей маленькой Джейн, она полностью гармонирует с ее настроением. Пейзаж здесь не оторван от человека, а дан через восприятие героини, настроение которой он иллюстрирует.
В главах, посвященных Локвудскому приюту, пейзаж тоже мрачен и суров: the iron sky of winter (свинцовое зимнее небо), mists as chill as death (туманы, холодные как смерть), that beck a raving sound (река неслась с бурным ревом) wild rain or whirling sleet (проливной дождь или вой вьюги), the forest showed sleet only ranks of skeletons (вместо леса были мертвые деревья). Описание здесь еще более эмоционально и образно по сравнению с первыми главами. Природа в этих главах служит фоном для рассказа о еще более мрачном периоде жизни Джейн.