Константин Бальмонт "… Поэт Божьей милостью" (стр. 1 из 2)

МУНИЦИПАЛЬНОЕ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ

УЧРЕЖДЕНИЕ – СРЕДНЯЯ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ

№№№ ШКОЛА № N 1 СЕЛА НЕКРАСОВКА

КОНСТАНТИН БАЛЬМОНТ

(1867 – 1942 г.г.)

“… Поэт Божьей милостью”

ВЫПОЛНИЛ: Ученик 11 класса “А”

ЛАГОЙКО ЕВГЕНИЙ

ПРОВЕРИЛ: Учитель литературы

СИНЯКИНА Т. В.

с. Некрасовка

2003 год.

КОНСТАНТИН БАЛЬМОНТ

…Но кто бы мог угадать в том застенчивом, тихом мальчике будущего певца “кинжальных слов”? Первые десять лет в деревенской глуши были порой гармонического блаженства. И потому, когда в 1876 году его вырвали из уютного детского края, отправив в Шуйскую классическую гимназию, он пережил сильное потрясение. Именно гимназические годы выработали в робком мальчике непримиримость ко всякому насилию, угнетению, ненависть к предписанным правилам. Его отрочество и юность проходили под знаком бунтарства. В 1885 году, в декабрьском номере петербургского “Живописного обозрения” появляются три стихотворения Бальмонта. Этот год поэт принимал за точку отсчета своей литературной деятельности. Осенью 1886 года Бальмонт поступает на юридический факультет Московского университета. Но стать дипломированным правоведом ему не удается – через год его арестовывают за участие в студенческих волнениях и после трехдневного заключения, высылают на родину, в Шую. Еще через год Бальмонт делает новую попытку получить юридическое образование, но вскоре сам оставляет Московский университет. Последний раз он пробует получить высшее образование в 1889 году, поступив в Ярославский лицей юридических наук, но задерживается и там недолго. Тем более, что в феврале 1889 года он женится на дочери шуйского фабриканта Ларисе Михайловне Гарелиной – девушке крайне избалованной, капризной и эксцентричной. С нею поэт совершает путешествие на юг России и на Кавказ – это, пожалуй, первое большое его путешествие. У Бальмонта родился сын Николай. Но первый брак поэта оказался на редкость неудачным. Постоянные разлады с женой доводят его до попытки самоубийства – 13 марта 1890 года он выбросился из окна получив очень серьезные травмы. Это событие совпало с другим не менее драматичным событием: Бальмонт выпустил в 1890 году в Ярославле первый сборник, в который вошло 21 оригинальное стихотворение и около 70 поэтических переводов. Юный поэт явно переоценил свои возможности, издав эту бледную и беспомощную книгу. К счастью он вовремя понял опрометчивость этого поступка, скупил весь тираж и уничтожил его… В 1892 году Бальмонт впервые посещает Скандинавию, которую не просто полюбил, но сроднился с нею. Отблески скандинавских впечатлений засверкали в книге стихов “Под северным небом”, которую поэт считал первой. Вышедшая в начале1894 года, книга стала не только событием литературной биографии Бальмонта, но знаменовала вступление на арену русской литературы нового художественного направления – символизма. Бальмонт по праву назван одним из родоначальников русского символизма, наряду с В. Брюсовым, с которым поэта связывали близкие отношения. Книга “Под северным небом”, включала стихи, неровные в художественном отношении, разные по своей стилистике. Новая книга Бальмонта “В безбрежности” выйдет в 1895 году и подтвердит его репутацию ведущего поэта нового направления. Заглавие ее красноречиво обозначает “задушевную идею” Бальмонта – устремленность за пределы предельного. Любовь – единственная сила, вырывающая человеческое существование из тисков обыденности. Поэт выбирает эпиграф из книги братьев Каромазовых. Знаменитое вступление к книге предает победный восторг восхождение к незакатному сиянию бытия. Пожалуй наиболее яркие стихи в книге посвящены теме загадки стихийной жизни. Болото, пустыня, степь – эти образы – символы устойчивы в художественном мире Бальмонта. Завороженность болот и пустынь есть знак некоего до-бытия, извечного и мистического равновесия жизни и смерти. Встреча двух тайн – жизни и смерти – важнейший мотив книги, звучит он в одном из самых известных стихотворений раннего Бальмонта – “Лебедь”. Увлечение мелодией стиха и изменчивой подвижностью образов сделало Бальмонта, по существу, первооткрывателем так называемых “сверхдлинных” размеров в русской поэзии. Завет прозвучавший в “Воскресшем”, Бальмонт стремился воплотить и в поэзии и в жизни, которая становится у него все более бурной и насыщенной. Расширяя круг литературных связей. В 1895 году он знакомится с И. А. Буниным, посвящает ему стихи в частности замечательный “Ковыль”. Позднее в 1901 году, Бальмонт сблизился с Горьким, который несмотря на очевидную разницу идейных пристрастий, неизменно будет проявлять настойчивый интерес ко всему написанному Бальмонтом. В 1896 году Бальмонт женится на Е. А. Андреевой. Второй брак был несравненно счастливее первого. После свадьбы супруги отправились в Биарриц, затем в Париж, который станет постоянным пристанищем Бальмонта в годы его многочисленных странствий. Во время этого путешествия поэт впервые посетит Испанию влюбленность в которую он пронесет через всю жизнь. В Англию Бальмонт попадает в первые в 1897 году, где читает четыре лекции по русской литературе по приглашению Тайлоровского колледжа Оксфордского университета. Здесь же завязывается его знакомство с самим Э. Б. Тайлором. В 1898 году выходит новая книга поэта “Тишина”. Пожалуй “Тишина” одна из самых минорных книг Бальмонта. Бесплодность стремлений человека – важный ее мотив.

Бальмонт уделяет все больше внимания циклизации, что придает его произведениям смысловую многомерность. Эта тенденция к циклизации определила то, что книга имеет подзаголовок “Лирические поэмы”, хотя поэм в строгом жанровом смысле здесь нет. “Тишина” завершила “тихий” период в поэзии Бальмонта. На заре нового века его дар вспыхнул с такой яркостью, что не только озарил, но и ослепил многих. Взрыв устоев, бунт против цивилизации, столь характерны для символистов, торжество стихийного (огонь) над социальным (здания) – об этом заявляет броское название книги, имеющей подзаголовок “Лирика современной души”. Сила, гордость, романтическое беззаконие и воля к сокрушающему действию – таковы атрибуты художественных типов, с которыми отождествляет своего лирического героя поэт. Образы эти в бальмонтовском духе эпатирующие, взывающие. Русская историческая тема, очень самобытно толкуемая Бальмонтом, подтверждает его пафос. Ужасы опричнины – и равнодушие “улыбающихся созвездий” приводят поэта к мысли о тотальной несправедливости мироустройства. Бальмонт стремится воплотить идею пересоздания мира в стихи – и тогда появляются прямо-таки магические “медленные строки” вроде “Воспоминания о вечере в Амстердаме”. Начало века Бальмонт встречает “огненной”, бунтарской книгой. Его жизненная и творческая активность неимоверна: и “ келья затворничества”, и многолюдная площадь равно влекут его. Не может он пройти стороной и мимо политических волнений в России. 4 марта 1901 года Бальмонт примыкает к студенческой демонстрации и становится очевидцем казачьей расправы над ней. А через две недели, 14 марта, на благотворительном вечере в зале Петербургской Государственной думы поэт читает стихотворение “Маленький Султан”, ставшее откликом на события у Казанского собора. В этих стихах, прозвучавших как взрыв, герой-поэт оказывается вершителем судеб мира и голосом высшей справедливости. Их автору недвусмысленно грозил арест, и он счел за лучшее исчезнуть из столицы. Поэт уезжает в июне в усадьбу Сабынино Курской губернии, где проводит в работе долгие месяцы вплоть до марта 1902 года, выезжая лишь в Крым и в Ясную Поляну. Результатом его “сельских досугов” стала, пожалуй, самая популярная и знаменитая из его книг “Будем как Солнце”. Эта “книга символов” начинается стихотворением, уже приведенным нами: “ Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце…”,- где звучит упоение величием мира, своей “певучей силой”, которая побеждает и “холодное забвенье”, и саму смерть. А. Блок писал в этой книге: “… Книга, единственная в своем роде по безмерному богатству”,- а чуть выше- слова о животворной свежести лирики нашего поэта: “Когда слушаешь Бальмонта- всегда слушаешь весну…”. Первый раздел книги – “Четверогласие стихий” - вбрасывает нас в огненную стихию света. “Солнечные” стихи демонстрируют виртуозную игру поэтическими ритмами, достигающую апогея в “Гимне Огню”, написанном прекрасным верлибром. Огненное начало – сама сущность жизни, по Бальмонту. Луна символизирует для поэта “владычество великой тишины”; изменчивая и загадочная царица снов и мечтаний знаменует собою оборотную сторону бытия, мир неявленный, сокровенный (“Восхваление Луны. Псалом”). Поэт провозглашает единство солнечного и лунного начал и в своей душе. Океан, который “как жизнь: и правда и обман”, являет собой “никем не скованную и цельность” (“Воззвание к Океану”). Стихии воды и огня в их извечности, свободе и неукротимости переплетаются в поэтическом мире Бальмонта. Так возникает прекрасный образ “пожара прибоя”, пламенного моря в исполненном замечательной экспрессии стихотворения “Белый пожар”. Любимый поэтом символ ветра, заданный созвучен лирическому герою “Будем как Солнце”. “Ветер, вечный мой брат”, - строка из стихотворения “Ветер гор и морей”. Нераздельное слияние в душе лирического героя трех стихий: ветра, моря и солнца, - провозглашено в стихотворении “Завет бытия”. Муки, страдания для Бальмонта становятся неизбежным способом закаливания души (“Сквозь строй”, “В застенке”). Посвященное М. Горькому стихотворение “В домах” - приговор “некрасивым бледным людям”, которые “окованы памятью выцветших слов, забывши о творческом чуде”. Поэт не только высокомерно отворачивается от людей – “гномов”, не только проклинает “живущих впотьмах” - он говорит о бесчеловечности тихого обывателя, лишившего себя человеческого облика и мертвящего все вокруг: “Вы к казни идете от казни!” Пафос этого стихотворения созвучен идеям раннего Горького. О преступности тихого обывательского равнодушия писали и такие современники Бальмонта, как Блок, Сологуб, Анненский… Итак, звездный, а точнее – солнечный час Бальмонта пробил. Им восторгались, его заучивали, декламировали с эстрады, сочиняли романсы на его стихи. Он возмущал, раздражал, но неизменно тревожил всех – и поклонников, и хулителей. Ему подражали. Даже лучшие и самобытнейшие из “младших символистов”- А.Блок и А.Белый – не скрывали того, что в эти годы находятся под непосредственным обаянием “Будем как Солнце”. Его ритмы и образцы, его художественный мир, оказывали мощное влияние на становление новых поэтических принципов и школ. Над книгой “Только Любовь” поэт кропотливо работал летом 1903 года, скрывшись от столичной суеты в эстонском местечке Меррекюле. Вышла в свет книга в конце года. “Только Любовь” - книга итогов. Новая книга стихов Бальмонта – “Литургия красоты” вышла в начале 1905 года. Но увы! Она явила читателю не столько живую органику поэтических переживаний, сколько утомляла бряцанием уже знакомых образов и слов. В этой книге с подзаголовком “Стихийные гимны” как раз “стихийные” стихи наименее художественно убедительны. 1905 год стал еще одним переломным годом в жизни Бальмонта, ибо открыл счет длительным скитаниям поэта, оторвавшим его надолго от родины. В марте он из Парижа отправляется за океан – в США и Мексику. Экзотика “страны Кветцалькоатля” позднее отзовется в его стихах. Возвраты в Россию, однако, для поэта все более рискованны: ему не забыт ни “Маленький Султан”, ни другие революционные стихи, появлявшиеся в периодике. Угроза ареста становится все более реальной. И поэт уезжает в эмиграцию. Надолго. На семь с половиной лет. В конце осени 1909 года Бальмонт отправляется в Египет. Он продолжает мечтать о кругосветном путешествии. Следующий сборник выйдет только в 1912 году, знаменуя новый поэтический подъем. Слава еще долго будет сопровождать поэта. Но публика, увы, не прощает кумиру слабостей и кризисов… В январе 1912 года в Париже состоялся торжественный вечер в честь 25-летия литературной деятельности Бальмонта. На это событие откликнулись многие из России. А Бальмонт преподносит к этой дате подарок – книгу “Зарево зорь”. Бальмонт мечтал соприкоснутся с культурами, неиспорченными цивилизацией, с людьми, живущими в нераздельном единстве со стихиями. Он верил, что где-то на островах Океании еще продолжается “золотой век” человеческого детства. В феврале 1913 года в связи с трехсотлетием дома Романовых в России объявлена амнистия, и политэмигрант Бальмонт получает право вернуться домой. Бальмонт много выступает перед разными аудиториями. Но у самых благосклонных слушателей начинает вызывать раздражение и даже насмешку его “королевская” поза. Ведь за годы его отсутствия, народилось новое литературное поколение, и представления об образе – “имидже” поэта изменилось со времен расцвета символизма. А Бальмонт как будто бы вернулся в Россию 1905 года… Но факт есть факт: образ, который поэт стремился сохранить для публики, работал нередко против его. Начало первой мировой войны он застал в Париже. Для него, как и для многих, ненавидящих кровь и насилие, это событие представлялось безумным кошмаром. Бальмонт всеми силами стремился на родину. В мае 1915 года он, наконец, снова дома. Но долго усидеть на одном месте Бальмонт просто не в состоянии. Он пускается в долгое турне и колесит по дорогам страны. Бальмонт открыл для себя еще одну удивительную страну - Японию. Он будет встречен в стране восходящего солнца как выдающейся поэт. Бальмонт все больше увлечен поиском гармонической строгости и меры в поэзии. Этот путь приводит его к сонету. И вот в 1917 году выходит в свет книга, в которой поэт утверждает свое стремление. Роковые события 1917 года Бальмонт принял восторженно. В 1918 году он выпускает брошюру с очень бальмонтовским заглавием “Революционер я или нет”. Понятно, что ответ на этот риторический вопрос для автора вполне однозначен. Правда, гражданская война со всеми ее последствиями вызовет у Бальмонта серьезное охлаждение по отношению к революции. Последнее десятилетие жизни Бальмонта величественно и скорбно. Величественно, - потому что поэт сопротивляется старости… А скорбно - не только безденежье. 24 апреля 1935 года в Париже состоялся вечер посвященный 50-летию литературной деятельности поэта. На котором сам Бальмонт присутствовать не смог. Болезнь выматывает его. Бальмонт умер от воспаления легких в ночь на 24 декабря 1942 года. Немногие пришли сказать ему последнее “прости”. Он ушел, благословил этот мир, над которым сияло и вечно будет сиять его солнце.