Именно материнской ласки ему и не хватало, и он искал ее во всех встреченных женщинах. Не случайно, все они были старше его. Разница в возрасте с Дункан была самой значительной-18 лет. Есенину-26,Айседоре-43.Есенин звал ее Изадора на ирландский манер, как называла она себя.
Танцы Айседоры сводили Есенина с ума. Особенно с шарфом. Без конца он просил ее танцевать для своих друзей. "Замечательно она с шарфом танцует!" - говорил Есенин поэту Геогию Иванову.
12 апреля 1922 года в Париже умерла мать Айседора Дункан. Танцовщица решила уехать из России на время. К этому ее вынудило безнадежное финансовое положение школы. Советское правительство перестало субсидировать школу. Нечем было платить за отопление. Айседора решается отправиться в турне по Европе с группой лучших учениц. Она приглашает Есенина и хочет подарить весь мир: Англию, Германию, Америку, Францию, Италию. Айседора надеется, что участие первого поэта России, как она везде будет аттестовать Есенина, привлечет к ее гастролям внимание прессы.
Чтобы ускорить оформление документов, они решили зарегистрировать свой брак. Это произошло в Москве 2 мая 1922 года.10 мая они вылетели в Берлин. Новость о том, что Есенин и Айседора Дункан сочетались законным браком, переданная прессой на весь мир, ошеломила многих. Все выступления знаменитой пары широко освещались в газетах, обрастали слухами. Но Есенин оказался плохим туристом. Его совершенно не интересовали достопримечательности европейских городов. Есенин проехал по всей Европе и Америке будто слепой, ничего не желая знать и видеть.
Но что интересовало жадно - это судьба соотечественников, оказавшихся после революции на чужом берегу - без Родины.
Есенин и Дункан возвратились в Россию в 1923 году в августе(поездка заняла 15 месяцев),а осенью разошлись.
Брак с Айседорой распался. Сделав несколько безуспешных попыток вернуть Есенина, Дункан уехала из России. Дни Есенина были уже сочтены. Москва, Ленинград, гостиница "Англетер" - где они с Дункан провели медовый месяц.
После смерти Есенина Айседора прожила всего два года. Ее смерть в Ницце в 1927 году очень похожа на самоубийство - она погибла задушенная собственным шарфом, конец которого ветром на ходу попал в колесо. Юрий Анненков назвал ее смерть таинственной предопределенностью.
Поэт Георгий Иванов при известии о гибели Айседоры записал в дневнике: "Да. Бывают поэты странными пророками иногда... Как не согласиться - бывают..."
И разве не пророчество-эти стихи,написанные Есениным в Берлине 1923 года:
"...В роковом размахе
этих рук роковая беда..."
Есенин и Айседора, любовь и разрыв - и почти одновременная смерть.
"Не гляди на ее запястья
И с плечей ее льющийся шелк.
Я искал в этой женщине счастья
А нечаянно гибель нашел"
Результатом знакомства Есенина с А.Дункан и их путешествия по Европе стал цикл "Москва кабацкая". Можно взять из него любое стихотворение, например "Сыпь, гармоника. Скука... скука...". В нем сразу ощущается резкая смена интонаций, словаря, самого стиля обращения к женщине (не говоря уже о создаваемом женском образе), всей структуры и мелодии стиха:
Сыпь, гармоника... Скука...скука...
Гармонист пальцы льет волной.
Пей со мной, паршивая сука,
Пей со мной.
Излюбили тебя,измызгали-
Невтерпеж.
Что ж ты смотришь так синими брызгами?
Иль в морду хошь?
Как будто перед нами строки другого поэта. Дрогающий ритм, речитативный язык, вульгарная лексика, озлобленный цинизм - все это ничем не напоминает той нежности, поэтичности, временами даже сказочности, которые звучали в его прежних стихотворениях о любви. Здесь любовь попрана, низведена до плотских чувств, женщина обезображена, сам герой демобилизован, и его прерываемая буйством тоска лишь в самом конце сменяется ноткой жалостливого раскаяния. ("Дорогая, я плачу, прости...прости...").
Я не знал, что любовь-зараза,
Я не знал, что любовь-чума.
Подошла и прищуренным глазом
Хулигана свела с ума.
Так бы и потонуло все это в пьяном угаре, в диком музыке страстей и жестоких оскорблений, если бы не порывы у чистой душевности, не пронзительные нотки раскаяния, которые слышатся почти в каждом стихотворении из звеньев "кабацкого" цикла.
Пора расстаться с озорной
И непокорной отвагой.
Уж сердце напилось иной,
Кровь отрезвляющею брагой.
Один из выдающихся современников поэта, Дмитрий Фурманов, писал: "Москва кабацкая" веет ужасом, но пафос тут неподдельный и лиризм".
О каком пафосе и лиризме здесь идет речь?О трагическом пафосе переживаний, связанных с ощущением кривизны и порочности избранного пути, с погружением в омут, из которого вырваться не так-то легко. Это трагическое чувство в сочетании с природной задушевностью, с исповедальной откровенностью, с неоцененным богатством таящихся в сердце "снов золотых" и рождает ни с чем не сравнимый, чисто есенинский лиризм.
Ни одной возлюбленной он прежде так не поклонялся, ни одна другая не пробудила в его душе особенную творческую струю, которая выплеснулась вдруг неожиданным и для него самого целым поэтическим циклом под общим заглавием "Любовь хулигана", сложившийся у Есенина к концу 1923 года. Исходные мотивы этого цикла - сожаление о растраченных днях, отречение от кабацкого прошлого, чищение через любовь. Он клялся и обещал этой женщине то, что никогда никому не обещал:
Я навеки забыл кабаки
И стихи бы писать забросил,
Только б тонкой касаться руки
И волос твоих цветом в осень.
Я б навеки пошел за тобой
Хоть в свои, хоть в чужие дали...
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.
Поэт осуждает то, что было нелюбовью, а дурной страстью, похмельным бредом, безоглядной бессмысленной лихостью. Он призывает на помощь любовь возвышенную, чистую, которая рождает "слова самых нежных и коротких песен", которая в преданности и постоянстве.
Чувство не было мгновенным и спонтанным. Когда их знакомил при случайной встрече на Тверской в конце лета 1923-го, Есенин едва взглянул на Августу Леонидовну. Правда, и состояние духа его не соответствовало этому моменту. "Он шел быстро, бледный, сосредоточенный...Сказал:"Иду мыть голову. Вызывают в Кремль. Разглядел и оценил ее он чуть позже, встретив в своей бывшей квартире на Богословском переулке, где Мариенгоф проживал теперь с Никритиной. Как и Никритина, Миклашевская была актрисой Московского Камерного театра под руководством Таирова. Театр тогда уехал на длительные зарубежные гастроли, а они остались в Москве: Никритина потому, что Таиров не согласился взять еще визу и на Мариенгофа, а Миклашевская не пожелала расставаться надолго со своим маленьким сыном от первого (распавшегося) брака. Актрис объединило такое положение, сдружили поиски и репетиции новой театральной работы.
Как развивался этот роман: "В один из вечеров,- вспоминала много лет спустя Августа Леонидовна, - Есенин повез меня в мастерскую Коненкова. Обратно шли пешком. долго бродили по Москве. Он был счастлив, что вернулся домой, в Россию. Радовался всему, как ребенок. Трогал руками дома, деревья...уверял, что все, даже небо и луна, другие, чем у них. Рассказывал, как ему трудно было за границей. И вот, наконец, он все-таки удрал! Он - в Москве.
Целый месяц мы встречались ежедневно. Очень много бродили по Москве, ездили за город и там подолгу гуляли. Была ранняя золотая осень. Под ногами шуршали желтые листья...
-Я с вами, как гимназист... - тихо, с удивлением говорил мне Есенин и улыбался. Часто встречались в кафе поэтов "Стойло Пегаса" на тверской, сидели вдвоем, тихо разговаривали. Есенин трезвый был очень застенчив. На людях он почти никогда не ел. Прятал руки, они казались ему некрасивыми.
Много говорилось о его грубости с женщинами. Но я ни разу не почувствовала намека на грубость.
Была нежность, огромная всеохватывающая. Были букетики, букеты и даже корзины цветов. Были пронзительные стихи, была готовность соединиться с ней навсегда. И это бы непременно случилось, если бы не тревожное сердце Августы пересилило ее тревожный ум, если бы первый ее семейный опыт не был горек, если бы жизнь ее была чуточку полегче. Это бы непременно случилось, если бы поэт мог владеть собой в любом состоянии, если бы мог ждать и надеяться немного дольше и увереннее.
Августина ему внушала, что ей уже 32,она старше его на четыре года, что отдала она свою молодость, свежесть, душу и тело другому, что она как бы выпита и опустошена своим прошлым. А Есенин, не дрогнув, отвечал ей на это в своих стихах:
Пускай ты выпита другим,
Но мне осталось, мне осталось
Твоих волос стеклянный дым
И глаз осенняя усталость.
О, возраст осени! Он мне
Дороже юности и лета.
Ты стала нравится вдвойне
Воображению поэта.
"Шаганэ, ты моя Шаганэ!..."
Создание цикла стихов "Персидские мотивы" Есенин задумывал уже давно, с того времени, как познакомился с шедеврами персидской классики. Мысль о таком цикле возникла вместе с мечтой о Персии. Этот цикл должен был быть необыкновенным - вершиной его творчества. Есенину было ясно,что она еще не достигнута. Персидские стихи нравились Есенину, он считал их лучшими из всех что написал. "Персидские мотивы" - это многоплановое произведение. Во-первых, стихи говорят о мире, в котором живет поэт, иначе он не умеет. Во-вторых, стихи цикла рассказывают о любви человеческой. Есенин видел неизменную современность этой темы. И когда читал стихи А.Фета, и когда знакомился с переводами персидских лириков, он понимал, что эмоции человеческие, если и меняются, то крайне редко. Он верил внести свой вклад в вечную тему. Два первых стихотворения были посвящены любви. в стихотворении "Шаганэ, ты моя Шаганэ!..." поэт обращается словами любви и нежности к персиянке Шаганэ. Он не зовет ее прекрасной, как это имело место во втором стихотворении,когда речь шла о персиянке Лале.Шаганэ-не служебный образ. Новому поэтическому образу поэт придает определенные жизненные черты: Шаганэ - умна и серьезна и в то же время жизнерадостна и весела. С ясной улыбкой, с песней, как птица, встречает она утро жизни. Шаганэ реальна и потому еще, что на нее "страшно похожа" девушка, которая живет на севере и хорошо известна поэту. Вместе с тем и отношение Есенина к персиянке получает новую форму выражения. В стихотворении, например, нет риторических объяснений в любви. И в то же время от строки к строке, от строфы к строфе постепенно усиливается лирическая насыщенность "Шаганэ, ты моя Шаганэ!..." достигается это усилие и за счет построения имени персиянки в строке, и за счет завершения строфы этой строкой, и за счет, наконец, применения кольцевой рифмы. Происходит то же, что в разговорной речи случается со словом "любимая". Часто повторяемое, избитое, оно в устах влюбленного обладает неизъяснимой привлекательностью и совершенной новизной.