«Отвергающие роскошь и низменные удовольствия, чужды собственности, семьи, детей, даже собственного угла, правители возглавляют социальную пирамиду не для извлечения каких-то материальных благ, не для удовлетворения честолюбия, пустых прихотей и капризов. Они выше этого и свое счастье находят в прилежном труде на общее благо. Они укрепляют государство, не допускают его использования в корыстных целях».
Данте в «Монархии» выступил против господствовавшей в его время концепции теократии, которая обосновывалась, например, таким крупным теоретиком как Фома Аквинский. Фома призывал императоров подчиняться Папе, как самому Христу. Данте же настаивает на том, что император непосредственно предстоит перед Богом, получает от него санкции на власть и несет полноту ответственности. Таким образом и монарх и папа суть равноправные выразители божьей воли. Но никак не преобладание первого над вторым и наоборот. В отклонении от данного равновесия Данте видит извращение сущности власти.
Но начали светила состязаться;
А в той руке, где скипетр просиял,
Не может посох пастыря остаться.
Особую роль в пояснении статуса всемирного монарха играет у Данте его учение о Риме. В нем он видит освященную плоть государства, которое начинало свой путь с завоевания, но закончить должно утверждением всемирной власти любви, что прямо противоположно мнению крупнейшего мыслителя христианского Запада – Августина, для которого Рим – воплощенная государственность, а государство – большая шайка разбойников, по сути, не отличающаяся от малых шаек. Но Данте примкнул к антиавгустиновской традиции ученика Аврелия Августина – христианского историка Орозия. Данте настойчиво проповедует то, что римляне преследовали правовую цель правовыми средствами, что они «пренебрегали собственными выгодами, чтобы послужить общему благоденствию рода человеческого», что «империя римская рождается из источника благочестия». Однако все это достаточно легко опровергнуть фактами реальной и далекой от моральных идеалов истории Рима.
24 августа 1313 года Генрих VII скоропостижно умер от малярии, а вместе с ним – и все надежды Данте на объединение Италии под властью могущественного монарха и возвращение в родной город.
В ноябре 1316 года флорентийские изгнанники получили общую амнистию, но ее условия были слишком унизительны, чтобы поэт мог ею воспользоваться: помимо уплаты денежного штрафа нужно было в рубище принести публичное покаяние в церкви Сан Джованни. Данте предпочел остаться в изгнании. В 1316 году он поселился в Вероне, воспользовавшись гостеприимством ее правителя – Конгранде делла Скала.
Незадолго до смерти Данте переехал из Вероны в Ровенну, уступив настойчивым приглашениям ее правителя графа Гвидо да Полента – горячего поклонника таланта и личности Данте. Жизнь поэта в Ровенне протекала спокойно и приятно: он проводил время в научных и литературных беседах с друзьями и почитателями. 14 сентября 1321 года Данте умер от малярии.
Именно в изгнании, приблизительно с 1307 года, писал Данте свое самое прославленное произведение – «Божественную комедию».
«Божественная комедия» написана терцинами и состоит из 14233 стихов. Произведение делится на три части (кантики): «Ад», «Чистилище» и «Рай». В каждой кантике 33 песни, но «Ад» содержит 34 песни, оказываясь как бы неправильным элементом целого. Однако именно благодаря дополнительной песни «Ада» общее их число равняется 100 и «Ад», таким образом, входит в гармонию целого, подобно тому, как зло оказывается необходимым элементом прекрасного универсума.
Глава 2. Вергилий. Его дохристианские мотивы в творчестве и опыт
для Данте по этому вопросу
Вначале поэмы происходит встреча Данте с Вергилием - встреча христианства и античности. Средневековые книжники, опираясь на фольклорную традицию, создали настоящий культ Вергилия – культ античного мудреца и предвестника христианства.
В те дни, когда наш мир отмечен был
Движеньем христианского сознанья,
Той верой, что в народах разносил
Блаженный сонм мужей; когда основы
Ее ты сам в стихах провозгласил,
Предтечей став пророков…
Но у Данте свое, особое отношение к Вергилию – как к своему предшественнику, идейному и поэтическому. Вергилий создает эпос, в котором воспевает высокое призвание римской империи, он становится национальным поэтом, другом и советчиком цезаря. В целом, можно провести множество аналогий между жизнью и творчеством Вергилия и Данте.
Любопытно также отметить тот факт, что Вергилий в своем творчестве одухотворяет и очеловечивает мир природы. Он описывает злаки, растения, деревья и животных различных стран. В сферу его внимания попадает флора и фауна далеких восточных земель и Крайнего Севера. Все живое, как и люди, испытывает боль и страдание, нуждается в уходе и заботах. Так, поэт призывает, например, беречь молодые побеги виноградной лозы:
Силы пока набирает и нежен лист ее первый,
Нужно беречь молодую, пусть тянется в воздух свободно,
Юные ветви раскинув в веселом буйстве побегов
Главное – нежны пока и хрупки первые листья,
Их ведь, кроме зимы жестокой и жгучего солнца,
Буйвол лесной обижает и козы жадно глодают
А это именно то, к чему придет впоследствии Франциск Ассизский, называвший братьями медведей и волков, с которыми он встречался в лесу, причем не только из любви ко всякой божьей твари. Франциск чувствовал, что человек не должен поддаваться злобе, ненависти и страху, напротив, он призван в мир, чтобы заботиться обо всем живом, подобно тому, как садовник охраняет слабый росток от вредителей, боли и засухи.
Глава 3. Ад
Но вернемся к «Комедии». Как «знающий путь» Вергилий становится проводником Данте в загробном мире. Поэтам предстоит пройти все круги ада.
И правую руку сжал мою поэт.
И вместе с ним мы подошли вначале
К обители ужасной вечных бед.
Путь Вергилия и Данте начинается с «Преддверия» Ада. Здесь обитают души «ничтожных», которых нельзя назвать ни живыми, ни мертвыми. Они не могут попасть в Ад и не могут вернуться на землю: и осуждение и милость отвернулись от них. С современной точки зрения именно эти души наказаны наиболее жестоко. Уводя поэта, Вергилий бросает полную презрения фразу: «Взгляни – и мимо».
Переправившись через первую адскую реку, Ахеронт, с помощью Харона, первого из стражей подземного царства, герои попадают из преддверия в собственно Ад. Тут Данте не без удивления обнаруживает в Аду область, не являющую картин страданий. Это – первый круг Ада, Лимб, в котором томятся души не грешников, а людей, не знавших крещения, т.е. младенцев и праведных нехристиан.
Так знай же: их вина – не преступленье.
Но обошла их Неба благодать.
Поскольку вечным таинством Крещенья
Грехов житейских смыть им не пришлось.
И зерна христианского ученья
До них священный ветер не донес.
В следующих кругах Данте встречает души, грех которых состоял в нарушении естественной меры. Это сладострастники второго круга, чревоугодники третьего, скупцы и расточители четвертого, гневливые и унылые пятого. Перейдя к шестому кругу, путники оказываются перед стенами города Дита. Здесь мучаются в раскаленных могилах еретики.
Одиннадцатая песнь Ада о принципе устройства преисподней. Здесь можно очень четко проследить суть философии Данте - чем более материальный характер носит грех, тем меньшее за него наказание; чем глубже вторгается преступление в духовные связи, тем страшнее кара.
В седьмом круге карается насилие:
Мы встали у кровавого потока,
Где в кипяток за грязные дела
Насилия – повержены без срока
Преступники.
Низшая область Ада, которая даже пространственно отделена от верха огромным обрывом, заключает в себе обманщиков. На самом же дне – предатели, нарушившие духовный союз доверия. Данте считает этот грех самым тяжким, потому, что в основе такого союза лежит высший образец – отношения человека и Бога, построенные на вере.
Восьмой круг, где караются обманщики, не злоупотреблявшие доверием, имеют сложное устройство. Это десять концентрических рвов, соединенных мостами. В них под присмотром бесов двигаются грешники.
Восьмой ров восьмого круга скрывает в себе движущиеся огни, в пламени которых заключены лукавые советчики. Здесь происходит встреча Данте с Улиссом (Одиссеем), наказанным за хитрость с Троянским конем. Улисс служит Данте зеркалом самопознания. Он похож на Данте стремлением вырваться из рамок обыденности, открыть новые миры.
Своей тоски не мог я обуздать,
И, возложив на море упованья,
Я был гоним желанием узнать
Иных краев далеких очертанья.
В то же время Улисс – антипод Данте. Улиссом движет любопытство, а Данте – жажда истины. «Данте – паломник, а Улисс – путешественник», - подытоживает Ю.М. Лотман. Улисс – герой наступающей эпохи Возрождения, и характерно, что этот образ и привлекает и отталкивает Данте. Шествуя дальше, Данте и Вергилий различают вдалеке подобие башни. Это гиганты, стоящие в колодце, который ведет в самую нижнюю часть Ада. Зевс сбросил их в преисподнюю за то, что титаны покушались на его власть. Гигант Антей в ладони переносит Данте и Вергилия на дно колодца, и они оказываются на льду озера Коцит. Это и есть девятый, последний круг Ада.