Эти размышления, так же как и конечный вывод самих авторов романов, крайне пессимистичны. В плутовских романах обнажаются все язвы тогдашнего панского общества и с ясностью раскрывается порочность общественной системы, приводящей к торжеству лицемерия, плутней и корысти. В них предстает картина страшной нищеты и разорения, в которые ввергнута основная масса селения, и то больное состояние общества, в которое его привела великодержавная политика испанского абсолютизма. Читателя и автора не радуют относительные удачи героя, так как они сопровождаются нравственным его развращением, если только он уже не развращен к моменту первого своего явления в романе. По силе реализма и своему познавательному значению плутовские романы представляют собой одно из высших достижений испанской литературы «золотого века». Роман этот имеет определенную схему, которая слегка варьируется у разных авторов. Это автобиография «плута», который ребенком бежал из родительского дома или был выброшен на улицу вследствие полной нищеты родителей оказался вынужденным сам заботиться о своем пропитании, переменил множество хозяев, перепробовал массу профессий. Наконец, он сделался взрослым человеком, побывал в самых невероятных положениях, изучил все уловки и хитрости, пройдя до конца «школу жизни», и теперь, умудренный опытом, пишет свои воспоминания. Такая форма дает автору возможность создать широкую галерею общественных типов, показать лиц разнообразных профессий и состояний, с которыми герою приходится сталкиваться,— купцов, горожан, сановников, судей, священников и монахов, солдат, актеров, женщин легкого поведения трактирщиков, лекарей, лакеев, нищих и т. п.; причем показ этот носит по преимуществу сатирический характер. К этим двум элементам — биографии героя обрисовке общественной среды — присоединяется обычно третий, не обязанный, но присутствующий в той или иной степени в большинстве этих романов — морально-философские размышления героя по поводу его собственной судьбы и того, что ему приходится наблюдать.
Эти размышления, так же как и конечный вывод самих авторов романов, крайне пессимистичны. В плутовских романах обнажаются все язвы тогдашнего панского общества и с ясностью раскрывается порочность общественной системы, приводящей к торжеству лицемерия, плутней и корысти. В них предстает картина страшной нищеты и разорения, в которые ввергнута основная масса селения, и то больное состояние общества, в которое его привела великодержавная политика испанского абсолютизма. Читателя и автора не радуют относительные удачи героя, так как они сопровождаются нравственным его развращением, если только он уже не развращен к моменту первого своего явления в романе. По силе реализма и своему познавательному значению плутовские романы представляют собой одно из высших достижений испанской литературы «золотого века».
Тип предприимчивого аморального пройдохи был известен уже антич. литре (слуги в комедиях Плавта, некоторые персонажи в «Сатириконе» Петрония и соч. Лукиана), литературе средневековья и Раннего Возрождения (персонажи фарсов, фаблио, шванков, новелл Дж. Боккаччо и Ф. Саккетти), но он был лишен социальной определенности пикаро. Более близок к героям П. р. Панург из «Гаргантюа и Пантагрюэля» Ф. Рабле и протагонисты некоторых немецких «народных книг», но и здесь еще отсутствовал центр, мотив П. р.— одиночество героя во враждебном обществе.
Первые П. р. появились в Испании. Прообразом их была «Селестина» Фернандо де Рохаса (конец 15 в.) — диалогизированный роман из жизни гор. дна. Но первым подлинным П. р. стала анонимная повесть «Ласа-рильо с Тормеса, его невзгоды и злоключения» (1554), послужившая образцом для многочисленных вариаций жанра . Эта книга много раз переиздавалась и была переведена на европейские языки. В ней уже наметились черты П. р. как жанра, оставшиеся почти неизменными в последующие века. В «классическом» П. р. повествование чаще всего строится как устный рассказ героя о своей жизни или как его записки, воспоминания. Поэтому П. р. не знает сложной композиции, он развивается строго хронологически, начиная с детства героя. Единственная роскошь, которую он может себе позволить,— это прерывающие развитие основного действия вставные новеллы. Обычно герой П. р.— слуга, но не по профессии, а в силу необходимости; частая смена хозяев позволяет ему познакомиться с разными социальными типами. Поэтому картина жизни в П. р. чрезвычайно многообразна и правдива. Причем дана не парадная ее сторона, а изнанка, задворки. Изображение теневых сторон жизни придает комизму П. р. грубый, «физиологический» характер. Для героя П. р. типично ироничное отношение к окружающим, постоянное разоблачение их пороков, что оправдывает его собств. аморальность. Еще одна черта пикаро — полное приятие установившегося порядка вещей, нежелание его ломать, беспомощность перед лицом судьбы, изменчивой, жестокой и алогичной. Для ряда П. р. характерен также мотив воспитания героя, но чаще всего это воспитание жизнестойкости и аморальности.
Наиболее значительным и популярным П. р. было «Жизнеописание плута Гусмана де Альфараче» (1599—1604) М. Алемана-и-де-Энеро. Здесь были подчеркнут индивидуализм героя, переживаемый им внутренний разлад и вместе с тем возникновение у него чувства собственного достоинства. Эта противоречивость характера героя явилась отражением эстетич. норм, барокко. Образ пикаро появляется в «Дон Кихоте» М. Сервантеса, в его комедии «Педро Урдемалас» и новеллах. Вскоре после Алемана-и-де-Энеро пишет свой П. р. Ф. Кеве-до-и-Вильегас—«История жизни пройдохи по имени Дон Паблос» (изд. 1626), где дана правдивая картина исп. об-ва, окрашенная чертами трагизма. Затем последовали «Занимательное путешествие» (1603) А. Рохаса Вильяндрандо, «Плутовка Хустина» (1605) Ф. Лопеса де У беды, «Маркое де Обрегон» (1618) В. Эспинеля, «Алонсо, слуга многих господ» (1624—26) X. де Алькала Яньеса и др. С явной симпатией рисует своих героев А. де Салас Барбадильо, автор П. р. «Дочь Селестины» (1612), «Бедный кордовец Педро Урдемалас» (1620) и «Удачливый глупец» (1621). Силен чисто развлекательный элемент в книгах А. де Кастильо-и-Солорсано «Тереса Мансанарес» (1632), «Приключения цирюльника Трапаса» (1637), «Севильские плуты» (1642). К жанру П. р. примыкает книга Л. Белеса де Гевары «Хромой бес» (1641), в к-рой образ пикаро оттеснен на задний план остро сатирич., гротескным изображением исп. жизни.
Исп. П. р. оказал воздействие на развитие прозы в др. странах. Не без влияния «Ласарильо с Тормеса...» написан англ, роман Т. Нэша «Злосчастный путешественник, или Жизнь Джека Уилтона» (1594). В Германии появляются многочисл. переводы и переработки исп. П. р., выступают авторы оригинальных романов, в основе сюжета которых лежала нем. действительность: И. М. Мопшрош, автор «Филандера» (1640) и X. Я. К. Гриммельсхаузен, автор «Симплициссимуса» (1669). Во j Франции в 17 и 18 вв. исп. П. р. были очень популярны. Под их влиянием сложился франц. тип П. р. (Ш. Сорель, П. Скаррон), в котором чувствуется пародирование прециозной литературы. В этих книгах образ пикаро переживает существ, изменения: он лишен чувства одиночества и готов, воспользовавшись обстоятельствами, начать добропорядочную жизнь. В ряде романов (напр., А. Фюретьера) образ плута вообще оттеснен на задний план. Ближе к исп. образцам книги А. Р. Лесажа «Хромой бес» (1707) и «История Жиль Блаза из Сантнльяны» (1715—35). «Жиль Блаз» вызвал мн. подражаний («Английский Жиль Блаз» Томпсона и др.). К жанру П. р. могут быть причислены «Удачливый крестьянин» (1734—35) П. Мариво, романы Н. Ретифа де Ла Бретона, а в англ, литературе 18 в.— «Молль Флендерс» (1722) Д. Дефо, «История приключений Джозефа Эндруса» (1742) и «История Тома Джонса, найденыша» (1749) Г. Филдинга, «Приключения Родрика Рэн-дома» (1748) и «Приключения Перигрина Пикля» (1751) Т. Смоллетта. Из Испании П. р. проник в Лат. Америку (романы X. X. Фернандеса де Лисарди и др.).
Еще до знакомства с зап.-европ. П. р. возникает рус, сатирич. бытовая повесть 17— нач. 18 вв. («Повесть о Фроле Скобеевс» и др.), окапавшая иск-рое влияние на развитие плутовского жанра в России, к-рый расцвел в 18 в. под воздействием франц. переводов и переделок исп. П. р. Плутовский жанр в рус. литературе представлен М.Д. Чулновым («Пригожая повариха, или Похождения развратной женщины», 1770), Матвеем Комаровым и др. По типу П. р. построены книги В. Т. Нарежного («Российский Жилблаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова», 1814), Ф. В. Булгарина («Иван Выжигин», 1829), А.Ф. Вельтмана («Приключения, почерпнутые из моря житейского», 1846—1863). Некоторыми художественными приемами II. р. пользовались Н.В. Гоголь и Ф.М. Достоевский. На Востоке к европ. П. р. ближе всего плутовская новелла — т. н: макама — не-посредств. предшественница и, вероятно, первонач. модель европ. П. р., который в своих первых образцах м. б. интерпретирован как цикл излагаемых в хронологич. порядке макам, где образ героя контаминировался с образом рассказчика. Отсутствие образа рассказчика наблюдается уже в одной из макам аль-Харизи. Недавние исследования устанавливают араб, источники некоторых сюжетов «Ласарильо с Тормеса...».