На острове Леон, близ Кадиса, собрался 24 сентября 1810 года испанский парламент – кортесы, - выработавший конституцию Испании. Кадисская конституция 1812 года была воплощением самой передовой общественной мысли своего времени, и не случайно она надолго стала знаменем прогрессивных сил не только в Испании, но и во многих странах мира.
Учитывая эту роль Кадиса в жизни Испании 1810-1812 годов, Гальдос и счёл необходимым направить именно туда своего героя Габриэля Арасели. Его пребывание в Кадисе даёт читателю возможность ощутить неповторимую атмосферу этого города, побывать на заседаниях кортесов, выслушать различные точки зрения по поводу путей и способов решения стоявших перед многострадальной Испанией сложных проблем.
Уже само название романа показывает, что в основу своего повествования он кладёт именно тему "Кадиса", то есть кадисской конституции 1812 г., или тех изменений, которые она внесла в испанскую жизнь. Симпатии автора – передового человека своего времени – целиком на стороне конституции 1812 г. Роман Гальдоса – не трактат о государственном праве. От него естественно нельзя требовать отражения всех сторон конституции. Тем более что Гальдос ограничивается только первым периодом в работе кортесов, а конституция действовала до мая 1814 г. Но Гальдос выбирает из конституции те её стороны, которые были наиболее важными для эпохи. Таков принцип суверенных прав народа, ограничение привилегий имущих классов, свобода печати и некоторые другие.
Читатель дважды присутствует на заседаниях кортесов. При этом первый раз он смотрит на их работу глазами привилегированного сословия, феодальной аристократии, к которой принадлежат героини романа Амаранта и Флора (главаVIII– IX); второй раз – глазами "галёрки", то есть простого народа (главы XVII – XVIII). В первом случае в центре дискуссии стоит вопрос о суверенитете народа, во втором – об отмене привилегий феодальной аристократии.
В обоих эпизодах автор знакомит нас с разнообразными точками зрения на конституцию 1812 года. Высказываются по этому поводу и представители старшего поколения, и молодёжь, и феодальная аристократия, и простой народ – социальные низы, и, наконец, нарождающаяся интеллигенция.
Но, конечно, двумя этими эпизодами не ограничивается в романе показ конституции 1812 года. Она всё время не сходит со страниц романа. О ней говорят и в мрачном доме графини де Румблар, где конституцию яростно ненавидят старое родовое дворянство, чиновники и духовенство ("Верьте моему слову – суверенитет нации, с одной стороны, и свобода печати, с другой, - это два ядра со смертоносными зарядами, которые причинят нам больше опустошений, чем сам Вильянтруа").
О ней говорят в кабачке Поэнко, где собираются представители кадисского дна и прожигатели жизни ("В честь сегодняшнего святого – пресвятой свободы печати – откройте-ка, сеньор Поэнко, кран у бочки, и пусть рекой льётся мансанилья"). О ней говорят улицы, кафе, литературные клубы, памфлеты эпохи ("После выступавшего со своим обычным красноречием сеньора Аргуэльеса воздух внезапно огласился телячьим мычанием: это Остоласе взбрело в голову – под смех трибун, под гам и шум галёрки – защищать толстопузых ханжей и лиходеев, живущих за счёт церковных доходов"). Гальдос, замечательный знаток исторического прошлого Испании, развёртывает перед читателем его богатую хронику. Он даёт при этом не только историю "больших дел", но стремится воспроизвести и ту разгорячённую атмосферу, которой были окружены работы чрезвычайных кортесов. Рядом с портретом людей, имена которых вошли в историю, отрывками из произносившихся речей и т.п. он рисует фигуру массового посетителя кортесов, того среднего испанца, жизнь которого всегда занимает его внимание ("Точь-в-точь, как в день корриды. Всё общество спешило на празднество, старинные сундуки и лари – как в богатых, так и в бедных домах – опустели.<…> Лица сияли радостью, весь народ – одна сплошная улыбка, и никто не спрашивал, куда спешат люди, ибо в воздухе стоял немолчный гул: "В кортесы, в кортесы!"").
Как было отмечено выше, в первом цикле серии "Национальные эпизоды" личная история героя, юного Габриэля Арасели, переплетается с историей Испании на протяжении почти целого десятилетия.
Но как бы ни менялись события, герой всюду остаётся верен себе. Какими же чертами рисует его автор? "Я люблю прямоту, справедливость, правду и презираю нелепых безумцев и высокомерные претензии. Там, где я вижу гордеца, я делаю всё, чтобы унизить его; там, где я вижу злодея, я убиваю его; там, где я вижу наглого чужака, я изгоняю его", - говорит Арасели в своей беседе с англичанином лордом Грэем. Любовь к "прямоте, справедливости и правде" - вот отличительная черта испанца нового поколения, как его мыслит себе Гальдос. И ею отмечены все действия как самого героя, так и его подруги Инес.
Им обоим приходится бороться с миром лжи, коварства и несправедливости, олицетворяемым в романе домом графини де Румблар с одной стороны, и с чёрствым эгоизмом лорда Грэя с другой. Гальдос не скупится на мрачные краски в изображении дома Румблар. Семья Румблар построена на лжи, ханжестве, коварстве, алчности, традиционном тупом невежестве. Гальдос показывает молодых отпрысков дома – сына, ничтожного забулдыгу, и двух дочерей – Асунсьон и Пресентасьон. У первой – мистицизм переплетается с чувственностью, у второй, - натуры более здоровой, - нет никаких надежд на жизнь, так как мать заранее начертала всю её будущую судьбу ("… я не желаю выдавать замуж моих дочерей. Ни за что и никогда! Выйдя замуж, они освободились бы из-под моей опеки, и <…> мне невыносимо думать, что они могут совершить в жизни ошибку, а я буду бессильна их покарать". "Моя дочь Асунсьон в скором времени поступит в монастырь, а Пресентасьон останется в девицах, таково моё твёрдое решение"). В результате обе превращаются в "святых дурочек", как их иронически называет Гальдос.
Положительные герои романа, Арасели и Инес, входя в соприкосновение с домом Румбларов, то есть со старой, реакционной Испанией, вынуждены совершить ряд дурных поступков. Инесс, которую графиня де Румблар насильно держит в своём доме, предназначая её в качестве наследницы майората в жёны своему сыну, вынуждена лгать и притворяться; она проходит ту же "школу лицемерия", что и Асунсьон и Пресентасьон.
Арасели, превращающийся в убийцу, также в сущности подвергается пагубному влиянию старой Испании. Правда, в убийстве англичанина заложена идея отмщения: честный, добродетельный испанец Арасели убивает в лице лорда Грэя врага испанской культуры, испанского народа. И всё же он совершает преступление в интересах того старого мира, с которым он борется и который сам так страстно ненавидит:
- Вы покарали презренного человека, восторжествовал высокий принцип чести.
- Я сомневаюсь, сеньора. Мой подвиг жжёт огнём моё сердце.
Другие образы романа, которые могут быть отнесены к старому миру, - это мать Инесс, маркиза Амаранта и её наперсница Флора. Слабовольные, распущенные и легкомысленные, обе они принадлежат "ко двору Карла IV"; они изгнаны из "старого мира", но не порвали с ним.
Два мира – старый и новый, две Испании – реакционная и прогрессивная, их столкновение и борьба – вот основная тема романа, как и всей вообще первой серии "Национальных эпизодов". Но в романе есть ещё одна тема, которую события наших дней ставят с особой остротой. Это тема "иностранца" в Испании.
Если в других романах первой серии фигурируют главным образом захватчики французы, то в "Кадисе" мы встречаем англичанина, то есть представителя той нации, которая поддерживает Испанию в её борьбе с Наполеоном. В фигуре лорда Грэя нетрудно отгадать лорда Байрона, как известно, посетившего Испанию. Только это – Байрон, внешне "очаровательный", но лишённый благородных черт своего характера.
"Иностранец" - это та единственная сила, перед которой склоняется реакционная Испания. В романе есть место, показывающее, до какой степени доходит это подчинение. Ответственность за поступок лорда Грэя испанское правосудие собирается переложить на Арасели. Внешне лорд Грэй благоволит к дому Румбларов, но он поставил своей задачей его опозорить. Его отношение к Испании построено на высокомерном презрении. Вот как отзывается он об испанцах накануне своего отъезда: "Прощай, народ, важный и гордый, продувной и весёлый, богатый на выдумки и хитрости, то возвышенный, то подлый, полный воображения, чувства собственного достоинства, изобилующий сверкающими мыслями больше, чем солнце – светом. Из вашего теста сделаны святые, воины, поэты и тысячи знаменитых людей. Неужели всё это гниль, ни на что более не годная? Суждено ли вам исчезнуть навсегда, уступив место чему-то другому, лучшему, или вы ещё способны подарить миру воровскую закваску?.."
Эти слова вызывают следующую реплику Арасели, устами которого в данном случае говорит Гальдос. "Несомненно лорд Грэй сошёл с ума, и я не мог удержаться от смеха, слушая его; смялся и сброд, к которому он обращался. Я подумал, что высказываемые им идеи нередко приходили в голову иностранцам, приезжавшим в Испанию. Насколько они были правильны, пусть судят сами читатели".
Таков основной смысл "Кадиса". Как мы видим, роман с большой остротой ставит в историческом плане тему борьбы "двух Испаний" - старой и новой, реакционной и прогрессивной.