Иная судьба постигла пародию Финкеля (1910), которая в полной мере отразила поэтический язык Блока, выявила тематические, стилистические его особенности.
Произведение Финкеля написано четырехстопным ямбом, осложненным пиррихиями и удлиненными клаузулами. Пародия характеризуется перекрестной рифмовкой (А’вА’в) с упорядоченным чередованием дактилической (в нечетных) и мужской (в четных стихах) рифмы, которая в большинстве случаев точная. Следует отметить, что Финкель организует поэтическую речь пародии так же, как это делает Блок. Рифмы довольно часто совпадают с оригинальными, например, в первом катрене пародии: модами-огородами - неравносложная, эффективная (у Блока: ресторанами-пьяными).
В пародии восемь катренов. Первый катрен – описательный, у Блока пейзажу посвящены четыре катрена. Важно отметить, что некоторые отдельные слова и словосочетания использованы в пародии для изображения других картин, нежели в прототексте. Финкелю было важно обеспечить "узнаваемость" произведения, гиперболизировать особенности авторского стиля, а не "скопировать" оригинальное стихотворение. Примером этому может служить словосочетание "заламывая котелки": Блоком оно применено для отображения пошлой, мещанской жизни, Финкель же так описывает героя повествования, тем самым снижая, окарикатуривая его образ.
В первом катрене пародии автором используется метафорический эпитет "солнечных", метафоры "щеголяют модами", "лицеист остер", создавая при этом образ диаметрально противоположный картине, изображаемой Блоком: образ ясного, безоблачного дня, людей, всецело довольных жизнью и не подозревающих о каких-либо душевных терзаниях и сомнениях. Синтаксическим средством в этом четверостишии является повтор (анафора и стык).
Далее пародируется появление героини блоковского стихотворения, при этом следует отметить, что в пародии и оригинале герой и героиня "поменялись местами": у Блока Незнакомка является образом, который должен исчезнуть, герою же остается только сожалеть об этом; у Финкеля – герой "пропадает", героиня – "грустит". Для изображения героя автор использует оригинальную фразу "каждый вечер в час назначенный", олицетворение и метонимию "пузырями схваченный" (у Блока "шелками схваченный"), эпитет "бесстыдно упоительный", метофору "голубой звездой", в качестве синтаксического средства применяется эллипсис:
И, медленно пройдя меж голыми,
заламывая котелок,
шагами скорбными, тяжелыми
ступает на сырой песок.
Тем самым Финкель стилистически снижает высокий образ Незнакомки, низводит его. Если у Блока героиня воздушная, светлая, то у Финкеля шаги Веверлея "скорбные, тяжелые". "Тяжеловесность" героя усиливает словосочетание "ступает на сырой песок". Здесь в комической, утрированной форме отобразился возвышенный стиль Блока, которым он изображает героиню. У Финкеля:
Такой бесстыдно упоительный,
взволнован голубой звездой,
ныряет в воду он стремительно
и остается под водой.
Затем появляется героиня, ее описание почти тождественно изображению "шествия" Незнакомки, однако, пародистом применяется слово "шлемом", что и создает ожидаемый комический эффект. Так же как и Блок Финкель применяет метафору отвлеченного явления и процесса - "вздыхая древними поверьями".
В последних трех катренах пародируется отчаяние героя, поскольку он не имеет возможности увидеть Незнакомку в реальности. Жена Веверлея охвачена горем, но тоже комичным, нелепым. Финкелем используются "блоковские" эпитеты "очи синие, бездонные", "странной близостью", "берег очарованный", собственный эпитет "пошлости таинственной"; овеществление и переносное значение слова "очи <…> цветут", взятое также из оригинала.
Седьмой катрен пародии полностью тождественен десятому четверостишию стихотворения, с той лишь разницей, что повествование в пародии ведется от третьего лица. На противопоставлении с оригиналом строится и последняя строфа пародии: вместо отчаянного крика души героя читатель "слышит" лишь мертвую тишину, созданную Финкелем посредством эпитетов "оглушена", "окаменевшая".
Не менее интересен и фонетический строй пародии. Финкелем в каждом катрене употребляются определенные звуковые сочетания (прием, используемый Блоком), которые, однако, отличны от оригинальных. Например, пародист "убирает" из описательного четверостишия почти все "рычащие", звуки, расставляя акценты в строфе посредством более "мягкого" и не такого "агрессивного" звука "д"; гласный "а", создает впечатление медлительности, неторопливости.
Во втором катрене пародист использует прием Блока и нагнетает обстановку при помощи звука "р". В последующих строфах аллитерация сонорных звуков <л>,<н>,<м>,<р> создает впечатление медлительной торжественности, некой избранности Веверлея, даже несмотря на то, что он комический герой. Образ жены Веверлея рисуется Финкелем так же, как образ Незнакомки описывается Блоком: шелест платья передает гласный звук "е". В оставшихся четверостишиях пародист использует традиционные для Блока гласные звуки "а", "о".
Заключение
В своем произведении Финкель пародирует стиль автора, форму и словотворчество, содержание стихотворения-оригинала, но при этом нельзя говорить о том, что пародист снижает, дискредитирует стилизуемый объект. В данном случае Финкель вышучивает содержание стихотворения, он не в коей мере не ставит под сомнение поэтический талант Блока. Можно сказать, что отношение пародии к оригиналу дружественно-насмешливое.
Для создания пародийного текста Финкелем были использованы следующие приемы:
· введение нового материала, его вставка и подстановка.
(такой бесстыдно упоительный, взволнован голубой звездой, ныряет в воду он стремительно и остается под водой)
· замена поэтической лексики прозаической ("голыми")
· окарикатуривание ("со станом, пузырями схваченным")
· гипербола
· гротеск ("под шлемом с траурными перьями", ноги < > качаются в мозгу")
· создание пародийного персонажа (Веверлей)
· введение ложного пафоса
На композиционном уровне наблюдается некоторое сходство с текстом-оригиналом: описание пейзажа – появление героя – исчезновение героя – грусть героини. Однако следует учесть, что у Блока Незнакомка – образ, а в пародии Веверлей - реальный герой.
Наиболее распространенным синтаксическим средством, используемым в пародии, является инверсия; предложения в основном простые распространенные, что полностью соответствует тексту-оригиналу.
В фонетическом строе пародии преобладают "блоковские" гласные "а", "о".
Повествование в пародии ведется от третьего лица, в отличие от оригинала, в котором лирический герой ведет рассказ от первого лица.
Нельзя считать, что пародия – это просто элементарная имитация. Опыт жанра показывает, победа пародиста бывает тем убедительнее, чем увереннее пародист владеет оружием своего соперника, а для этого ему необходимо пойти на выучку к пародируемому автору. Финкелю удалось в полной мере отразить стиль и композицию стихотворения Блока.
Перспективой моего исследования может стать более полный анализ текста пародии, раскрытие ее специфических черт; выявление сложного, многозначного третьего плана пародии, представляющего собой соотношение первого и второго планов.
Список литературы
1. Борев Ю. О комическом. – М.: Искусство, 1957.
2. Домашнев А.И., Шишкина И.П., Гончарова Е.А. Интерпретация художественного текста. – Л.: Просвещение, 1986.
3. Долгополов Л.К. Александр Блок: личность и творчество; изд 2-е ; Л: 1980
4. Доронина Т.В. Францова Н.В. Анализ стихотворения; М: Экзамен 2006
5. Новиков В.Л. Книга о пародии. – М.: Советский писатель, 1989
6. Новиков Л.А. Художественный текст и его анализ; изд. 2-е; М: 2003
7. Поспелов Г.Н. Введение в литературоведение; изд. 2-е; М: 1983
8. Хализев В.Е. Теория литературы; изд. 4-е; М: Высшая школа, 2005
9. Энциклопедический словарь юного литературоведа. – М.: Советская энциклопедия, 1976.
Приложение
| Незнакомка. | колич. слогов |
| По вечерам над ресторанами | А’ vv/v-/vv/v-/vv |
| Горячий воздух дик и глух, | в v-/v-/v-/v- |
| И правит окриками пьяными | А’ v-/v-/vv/v-/vv |
| Весенний и тлетворный дух. | в v-/vv/v-/v- |
| Вдали, над пылью переулочной, | А’ v-/v-/vv/v-/vv |
| Над скукой загородных дач, | в v-/v-/vv/v- |
| Чуть золотиться крендель булочной, | А’ vv/v-/v-/v-/vv |
| И раздается детский плач. | в vv/v-/v-/v- |
| И каждый вечер, за шлагбаумами, | А’ v-/v-/vv/v-/vvv |
| Заламывая котелки, | в v-/vv/vv/v- |
| Среди канав гуляют с дамами | А’ vv/v-/v-/v-/vv |
| Испытанные остряки. | в v-/vv/vv/v- |
| Над озером скрипят уключины, | А’ v-/vv/v-/v-/vv |
| И раздается женский визг, | в vv/v-/v-/v- |
| А в небе, ко всему приученный, | А’ v-/vv/v-/v-/vv |
| Бессмысленно кривится диск. | в v-/vv/v-/v- |
| И каждый вечер друг единственный | А’ v-/v-/v-/v-/vv |
| В моем стакане отражен | в v-/v-/vv/v- |
| И влагой терпкой и таинственной, | А’ v-/v-/vv/v-/vv |
| Как я, смирен и оглушен. | в v-/v-/vv/v- |
| А рядом у соседних столиков | А’ v-/vv/v-/v-/vv |
| Лакеи сонные торчат, | в v-/v-/vv/v- |
| И пьяницы с глазами кроликов | А’ v-/vv/v-/v-/vv |
| "In vino veritas!" кричат. | в v-/v-/vv/v- |
| И каждый вечер, в час назначенный | А’ v-/v-/v-/v-/vv |
| (Иль это только снится мне?), | в v-/v-/v-/v- |
| Девичий стан, шелками схваченный, | А’ v-/v-/v-/v-/vv |
| В туманном движется окне. | в v-/v-/vv/v- |
| И медленно, пройдя меж пьяными, | А’ v-/vv/v-/v-/vv |
| Всегда без спутников, одна, | в v-/v-/vv/v- |
| Дыша духами и туманами, | А’ v-/v-/vv/v-/vv |
| Она садиться у окна. | в v-/v-/vv/v- |
| И веют древними поверьями | А’ v-/v-/vv/v-/vv |
| Ее упругие шелка, | в v-/v-/vv/v- |
| И шляпа с траурными перьями, | А’ v-/v-/vv/v-/vv |
| И в кольцах узкая рука. | в v-/v-/vv/v- |
| И странной близостью закованный, | А’ v-/v-/vv/v-/vv |
| Смотрю за темную вуаль, | в v-/v-/vv/v- |
| И вижу берег очарованный | А’ v-/v-/vv/v-/vv |
| И очарованную даль. | в vv/v-/vv/v- |
| Глухие тайны мне поручены, | А’ v-/v-/vv/v-/vv |
| Мне чье-то солнце вручено, | в v-/v-/vv/v- |
| И все души моей излучины | А’ v-/v-/v-/v-/vv |
| Пронзило терпкое вино. | в v-/v-/vv/v- |
| И перья страуса склоненные | А’ v-/v-/vv/v-/vv |
| В моем качаются мозгу, | в v-/v-/vv/v- |
| И очи синие бездонные | А’ v-/v-/vv/v-/vv |
| Цветут на дальнем берегу. | в v-/v-/vv/v- |
| В моей душе лежит сокровище, | А’ v-/v-/v-/v-/vv |
| И ключ поручен только мне! | в v-/v-/v-/v- |
| Ты право, пьяное чудовище! | А’ v-/v-/vv/v-/vv |
| Я знаю: истина в вине. | в v-/v-/vv/v- |
| Финкель 1910г. | Веверлей. |
| Где дамы щеголяют модами, | Пошел купаться Веверлей, |
| где всякий лицеист остер, | оставив дома Доротею. |
| над скукой дач, над огородами, | С собою пару пузырей |
| над пылью солнечных озер,- | берет он, плавать не умея. |
| И он нырнул, как только мог, | |
| там каждый вечер в час назначенный. | нырнул он прямо с головою. |
| среди тревожащих аллей | Но голова тяжелее ног, |
| со станом, пузырями схваченным, | она осталась под водою. |
| идет купаться Веверлей. | Жена, узнав про ту беду, |
| удостовериться хотела. | |
| И, медленно пройдя меж голыми, | Но ноги милого в пруду |
| заламывая котелок, | она узрев, окаменела. |
| шагами скорбными, тяжелыми | Прошли века, и пруд заглох, |
| ступает на сырой песок. | и поросли травой аллеи; |
| но все торчит там пара ног | |
| Такой бесстыдно упоительный, | и остов бедной Доротеи. |
| взволнован голубой звездой, | |
| ныряет в воду он стремительно | |
| и остается под водой. | |
| Вздыхая древними поверьями, | |
| шелками черными шумна, | |
| под шлемом с траурными перьями | |
| идет на пруд его жена. | |
| И ноги милого склоненные | |
| в ее качаются мозгу, | |
| и очи синие, бездонные | |
| цветут на дальнем берегу. | |
| И странной близостью закована, | |
| глядит за темную вуаль | |
| и видит берег очарованный | |
| и очарованную даль. | |
| И в этой пошлости таинственной | |
| оглушена, поражена, | |
| стоит над умершим единственным | |
| окаменевшая одна |