Рассказы «Последний дебют» и «К славе» трогают своим сочувствием к трагическим судьбам актрис. В них Куприн рисует любовь как самую высокую ценность жизни. Потеря любви равна потере смысла человеческого существования. Куприн противопоставляет большое чувство ничтожеству человеческих отношений в существующем обществе.
г) любовь - счастье, дарующая спасение и радость жизни
Однако тема любви разрабатывалась Куприным не только в плане разоблачения буржуазного общества, его губительного воздействия на мораль. Эта вечная тема была для него надеждой и радостью, прибежищем, спасением от господствующего цинизма. Она не могла не увлечь художника, верящего в силу и красоту человека, в его нравственный потенциал. И какие сильные, поэтические аккорды были взяты Куприным в работе над этой темой уже на заре его литературной деятельности.
В рассказе «На разъезде»(1894) изображается мгновенное распознание душ, угадывание двумя людьми внутреннего родства - что-то непонятное, привлекательное и совсем не похожее на прозу обыденной жизни.
Случайная дорожная встреча, за которой, казалось бы, должна наступить разлука, становится началом новой судьбы героев – молодого художника Шахова и Любови Ивановны, жены чиновника Яворского.
Этот рассказ появился лет за пять до опубликования классического рассказа Чехова «Дама с собачкой», в котором изображена история возникновения большого, всепоглощающего чувства – история, начинавшаяся по всем внешним признакам тривиально. Нельзя не отдать должное Куприну, который до Чехова и еще на заре своей литературной деятельности тонко и смело раскрыл такого рода психологическую коллизию.
Ситуация, которая открывается перед читателем в начале рассказа, как будто не предвещает ничего возвышенного. Поезд, купе, супружеская пара – пожилой, скучный, подозрительный и грубый чиновник, и его молоденькая хорошенькая жена, случайно очутившийся с ними молодой художник, он заинтересовался женой чиновника, она заинтересовалась им.
История случайного «романа» и супружеской измены?
Нет, мастерство Куприна (пусть еще не такое отточенное, но уже несомненное) и, главное, то здоровое нравственное начало, которое составляет привлекательную черту купринского творчества, помогли ему от тривиальной завязки подняться к большой и серьезной теме. Он показывает, как случайная встреча становится встречей, озаряющей жизнь двух людей – людей хороших, с живой и честной душой.
Есть что-то детски-наивное, простодушное в женщине, которую встретил художник Шахов. Но есть в ней и тонкая интуиция, которая помогла ей стремительно понять и оценить ее спутника. Да и в нем самом эти черты проступают достаточно сильно. Автор романтизирует образ Любови Ивановны. Ее портрет дается читателю глазами Шахова: «тоненькая, изящная фигурка, развившиеся пепельные волосы, нежные глаза, окруженные тенью усталости», он слышит ее «мягкий голос» (1,208). Шахов выделяет свою спутницу из всех знакомых ему женщин:
«Шахову приходилось не раз в жизни сталкиваться с женщинами умными и красивыми, красивыми и глупыми, умными и некрасивыми и, наконец, с женщинами и глупыми и некрасивыми. Но никогда еще он не встречал женщины, которая так бы с полуслова понимала его и так бы живо и умно интересовалась всем, чем и он интересовался, как Любовь Ивановна, которую он знал всего вторые сутки. Только все, что у него было заносчиво, резко и горячо, – у нее облекалось в какую-то неуловимо-милую и нежную доверчивость, соединенную с изящной простотой» (1,209).
Из воспоминаний молодой женщины мы узнаем, что родственники заставили ее выйти замуж за богатого надворного советника Яворского. Четыре года совместной жизни с тупым и вульгарным человеком, затаенная мечта о счастье, огромный запас нерастраченных душевных сил... и вот перед ней молодой художник, искренно преданный своему искусству, человек с тонкой душевной организацией.
«Она сама не замечала, как ее душа, до сих пор лишенная ласки и внимания, точно комнатный цветок – солнца, радостно распускалась теперь навстречу теплым лучам его участи к ней» (1,213). Чудесно передан Куприным светлый порыв двух людей, понявших вдруг, что судьба им послала великое счастье – быть вместе. Умение безоглядно поверить своему внутреннему чувству в художественной трактовке Куприна – залог возможной многообещающей жизненной удачи героев, удачи любви.
«– Да, – сказала она, улыбаясь глазами, полными слез, – судьба иногда нарочно смеется. Смотрите: стоят два поезда. Встретились они и разойдутся, а из окон два человека друг на друга смотрят и глазами провожают, пока не скроются из виду. А может быть... эти два человека... такое бы счастье дали друг другу... такое счастье... Она замолчала, потому что боялась разрыдаться.
– Второй звонок! Бирзула – Жмеринка! Поезд стоит на втором пути – и! – закричал в зале первого класса протяжный голос.
Внезапно дерзкая мысль осенила Шахова.
– Любовь Ивановна! Люба! – сказал он, задыхаясь. – Садимся сейчас на этот поезд и обратно. Ради бога милая. Ведь целая жизнь счастья. Люба! Несколько секунд она молчала, низко опустив голову. Но вдруг подняла на него глаза и ответила: – Я согласна» (1,216). Неожиданная встреча в поезде изменила жизнь молодой девушки, одарила ее любовью, о которой раньше она могла только мечтать, и сделала ее по-настоящему счастливой. Автор обнаруживает большое доверие к светлому содержанию любви, как и вообще доверие к жизни, к естественному, стихийному ее течению.
Этот рассказ не понравился И.А. Бунину. «И действительно, в произведении молодого писателя заметна неглубокость мотивировок характера и развития действия (если убедительной выглядит вся «прелесть» мгновенного романтического сближения, то решение героев тотчас изменить свою жизнь вызывает сомнение)55. Однако уже здесь, пусть пока в наивной форме, у Куприна выражается свое, романтически-просветленное, понимание любви, отличающееся от элегически-трагедийного бунинского.
Позднее Куприн будет несравненно более глубок и достоверен в изображении любви, ее драм и даже трагедий, связанных с взаимопониманием и даже неравенством людей и иными социальными и индивидуально-психологическими обстоятельствами, но в образах любви у него всегда будет светиться надежда на ее покоряющую силу, сквозить мечта о радостной и торжествующей «сказке» любви»56.
Даже самые печальные из купринских рассказов свободны от безысходного пессимизма, они не порождают в душе читателя чувств безнадежного отчаяния, неверия в жизнь, в себя и людей. Одним из таких произведений, непосредственно связанных с темой нашего повествования, является рассказ «Больничный цветок» (1901).
Его героиня, неизлечимо больная (у нее туберкулез) и уже не выходящая из палаты санатория, в сущности, приговорена к могиле. До предела обостренное, как у всех чахоточных, сознание говорит ей: завтра– послезавтра тебя не будет среди живых, ты навеки исчезнешь. Но то же сознание подсказывает очевидную истину: «Смерть есть наиболее простое и нормальное из всех жизненных явлений» (11,485). Рождение человека случайно, но умирает он по неизбежному закону природы. Тут – трагедия. Что может сделать человек, чтобы она не была для него столь мучительной, ужасной. Собрать волю и найти в себе нравственные силы, чтобы без мистического ужаса встретить неизбежное – собственное исчезновение. И героиня Куприна, уподобляющая себя больничному цветку и уже находящаяся у последней черты, испытывает нечто, казалось бы, необыкновенное в ее трагическом положении: она полюбила.
«... Эта любовь, блеснувшая на мой печальный закат... так ясна, так нежна, так болезненно – прекрасна! Помнится мне, еще совсем маленькой девочкой – институткой, я лежала в лазарете, в громадной, пустой, страшно высокой комнате... и вот однажды мое внимание привлекла простая, но удивительная вещь: за окном, в амбразуре, из мха, покрывшего кое-где выступы старой декоративной стены, вырос цветок. Это был настоящий больничный цветок, с венчиком в виде крошечной желтой звездочки и с длинным, тонким, хрупким, белесовато-зеленым стебельком... Дорогой мой, любимый! Этот больной, слабый желтый цветок - ведь это моя любовь к вам ...Ведь такой любовью, именно такой, вас, наверное, никто не любил и не полюбит...» (11, 488-489).
Только сейчас, когда остались считанные дни ее жизни, любовь ярко вспыхнула и своей «улыбкою прощальной «осветила» печальный закат» молодой женщины. Она неистово и горячо любит, переживает то, «исключительно тонкое, духовное слияние двух людей, при котором чувства и мысли одного каким-то таинственными токами передаются другому, когда чуть заметное дрожание век или слабая тень улыбки в глазах, когда, быстро встретившись глазами за общим столом или в гостиной, при входе нового лица или после только что сказанной кем-то глупости, два человека умеют без слов поделиться общим впечатлением...» (II, 487).
Она благодарит своего возлюбленного за те дни, когда они были вместе и наслаждались жизнью:
«– Да, вы многому научили меня. Без вас я никогда не постигла бы тех тонких, медленных наслаждений, которые может дать прочитанная книга, изящная и глубокая мысль творческого ума, вдохновенная музыка, красота солнечного заката, аромат цветка и, главное – самое главное – духовное общение двух утонченных натур, у которых, благодаря тяжелому недугу, нервная восприимчивость доходит до степени экзальтации, а взаимное понимание принимает характер безмолвного ясновидения» (II, 485) И далее:
«Последним моим чувством будет глубокая благодарность вам, озарившему мои последние дни любовью» (11,489).
И хотя тут много настоящего горя, все же неизбежная смерть не кажется мрачной, потому что героиня предстает освещенной и согретой жаркими, как солнце, лучами любви.
Сильная любовь озаряет жизнь человека, но эту любовь, говорит Куприн, нельзя встретить на каждом шагу, она дается нелегко, ее надо уметь найти и заслужить.