Четвертая вторичная выгода характерна в основном для женщин. В этом случае переедание может использоваться ими подсознательно в качестве средства избегания интимных отношений (как с законным, так и с потенциальными партнерами). Секрет прост. Во-первых, высококалорийная пища снижает половое влечение, во-вторых, после обильной трапезы и возникших в связи с этим ощущениях дискомфорта в желудке занятия сексом становятся зачастую просто невозможными. И если отношения с мужем далеки от совершенства, можно при помощи постоянного переедания и нахождения на кухне (под предлогом "заботы о других"), стойко подавлять свою сексуальность. При этом пара десятков лишних килограммов является для многих своеобразной "страховкой" от шанса встретить более подходящего партнера. В результате боязнь делать выбор заставляет женщину оставаться толстой и непривлекательной, ускоряя процесс старения. Нейтрализовать эту вторичную выгоду без разрушения семьи можно, обратившись к семейному психотерапевту, хотя в некоторых случаях женщины преображались только после того, как решались на жесткий пересмотр партнерских взаимоотношений.
Еще одной весьма распространенной вторичной выгодой при алиментарном ожирении является использование пищи для того, чтобы структурировать время. В сознании многих женщин сам процесс приготовления пищи является важным делом (это сложилось исторически), и женщина, особенно домохозяйка, боясь, как бы ее не сочли лентяйкой и бездельницей, невольно чувствует некоторую неловкость в момент, когда оказывается в ситуации "нечего делать".
Забавно, но из всех домашних дел приготовление пищи является процессом наиболее психологически приятным. Ведь во время него можно побаловать себя, буквально не отходя от плиты. К тому же, минуты начинают субъективно течь быстрее и ощущения психологического дискомфорта проходят - впрочем, уступая вскоре черед иным мыслям. Домохозяйка (им это присуще в первую очередь) понимает, что занимается не тем, чем хотелось бы. Это, в свою очередь, порождает чувство вины и вновь ведет ее на кухню. Все. Круг замыкается (в который уже раз!).
Существует еще множество вторичных выгод при переедании: удерживание тела в условиях энергодефицита или лени, скрашивание скуки, усиление коммуникабельности через совместный прием пищи, реализация своей жадности (доедая за всеми домашними), и др. И каждая из них, словно крючок, впивается в тело тучного человека, удерживая его в своеобразном анабиозе. Периодические попытки, не подкрепленные осознанием своих вторичных выгод и поиском эффективных мер освобождения от них, редко способны "разморозить" человека надолго. Попытки похудеть "для галочки" - лишь способ временно снять с себя ответственность за топтание на месте и нежелание что-то реально менять в своей жизни, переложив эту ответственность на кого угодно или что угодно ("плохие" таблетки, аппараты для похудения и прочее).
Роль традиций питания в возникновении избыточного веса
Душе грешно без тела, как телу без сорочки. Душе необходима земная оболочка". Так писал в свое время замечательный русский поэт Арсений Тарковский. Как ни прискорбно сознавать, но подчас наша земная оболочка становится неуправляемой и начинает действовать даже во вред самой себе. Например, сколько нужно съесть человеку, чтобы утолить голод и обеспечить организм необходимым "строительным материалом"? Как правило, гораздо меньше того, что мы, увы, ежедневно поглощаем. Умом, конечно, все мы понимаем: лишние граммы сладостей превратятся в несколько граммов жировых отложений. Но как трудно бывает ограничить себя, когда на столе стоит любимое лакомство. Ведь складочка на талии будет ПОТОМ, а роскошный кусок торта - он тут, рядом, источает аромат ванили, шоколада и просится в рот прямо СЕЙЧАС. О это коварное извечное противоречие между сейчас и потом, сколько трагических результатов оно принесло, скольким людям сослужило дурную службу!..
Вряд ли актуально беспокоиться об избыточном весе вьетнамскому крестьянину, на столе которого чашка риса в день заменяет завтрак, обед и ужин вместе взятые. Но даже более состоятельный его сосед вряд ли станет "наворачивать" плавающие в масле блины, заедая их пельменями - не в традициях, знаете ли. Он скорее закажет себе в местном ресторанчике какое-нибудь блюдо из змеи или экзотического червяка, богатого белком, но не жиром. Иное дело жители Европы с их свиными сосисками, шпикачками, роскошными ростбифами, приправленными картофелем фри. Американца, в свою очередь, трудно представить без гамбургера в одной руке и стакана кока-колы в другой, а россияне с детства приучены "баловаться" жареными во фритюре пирожками, сдобными булочками, утолять голод наваристым борщом или салом.
В дореволюционной России у большинства населения, состоящего преимущественно из небогатого крестьянства, рацион был несколько иной: тюря с квасом, постные каши, квашеная капуста, краюха ржаного хлеба. Но едва человеку удавалось "выбиться в люди", он в первую очередь старался наверстать былое недоедание за счет тяжелой, жирной, сладкой и мучной пищи. Как ни парадоксально звучит, но рацион питания и образ жизни бедного человека во многом был более здоровым, чем существование его богатого соотечественника. Тем не менее, образцом для подражания на Руси служил не худощавый, подвижный, энергичный человек, а его дородный, пыхтящий от ожирения антипод, прокладывающий дорогу в толпе своим огромным животом. Недаром слово "худой" всегда служило синонимом словам "бедный", плохой, невзрачный.
Конечно, в формировании стереотипов данного восприятия свою роль сыграли многие факторы, в том числе климатические условия. Во Вьетнаме и, скажем, Архангельске или Новосибирске они просто не сравнимы. Людям северных стран приходится тратить значительно больше калорий на борьбу с холодом. Но в условиях современной жизни такое оправдание звучит мало убедительно. На морозе зимой жителю современного города, если он не строитель и не сотрудник ГИБДД, часами дежурящий на посту, приходится бывать не так уж много времени.
То же самое касается и физических нагрузок. У обитателя крупного мегаполиса они совершенно несопоставимы с нагрузками сельского жителя. Стереотип питания, тем не менее, не меняется. Он одинаков и для жителя села, и для горожанина. В рационе последнего порой даже больше мучного, жирного и сладкого. По-прежнему для большинства из нас стол, ломящийся от изобилия, является символом экономического преуспевания.
Мало того, что у горожанина больше возможностей приобрести любой деликатес, так еще и реклама вносит свою лепту, являясь настоящим демоном-искусителем. Очень живописно описал этот процесс знаменитый английский писатель Сирил Паркинсон, автор знаменитых законов Паркинсона. В книге "Законы миссис Паркинсон" он иронически-грустно анализирует содержание одного из модных глянцевых журналов, заполнивших в последнее время и прилавки россиян:
"Очарованные образчиком красивой жизни, мы переворачиваем страницу. Здесь нам преподносится еда в предельно реалистичном изображении. Виргинский окорок, обложенный ломтями ананаса, сверкает всеми цветами техноколора; бифштекс, окруженный грибами, испускает парок. Сливочный крем горой громоздится на шоколадном торте. Невольно поддаешься настроению, которое приходит в конце прекрасного обеда.
Все это производит на нас должное впечатление, и мы переворачиваем страницу. Вот тут-то нас и постигает удар: перед нами предстают модели великолепных дорогих туалетов. В изысканной обстановке мы видим толпу сверхэлегантных людей. Никто из тех, кто восседал на мягких подушках роскошных автомобилей, поглощал рекламируемые выше обеды, совершал рекламируемые журналом путешествия, не требующие ни малейших расходов энергии, ни за что на свете не втиснется в такие туалеты. Вся серия реклам - это просто стремление к невозможному!"
Механизм формирования зависимости от еды
Механизм формирования зависимости от еды прост и сложен одновременно. Долгое время специалисты не могли понять: раз человек понимает вред переедания, почему он продолжает вести себя так, что количество калорий и качество пищи в его рационе не меняются? Лишь в середине прошлого века удалось найти ответ на вопрос. Оказалось, переедание является разновидностью токсикологической зависимости. Это дало основание всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) уравнять наркотическую зависимость с пищевой.
Ну а раз так, значит и механизм формирования у них один. В мозгу человека существуют клетки, которые вырабатывают нейропептиды - так называемые белки радости: серотонин и эндорфины. Эти вещества несут ответственность за внутреннюю психологическую сферу индивида, за его душевный комфорт. Как ни странно представить далекому от медицины человеку, но наша эмоциональная сфера жизни во многом обусловлена биохимическими процессами, протекающими в наших организмах. Чем больше организм вырабатывает эндорфинов, тем более счастливым чувствует себя человек.
Естественно, определение счастья куда более пространно, нежели просто физиологическая его составляющая. В данном случае речь идет, прежде всего, о чувстве психологического комфорта, при котором человек ощущает себя спокойным, довольным, его ничто не тревожит, не беспокоит. Снижение количества "белков радости" в организме приводит к изменению психологического состояния. У людей начинает повышаться тревожность, возникает и нарастает чувство беспокойства, накатывает вал пессимистических мыслей относительно дальнейших жизненных перспектив.
Причем внешняя сторона жизни никоим образом не влияет на этот процесс. Если человек счастлив в личной жизни, его начинают одолевать тревоги относительно работы; если дела обстоят благополучно и в той и в другой сфере, мозг все равно найдет к чему "прицепиться", чтобы заставить человека бесконечно пережевывать жвачку из гнетущих размышлений. Впрочем, почему бесконечных?