по ГСГ от сентября 2006 года маточные трубы проходимы;
показатели гормонограммы (ФСГ, ЛГ, пролактина, эстрадиола, тестостерона, ДЭА-С, ТТГ, Т3, Т4) в пределах нормы.
По поводу бесплодия амбулаторно лечилась эстроген-гестагенным препаратом (марвелон) для достижения "ребаунд-эффекта", длительность курса приема препарата составлял 3 цикла (в течении года 3 раза), но несмотря на лечение беременность не наступила;
на основании данных диагностической лапароскопии от 14.06.07:
в позади – маточном пространстве обнаружены спайки;
определяются перитубарные спайки права и слева.
Р – р индигокармина проник в трубы, но не излился в брюшную полость.
Лапароскопический диагноз: хронический двусторонний сальпингоофорит. Окклюзия маточных труб в истмико–ампулярных отделах. Перитубарный спаечный процесс. Спаечный процесс в малом тазу IIst – можно сделать вывод о наличии трубно–перитонеального бесплодия в следствии хронического воспалительного процесса придатков, сопровождающегося спаечным процессом в малом тазу.
На основании данных диагностической гистероскопии: отмечается диффузная гиперемия задней стенки полости матки, что указывает на наличие хронического эндометрита, а отсутствие клиники острого процесса говорит за стадию ремиссии.
На основании серологического исследования биологического материала, взятого интраоперационно (ИФА, ПЦР) – результат положительный на Chlamidiatrachomatis, что указывает на этиологию патологического процесса – можно поставить клинический диагноз основного заболевания: хронический эндометрит, хронический двусторонний аднексит хламидиозной этиологии. Первичное трубн –перитонеальное бесплодие.
Дифференциальный диагноз:
Трубно–перитонеальное бесплодие необходимо дифференцировать с эндокринным бесплодием и бесплодием в следствии внутриматочной патологии.
Эндокринное бесплодие можно заподозрить при нарушении менструального цикла (олиго-, опсо-, аменорея), клиническими признаками гиперандрогенемии, гиперполактинемии, гипоэстрогенемии, ожирении, выраженном дефиците массы тела, при болезни и синдроме Иценко – Кушинга, гипо-, гипертириозе, чего нет у данной больной. Кроме того, у данной пациентки нет патологических изменений основных показателей гормонограммы (ФСГ, ЛГ, пролактина, эстрадиола, тестостерона, ДЭА-С, ТТГ, Т3, Т4), что так же исключает наличие эндокринного бесплодия.
Кроме того, у данной больной лапароскопическая картина с хромосальпингоскопией характерна для трубно–перитонеального бесплодия (окклюзия маточных труб в истмико–ампулярных отделах, перитубарный спаечный процесс. Спаечный процесс в малом тазу IIst).
Внутриматочная патология включает ГПЭ, подслизистую миому матки, аденомиоз, перегородки в матке, синехии. Для дифференциальной диагностики бесплодия в следствии внутриматочной патологии и трубно–перитонеального бесплодия наиболее информативными являются эндоскопические методы диагностики: лапароскопия и гистероскопия, а так же гистологическое исследование соскоба эндометрия.
При проведении гистероскопии у данной пациентки данных за ГПЭ, подслизистую миому матки, аденомиоз, перегородки в матке, синехии не обнаружено. При проведении ГСГ в сентябре 2006 года данных за внутриматочную патологию так же нет. А так как лапароскопическая картина с хромосальпингоскопией наиболее характерна для трубно–перитонеального бесплодия, можно исключить у данной больной бесплодие в следствии внутриматочной патологии. Для полного исключения у данной больной бесплодия вследствии внутриматочной патологии необходим результат гистологического исследования соскоба эндометрия.