Вероятно вдохновленный в соответствии с концепцией Емпедокла о четырех элементах, составляющих естественные тела [33], (кровь, желтая желчь, черная желчь и мокрота) Гиппократ включил эти элементы как основу человеческих, индивидуальных элементов в различных комбинациях, определяющих состояние здоровья, самочувствия и индивидуальности. Он считал, что избыток крови делает облик человека жизнерадостным, полным энергии, оптимистическим и румяным.
Избыток желтой желчи делает человека тошнотворным, раздражительным с плохим самочувствием и раздражительным.
Черная желчь делает человека меланхоличным, глубоко задумчивым и грустным.
Избыток мокроты делает человека флегматичным, бесстрастным с замедленным темпераментном и спокойным.
Историки пока не идентифицировали одного автора, который предложил эти четыре элемента структуры человека, но при этом не исключается возможность, что теория появилась эволюционно с помощью дополнений нескольких авторов. [34]
Кратко о трудах Гиппократа и его последователей
Дошедший до нас “Корпус Гиппократа” (=«Гиппократов сборник») содержит более 70-ти сочинений. “Корпус Гиппократа” видимо содержит как собственные сочинения Гиппократа, так и творения других авторов. Ряд исследователей предполагают, что «корпус» представляет собой скорее остатки какой то медицинской библиотеки. Некоторые из сочинений этого сборника свидетельствуют о мастерстве клинических наблюдений того времени. Однако есть исследователи, которые вообще сомневаются в существовании сочинений в этом сборнике, принадлежащих самому Гиппократу.
Судя по всему, «корпус» был составлен и приписывался Гиппократу уже в 1 в. н.э., когда Эротиан ( врач эпохи правления Нерона), опубликовал словарь терминов Гиппократа. Сохранились и комментарии к важнейшим сочинениям Гиппократа, написанный Галеном во 2 в. н.э. В этих комментариях одни трактаты «корпуса» датируются временем жизни Гиппократа, а другие, по-видимому, относятся к 3–4 вв. до н.э.
Вероятно, к 5 веку до н.э. относится и трактат «О древней медицине», где обсуждается проблема обучения искусству врачевания. Его автор (возможно, не Гиппократ) отвергает объяснение заболеваний взаимодействием натурфилософских «основных качеств» (теплое, холодное, влажное, сухое), указывает на важное значение диеты и роль определенных «соков» организма. В работе подчеркивается, что медицина имеет дело скорее с относительными, чем с абсолютными факторами: что полезно для одного, может оказаться вредным для другого, или то, что полезно в одно время, может быть вредным в другое.
Трактат «О воздухах, водах и местностях» также относится примерно к 5 в. до н.э.. Следует отметить, что это поистине «золотая книга», занявшая прочное место в истории науки. Её автор, видимо, опытный практик, на примерах, аргументированно и доказательно рассматривает влияние на общее состояние здоровья трех основных факторов окружающей среды.
Болезни или предрасположенность к болезням, по его мнению, во первых могут быть вызваны погодными условиями, например, очень жарким летом или дождливой зимой. Во-вторых, в качестве факторов, влияющих на здоровье, рассматриваются местные климатические условия – преобладающее направление ветров, ориентация города относительно сторон света. В-третьих, на качество воды в работе указывается как на одну из главнейших причин ряда заболеваний. Часть сочинения посвящена влиянию климатических условий на формирование национальных типов питания и потребления воды. При этом автор выказывает глубокое знание вопроса у не греческих народов, особенно у кочевников-скифов, населявших южные территории современных Украины и России.
В сочинении, известном под названием «Эпидемии», даны общие описания течения болезней. Современные исследователи признают только 1-ю и 3-ю книги «подлинными», остальные пять, по-видимому, принадлежат двум позднейшим подражателям Гиппократа.
Самое известное из прогностических произведений «корпуса» – Афоризмы. Начало первого афоризма общеизвестно, хотя не все знают его продолжение, как и то, что он взят из «Гиппократова корпуса»: «Жизнь коротка, искусство [= наука] огромно, случай скоропреходящий, опыт обманчив, суждение трудно. Поэтому не только сам врач должен делать все, что необходимо, но и больной, и окружающие, и все внешние обстоятельства должны способствовать врачу в его деятельности».
Другое распространенное и хорошо известное изречение также впервые встречается в «Афоризмах»: «В самых сильных болезнях нужны и средства самые сильные, точно применяемые». В этом трактате обобщаются и формулируются итоги чисто медицинского наблюдения типа: «Беспричинная усталость указывает на болезнь»; «Когда пищу потребляют в излишнем количестве, это ведет к болезни, о чем явно свидетельствует излечение»; «Лучше, чтобы лихорадка наступала после конвульсий, чем конвульсии – после лихорадки».
Вероятно, «Афоризмы» – это не специальное сочинение, а собрание ценных наблюдений и советов из более ранних сочинений различных авторов.
Постулат о «Критических днях» впервые обозначен в “Афоризмах”, а затем многократно повторяется и в других работах “ корпуса Гиппократа”. Особенно ярко в этих работах прослеживались синдром возвратной лихорадки при малярии. По принципу “критических дней”, которые в некоторых случаях прогнозируют и определяют течение болезни, приводятся общие для болезней правила и формулировки. Например так называемое правило “ семи дней “, которое и в настоящее время нашло применение как важный прогностический индекс.
Трактат “О режиме” является одним из самых ранних письменных произведений по медицинским рекомендациям по гигиене и образу жизни. Это самое раннее сочинение по профилактической медицине ( не считая Египетских источников и клинописных посланий ассирийцев), он посвящен не только восстановлению здоровья в случае заболевания, но и его сохранению с помощью правильного режима. Сочинения Гиппократа придают огромное значение соблюдению правильного режима (= греч. «диета»), под которым понимается не только диета в современном смысле, но и весь образ жизни больного.
Знания физиологии в этот период находились в зачаточном состоянии. Хотя о существовании кровеносных сосудов было уже известно и считалось, что по сосудам движется не только кровь, но и другие субстанции. Функция сердца и различие между артериями и венами были неизвестны, но системные формы эти знания приобрели много позже (только после трудов Везалия). Слово «артерия» применялось, но обозначало любые крупные сосуды, а также, например, трахеи. В то время считалось, что кровеносные сосуды переносят и воздух, жизненная функция которого признавалась и относилась ко всем частям тела. Один из авторов сочинения «О священной болезни» (=эпилепсии) использует идею перемещения воздуха по сосудам для того, чтобы объяснить начало эпилептического припадка как результат закупоривания кровеносных сосудов флегмой. Он пишет: «Тот воздух, который идет в легкие и кровеносные сосуды, заполняя полости тела и мозг, и тем самым доставляет разумение и приводит конечности в движение».
Хотя это представление и кажется примитивным, в нем трудно не увидеть предвосхищения современных знаний о процессе насыщения крови кислородом и его связи с сознанием и мышечной деятельностью млекопитающихся. Труднее всего было объяснить, как усваивается организмом пища, превращаясь в ткани, кровь, кость и т.п. Самым распространенным было следующее объяснение: пища, например хлеб, уже содержит мельчайшие невидимые частички всех тканей организма, они отделяются друг от друга, а потом тело их соответствующим образом накапливает.
Каких бы взглядов ни придерживались сами практикующие последователи Гиппократа, общественное мнение всегда отрицательно относилось к вскрытию трупов. Поэтому анатомия была известна главным образом благодаря изучению ран и травм. В корпусе имеется ряд работ по хирургии, в основном посвященных ранам различных видов. Два сочинения, «О переломах» и «О суставах», видимо, являются частями одного большого труда, полный текст которого утрачен. Раздел «О суставах», посвященный вправлению вывихов, где подробно описывается знаменитая «скамья Гиппократа», вполне возможно, восходит непосредственно к истокам греческой медицины. Самый знаменитый древний (хирургический) трактат «О ранах головы» известен точным анатомическим описанием швов черепа человека и поразительной рекомендацией обязательно производить трепанацию черепа во всех случаях контузии или трещин.
Гинекология и акушерство также не обойдены молчанием в «корпусе». Эти проблемы рассматриваются в ряде сочинений, например в трактатах «О женских болезнях», «О болезнях девушек», «О семимесячном плоде» и «О восьмимесячном плоде». Эти трактаты демонстрируют обширные знания; но, как обычно, практика опережала теорию, и описания процессов размножения наивны и ошибочны.
Учение и попытки доказательства того, что семя для размножения собирается из всех частей тела, аналогично учению о росте тканей организма за счет отделения от пищи мельчайших однородных им частиц. Никакая другая теория на тот момент не была в состоянии объяснить возникновение организма. Даже автор великого трактата «О воздухах, водах и местностях» разделяет эти взгляды, доказывая их наследованием некоторых качеств, например серых глаз. Более того, он расширяет приложимость этих постулатов и считает, что они могут наследоваться и ссылается на варварские племена, в которых существовал обычай удлинять череп новорожденным. Автор предполагает, что вследствие этого приобретается наследственная предрасположенность к удлиненной форме головы.
Соотношение медицины и религии, нашедшее отражение в «корпусе Гиппократа», пожалуй, одна из интереснейших и сложных проблем, сохранивших свое значение до наших дней. Люди всегда были склонны связывать болезни, а тем более эпидемии с немилостью богов. В «Илиаде» Гомера эпидемия, которая поражает греческую армию под Троей, приписывается гневу Аполлона. А если бога умилостивить, она прекратится. Авторы «корпуса Гиппократа» иногда критикуют представления о божественном происхождении болезней, полагая, что любое природное явление имеет естественную причину. Особый страх в те времена вызывала эпилепсия, которую называли «священной болезнью». В корпусе есть сочинение с таким названием, оно начинается с полемического выпада против знахарей и врачей-шарлатанов, которые существовали во все времена и окутывают этот недуг религиозной тайной, а претендуют на его излечение с помощью песнопений, заклинаний, заговоров и очистительных церемоний. Автор трактата пишет: «Мне кажется, что это заболевание ничуть не более священно, чем все прочие, но имеет ту же природу, что и другие заболевания, и потому-то и возникает». Критика автора направлена не против религиозных верований как таковых, а против «магов, очистителей, шарлатанов и обманщиков, которые прикидываются имеющими благочестия более всех других и больше всех других смыслящими».