В конце концов как-то в выходной день, когда мы были на гонках, я все-таки сделал несколько затяжек. На следующий день я снова затянулся пару раз. Никакого воздействия на сознание, вообще ничего необычного я не заметил. Во вторник или в среду я обратил внимание на то, что один из наиболее пострадавших участков кожи выглядел менее красным и воспаленным, чем раньше. Еще я понял, что последние дни зуд меня не беспокоил. Я удивился — неужели марихуана имеет отношение к такому неожиданному улучшению? Впрочем, серьезно я к этой идее не отнесся.
В следующие выходные мы с другом опять отправились посмотреть гонки, и он вновь предложил мне сигарету с марихуаной. К этому времени зуд возобновился, но после первой же затяжки прекратился. Это было поразительно. Я провел столько лет, тщетно пробуя всевозможные лекарства, мази и притирания, а зуд моментально исчез после одной-единственной затяжки марихуаной. Последующие три года я продолжал курить марихуану по выходным, каждый раз делая только несколько затяжек. Состояние моей кожи резко улучшилось. Трещины затянулись, потому что я перестал чесаться. Красные участки кожи стали постепенно исчезать и заменяться нормальной кожей, я лучше выглядел, нашел постоянную работу и усердно трудился. Мне больше не нужно было брать отпуск по болезни.
В начале 1977 года мои старшие братья узнали, что я курю марихуану, и рассказали нашим родителям. Хотя мне было уже за сорок, я очень не хотел, чтобы они переживали из-за этого. Я объяснил семье ситуацию, но, видно, не смог их убедить. Они испугались, что у меня сформировалась зависимость. Я сказал им, что три месяца не буду курить марихуану и посмотрю, что произойдет. Поскольку я никогда не испытывал никакого воздействия марихуаны на психику или сознание, то для меня не составило ни малейшего труда «завязать». У меня не возникало позывов покурить ее, не дрожали руки, меня не кидало в пот. Но через три дня все тело стало чесаться. Кожа между пальцами рук и ног воспалилась. Это воспаление распространилось сначала на руки и ноги, а затем на голову и грудь. За считанные недели кожа начала шелушиться, я постоянно чесался, почти все тело покрылось темно-красными рубцами. Я снова превращался в урода, а простыни по ночам опять были испачканы кровью. Мои родители и братья забеспокоились и стали упрашивать меня возобновить курение марихуаны. Сначала я не соглашался, поскольку не хотел, чтобы меня называли наркоманом. Наконец я понял, что моим родственникам было все равно, запрещена марихуана законом или нет. Главным для них стало то, что она помогает поддерживать нормальное состояние моей кожи.
Я снова начал курить марихуану по выходным. На этот раз прошел почти год, прежде чем моя кожа опять пришла в норму. Я продолжал курить марихуану в течение следующих десяти лет, до февраля 1987 года, и все это время мне удавалось поддерживать состояние кожи в приемлемом состоянии. Я был на хорошем счету на работе и никогда не курил марихуану в рабочее время. В феврале 1987 года я узнал, что компания, где я работал, собирается проводить анализы мочи на содержание наркотиков среди случайно выбранных сотрудников. Я обратился за помощью в профсоюз и одновременно попросил врачей из Ведомства по делам ветеранов помочь мне получить разрешение на марихуану. Врачи направили меня в отдел реабилитации зависимых от наркотиков пациентов. Там мне сказали, что у меня нет наркотической зависимости. Фактически, врачи пришли к заключению, что я просто использовал марихуану в терапевтических целях. Они рекомендовали мне продолжать курить ее. Однако угроза этого теста и потенциальной потери работы совершенно выбила меня из колеи. Я не знал, что мне делать, пребывал в полной растерянности и перестал курить марихуану. Состояние кожи ухудшилось практически мгновенно.
В считанные недели заболевание приняло серьезную форму и продолжало развиваться. Мои родители, братья, друзья и даже представители профсоюза убеждали меня возобновить курение. Единственной альтернативой была законопослушная жизнь с прогрессирующим заболеванием кожи, которое могло убить меня, стоило мне подцепить инфекцию. Я взял отпуск по болезни и начал выращивать коноплю для удовлетворения своих потребностей.
В декабре 1989 года мой сосед сообщил в полицию. Меня арестовали и судили. Я был приговорен к большому штрафу, домашнему аресту на четыре месяца и двум годам испытательного срока. Судья сказал, что снимет обвинения, если мне удастся получить разрешение от государства. Мне опять пришлось перестать курить марихуану из-за пресловутых тестов на наличие наркотиков. Сразу же (в декабре 1989 года) зуд стал практически постоянным, и кожа начала трескаться и кровоточить по всему телу — на ногах, руках, голове, груди и даже пенисе.
Марихуана является единственным средством, которое способно предотвращать и поражения кожи, и невыносимый зуд. Я мог бы держать под контролем адскую болезнь, если бы конопля стала легальной, что помогло бы также тысячам других людей, страдающих подобными кожными заболеваниями. Однако из-за того, что марихуана поставлена вне закона, врачи не хотят противопоставлять себя политическому курсу и проводить исследования ее свойств.
ПРЕДМЕНСТРУАЛЬНЫЙ СИНДРОМ,
МЕНСТРУАЛЬНЫЕ СПАЗМЫ
И РОДОВЫЕ СХВАТКИ
Симптомы предменструального синдрома, который проявляется у некоторых женщин в течение недели, предшествующей менструации, включают беспокойство, уныние, раздражительность, повышенную утомляемость, капризность, ослабление внимания и различные неприятные ощущения.
В XIX веке конопля была обычным средством для лечения симптомов, имеющих отношение к менструальному циклу. Рейнольде, врач королевы Виктории, назначал ей коноплю для облегчения предменструального синдрома и менструальных спазмов. В 1890 году он написал в ведущем медицинском журнале Англии: «При должной степени чистоты и правильном применении, она (конопля) является одним из наиболее ценных лекарственных средств, которые находятся в нашем распоряжении»61 .
Хотя медицинская литература XX века по данной теме отсутствует, многие женщины, страдающие от предменструального синдрома, утверждают, что конопля им помогает. Вот что написала нам Джуди Фикс (35 лет), которая работает на Уолл-стрит помощником брокера:
На протяжении многих лет я применяла марихуану для облегчения проявлений предменструального синдрома — отеков, головных болей, перепадов настроения и беспокойства. Кроме того, марихуана помогала мне справляться со спазмами и повышенной утомляемостью во время менструаций. Я пробовала обходиться обычными лекарствами, такими, как аспирин, ибупрофен и ацетаминофен. Помогал только ибупрофен. Он снимал спазмы, но для этого необходимо было принять тройную дозу, которая усугубляла отеки и вызывала дремотное состояние и запоры. Если я начинаю испытывать замешательство, гнев и становлюсь чересчур чувствительной, что служит визитной карточкой предменструальных скачков настроения, то единственным лекарством, способным моментально успокоить мои нервы, является папироса с марихуаной. Она действует так, будто весь мой организм притормаживает и приводит в порядок все системы. Мои мысли перестают метаться, я начинаю реагировать менее импульсивно и действую более рационально. Я лучше сплю, если перед сном выкурю половину папиросы. Мой муж на протяжении шести лет много раз наблюдал этот эффект.
Последние пять лет я работаю в напряженном и быстром ритме и должна трезво мыслить и принимать важные решения. В обычные дни травка могла бы помешать мне выполнять рабочие обязанности, но в предменструальный период мне приходится ее курить, чтобы работать с нужной интенсивностью. Я выхожу из здания, делаю несколько затяжек и по возвращении в офис контролирую себя гораздо лучше. Я снова обретаю способность планировать свою деятельность и обдумывать поставленные передо мной задачи. Обычно я курю с интервалами в два часа. Мой наниматель и некоторые сотрудники знают об этом и полностью меня поддерживают, хотя сами не курят марихуану. Недавно я дала папиросу одной сотруднице, когда у нее были месячные. На следующее утро она с восторгом рассказала, насколько эффективно марихуана облегчила спазмы и сняла беспокойство.
Недавно моего мужа обвинили в хранении марихуаны. Он только что купил ее в местной бакалейной лавке, и когда мы отъезжали оттуда, нашу машину остановили полицейские, работавшие под прикрытием. Они навели на нас пистолеты, поставили к стене и угрожали моему мужу побоями. Поговорив с нами и убедившись, что мы люди благоразумные, они объяснили, что должны будут арестовать моего мужа, так как это поможет прикрыть магазин. Полицейские сказали, что его задержат всего лишь на несколько часов, а затем вручат повестку в суд, которая, возможно, будет судьей аннулирована.
Меня все это разозлило. Положение, в котором мы оказались, компрометировало и нас, и офицеров полиции. Если бы марихуана была разрешена законом, полиция могла бы сосредоточить усилия на более серьезных вещах. Кстати, я до сих пор рискую потерять место, если меня застанет за курением травки не тот человек. Я не представляю угрозу для общества, а являюсь полезным его членом и пытаюсь найти средство для облегчения весьма конкретной медицинской проблемы. Польза от употребления марихуаны во много раз превышает риск. Мне не удалось найти ничего столь же эффективного и безвредного. Я надеюсь, что медицинское сообщество решительно поддержит легализацию использования марихуаны в медицине.