14 апреля 1988 г., почти десятилетие спустя со времени своего неудачного, но чрезвычайно дорогостоящего, кровавого и разрушительного вторжения, начался вывод советских войск из Афганистана. Он знаменовал крупнейшее международное поражение советской военной машины. В то же время, это военное поражение также было и важнейшим политическим провалом колониального владычества Москвы над многими национальными республиками СССР и странами Варшавского договора. Таким образом, афганская авантюра ускорила распад Советского Союза и крах коммунистических режимов в находившихся под пятой Москвы странах Восточной Европы.
Хотя многие республики Советского Союза провозгласили независимость в 1991 г., официальное объявление о прекращении существования Советского Союза относится к 25 декабря 1991[10]. В марте 1992 г. пять республик Средней Азии (Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан), наряду с другими бывшими советскими республиками, стали членами ООН. Огромные энергетические ресурсы (нефти и природного газа) государств Центральной Азии привлекли внимание многих стран, в том числе США, стран ЕС, Японии, Китая, России, Ирана и Турции. Такие крупнейшие нефтяные компании США, как "Шеврон" и "Юнокал", приобрели значительные доли акций нефтяных месторождений, соответственно, Казахстана и Туркменистана. Несмотря на появление на международной политической арене новых независимых государств Центральной Азии, Афганистан глубоко увяз в гражданской войне между различными этническими вооруженными группировками, в основном выступавшими под знаменами Ислама. В эти затяжные внутренние афганские раздоры в той или иной степени были вовлечены Пакистан (поддерживаемый США и Саудовской Аравией), Иран, Россия, Китай, Индия и Турция.
Вооруженная группировка талибов, на которую ранее мало кто обращал внимание, 5 ноября 1994 г. взяла город Кандагар на юге Афганистана и с удивительной быстротой захватила многие другие города, а затем 27 сентября 1996 г. взяла столицу - Кабул. Позднее стало известно, что за созданием движения "Талибан" и его приходом к власти в Афганистане стоял Пакистан. Устав от затяжной борьбы группировок в Афганистане, США взяли курс на поощрение пакистанского плана предоставления широкой военной поддержки талибам и прихода к власти в Кабуле зависимого от Пакистана режима. В то время считалось, что талибы - единственная сила, которая может обеспечить единство Афганистана. Американская нефтяная компания "Юнокал" активно спонсировала режим талибов в надежде провести безопасный нефтепровод от месторождений в Туркменистане через территорию Афганистана и Пакистана к Индийскому океану.
Явным поворотным моментом в политике США в Афганистане стали взрывы, прогремевшие 7 августа 1998 г. в посольствах США в столице Танзании Дар-Эс-Саламе и в столице Кении Найроби, предполагаемый организатор которых - Осама бин Ладен. С этого дня США отмежевались от пакистанского плана поддержки режима талибов, но не смогли добиться от пакистанского руководства эту поддержку прекратить. 26 февраля 2001 верховный глава Мулла Мухаммед Омар объявил о планирующемся уничтожении всех скульптур до-исламского периода на территории контролируемых талибами районов Афганистана.
Среди подлежавших уничтожению скульптур находились две огромные статуи стоячего Будды, высеченные в скале у Бамийана, которые были взорваны 2 марта 2001 г. после пятничных молитв. Ни взрывы американских дипломатических учреждений в Африке, ни уничтожение гигантских буддийских статуй в Афганистане не смогли открыть международному сообществу глаза на опасность, которую представляли для всего мира режим талибов и его главный защитник Осама бин Ладен.
Лишь после потрясших весь мир нападений террористов на башни нью-йоркского Международно-торгового центра и Пентагона в г. Вашингтоне США резко изменили свой курс в отношении Афганистана, приняв смелое решение покончить с режимом талибов и схватить Осаму бин Ладена. Массированное вторжение США в регион обернулось развертыванием американских войск в Афганистане, Узбекистане и Кыргызстане, а также отправкой вооруженных частей либо военных советников США в Таджикистан и Грузию. Таким образом, после российского (Таджикистан) и китайского (Синцзянь-Уйгурская автономная область) военного присутствия США превратились в третью военную державу в Центральной Азии.
Если мировое сообщество прислушается к предупреждениям этих и множества других мудрых ученых, то поймет, что афганская дилемма - дело рук как внутренних, так и внешних сил, превративших эту прекрасную землю (джаннат) в ад (джаханнам)[11]. Поэтому для мирного решения этого затянувшегося конфликта требуется подлинная добрая воля со стороны всех сторон по трем нижеследующим пунктам:
1. Признание Афганистана многоэтнической страной, которое не приведет к ее фрагментации по этническому признаку, но сохранит ее единство, обеспечив всем национальным группам равное участие в государственных делах на всех уровнях. Говоря о национальных группах Афганистана, один немецкий ученый указывает на то, что "они ведут борьбу за сохранение своей культурной и религиозной автономии на местном уровне, а не за дезинтеграцию" страны.
2. Переход к федеративной структуре управления, основанной на демократических принципах, который способен предоставить всем национальным группам полное самоуправление, тем самым сохранив единство страны и способствовав уменьшению раздоров между этими группами.
3. Региональное сотрудничество вместо регионального соперничества: вражда между Ираном и Пакистаном, Ираном и США, Пакистаном и Индией вокруг Афганистана и республик Центральной Азии неизменно оборачивается бедой - как в прошлом, так и в настоящем. Афганистан мог бы стать опытным полигоном сотрудничества между США, Пакистаном, Ираном, Туркменистаном, Узбекистаном, Таджикистаном, Китаем, Индией, Саудовской Аравией, Турцией, Россией, а, возможно, и другими странами в восстановлении страны.
После того, как афганские авантюры Советского Союза и Пакистана на тяжком опыте доказали, что вмешательство на стороне лишь одной из сил в долгосрочном плане не способно никому принести выгоды, сегодня у стран, причастных к афганской трагедии, имеется реальная возможность направить ход истории по пути долгожданного регионального сотрудничества и безопасности на азиатском континенте. Будем надеяться, что прозвучавшая в словах афгано-таджикского лидера Ахмада шаха Масуда убежденность впервые станет реальностью: "Мы не будем пешками в чужой игре, мы всегда будем Афганистаном!"[12].
События прошлого могут помочь в решении сегодняшних проблем, если мы извлечем уроки из истории. Центральноазиатский регион связан с Афганистаном географически, этнически, исторически, политически и экономически. На протяжении последней четверти века после советского вторжения в Афганистан политические судьбы Центральноазиатских республик и Афганистана были в определенной степени взаимосвязаны.
Последние два года продемонстрировали угрозы для безопасности республик Центральной Азии исламских повстанцев, базирующихся на афганской земле и поддерживаемых талибами. Сотрудничество между государствами Центральной Азии и Афганистаном жизненно необходимо для обеспечения обоюдной безопасности и развития в различных сферах, включая политическую, экономическую и культурную.
Во-первых, обе стороны на протяжении древней и средневековой истории были связаны знаменитым Шелковым путем. Земли Афганистана и Центральной Азии породили множество царств и империй - Белых гуннов, Саманидов, Караханидов, Газневидов, Тимуридов, Бабура. Сегодня имеющиеся у государств Центральной Азии гигантские запасы нефти и природного газа требуют наличия многочисленных путей, включая афганский. Экономическое сотрудничество - назревшая необходимость для обеих сторон.
Второй жизненно важный аспект национального вопроса в Афганистане заключается в том, что у многих национальных групп этой страны есть собратья в Центральной Азии: ближайшие родичи афганцев - таджики, узбеки и туркмены - проживают в трех независимых государствах Центральной Азии, граничащих на севере с Афганистаном (Таджикистан, Узбекистан и Туркменистан). В силу этого северные районы Афганистана веками в культурном и языковом отношении тесно связаны с южными районами Центральной Азии. Этот факт чрезвычайно важен для установления сотрудничества между двумя регионами в различных областях.
Политически, государства Центральной Азии на ранней стадии советской власти были созданы как многонациональные республики. Затяжная гражданская война в Афганистане, развернувшаяся во время и после советского вторжения, в политическом плане способствовала обострению этнического самосознания всех населяющих страну групп. Поэтому государства Центральной Азии могли бы послужить для сегодняшнего Афганистана очень хорошим образцом достижения равновесия этнических сил в многоэтническом контексте.
В то время как в государствах Центральной Азии процесс национального строительства продолжается со времени распада бывшего Советского Союза, в пост-талибском Афганистане он только начинается. Развитие этих процессов в ближайшем будущем зависит от соотношения двух "наборов" игроков. К первому из них, разумеется, относятся народы Центральной Азии и Афганистана, которые должны сами распорядиться своей судьбой. Ко второму - внешние силы, действующие как в самих Афганистане и Центральной Азии, так и вокруг них, которые будут стремиться к реализации собственных интересов в обоих регионах. На самом деле оба они нуждаются друг в друге. Однако, Афганистан и государства Центральной Азии испытывают потребность в значительно более тесном взаимодействии. Но необходимое сотрудничество между Афганистаном и Центральной Азией может строиться лишь на взаимном доверии и уважении, а также на основе демократии и прав человека.