В мире существует лишь один Китай, его материковая часть и Тайвань принадлежат к одному Китаю. Китайский суверенитет и территориальная целостность неразделимы. Китай - это одна страна, в которую входит материковая часть и ocтpoв Тайвань. Соотечественники, проживающие по обоим бортам Тайваньского пролива, - это китайцы. Материк и Тайвань составляют территорию Китая. Правительство Китая убеждено, что лишь при условии признания принципа одного Китая можно обсуждать любые вопросы между Центральным правительством и тайваньскими властями. Однако лидеры тайваньских властей до сего дня не принимают принцип "одного Китая" и даже не признают, что они являются китайцами[38]. Поэтому отсутствует и база для переговоров. Китай выражает надежду, что лидеры тайваньских властей в самые кратчайшие сроки безоговорочно признают принцип одного Китая. Это будет способствовать стабильности тайваньского общества и благоприятствовать развитию отношений между двумя берегами Тайваньского пролива.
За 50 с лишним лет после образования Китайской Народной Республики ее совокупная национальная мощь и международный статус значительно повысились. И если сказать, что китайскому народу исторически оказалось по силам вырвать Тайвань из лап агрессоров и вернуть в лоно Родины, то сегодня китайский народ, идущий к процветанию и могуществу, тем более не позволит отторгнуть Тайвань от материка. Китайское правительство и китайский народ полны решимости и обладают возможностями защитить свой национальный суверенитет и территориальную целостность и в конечном счете решить великую задачу объединения страны[39].
Сотрудничество между Китаем и Японией практически охватило все сферы деятельности (торговля, инвестиции, наука и техника, образование, культурные обмены и т. д.). Обе стороны постоянно выражают удовлетворение состоянием отношений и надеются, что таковыми они будут и в следующем веке[40].
Страна Восходящего солнца является самым крупным торговым партнером КНР. В соответствии с китайскими расчетами в 1995 г. экспорт в Японию был равен 28,5 млрд. долл., а импорт - 29,0 млрд. долл[41].
На самом деле за внешним благополучием скрываются такие мощные рифы, что столкновение с ними может полностью разрушить «корабль китайско-японской дружбы», осколки от которого затронут всю систему международных отношений не только в регионе, но и в мире.
На поверхности отношения осложняют «старые проблемы». Среди них постоянно напоминает о себе «исторический синдром» - память о второй мировой войне, точнее об агрессии Японии против Китая в 1931 - 1945 гг. По мнению официального Пекина и китайского населения, Япония в целом не осознала свою преступность в ходе агрессии, по крайней мере, не сумела выразить «публичного извинения» в достаточно убедительной форме перед азиатской общественностью. Китайскую сторону (так же, между прочим, как и южнокорейскую) не удовлетворили формальные официальные извинения Японии в 1994 г., а также личное извинение премьер-министра Томити Мураяма в ходе его визита в Пекин в мае 1995 г., причем после того, как парламент отклонил, точнее, отложил, «резолюцию с извинениями»[42]. Дело в том, что многие члены ЛДП в парламенте, а также немало деятелей-членов кабинета, не чувствуют никакой вины за события пятидесятилетней давности. Так, один из них, бывший министр юстиции Сэйсукэ Окуно полагает, что «Япония воевала не против других стран Азии, а против Европы и США. Азия выступала против превосходства белых и завоевала независимость»[43].
Нежелание правящих и правых кругов Японии однозначно признать свою вину за агрессию в Азии рассматривается как оправдание этой агрессии, а также как возможность повторения ее в будущем, что связывается с продолжающимся наращиванием военных сил Японии. Причем поведение японских деятелей как будто нарочно провоцирует всплески антияпонизма, особенно в китайско-говорящей среде. Одним из провокационных действий рассматривается посещение официальными лицами Японии храма Ясукуни, являющегося символом милитаризма, поскольку в нем находятся поминальные дощечки с именами военных преступников страны, осужденных Токийским военным трибуналом. После посещения храма премьер-министром Ясухиро Накасонэ в 1985 г. никто в течение 11 лет этого не делал. Премьер-министр страны Рютаро Хасимото решил возобновить «традицию», посетив его в первый раз 26 июля 1996 г., чем вызвал очередную волну антияпонских настроений в Китае[44].
Остается много нерешенных и других послевоенных проблем. Остановимся на главных из них.
Этот вопрос при нормализации двусторонних отношений в 1972 г., в которой и Токио и Пекин были крайне заинтересованы, не занимал сколько-нибудь значительного места. Китайская сторона отказалась от получения репараций, в ответ японская - проявила готовность оказывать КНР экономическую помощь.
В Совместном коммюнике о восстановлении отношений правительство Японии заявило, что "полностью осознает ответственность за огромный ущерб, причиненный китайскому народу во время войны, и выражает в этой связи сожаление"[45].
Но последующие события неоднократно подтвердили, что вопрос о компенсации военного ущерба не снят, а отложен, и через некоторое время Пекин начал периодически ставить его публично, обычно увязывая это с другими вопросами китайско-японских отношений. При этом проблема, не будучи очерченной каким-либо обоюдным соглашением (кроме вышеупомянутого Совместного коммюнике 1972 года, которого японцам казалось достаточно), имеет, очевидно, тенденцию к разрастанию. Об этом, в частности, говорит тот факт, что требование компенсации от Японии разделяет все больше китайцев. Так, согласно одному из недавних опросов общественного мнения в КНР, требование поддержали в 1999 г. 58 % опрошенных, тогда как в 1995 г. их было 40 %[46].
По японским, возможно, неполным, данным, в ходе войны в Китае в 1937 - 1945 гг. было убито около 10 млн. китайских жителей. 3 млн. человек работали принудительно на японских оккупантов[47]. В начале 90-х гг. общий материальный ущерб от агрессии оценивался в Японии в 300 млрд. долл. В этой сумме 120 млрд. рассматривались в качестве ущерба, нанесенного государству (в 1951 г., при подписании Сан-Францисского договора, она составляла по оценке экспертов 50 млрд. долл.), а 180 млрд. - частным лицам[48].
В 1992 г., в период подготовки визита в Китай императора Японии Акихито, вопрос о материальной компенсации Китаю за японскую агрессию неожиданно был поднят средствами массовой информации КНР и имел немалый общественный резонанс. На сессии Всекитайского собрания народных представителей даже обсуждался законопроект о выплатах Японией 180 млрд. долл. в порядке компенсации материальных претензий частных лиц. Проект не был принят, но дебаты вокруг этого вопроса в китайских общественно-политических кругах оказали негативное влияние на атмосферу подготовки исторического визита в Китай императора Японии - первого за весь период истории отношений двух стран.
В 1998 г., во время официального визита в Японию председателя КНР Цзян Цзэминя, данная проблема обозначилась вновь, получив новое толкование китайской стороны. Лидер КНР, в частности, заявил: "Япония виновна в гибели 35 млн. жителей и ущербе на сумму свыше 600 млрд. долл., огромных бедствиях, причиненных китайскому народу"[49].
Токио, испытывая постепенно нараставшую обеспокоенность, стремится избегать открытой полемики и продолжает придерживаться позиции, изначально занятой и официально подтвержденной в 1993 г.: "Обязательства Японии по военным репарациям в отношении всех стран, за исключением Северной Кореи, выполнены в соответствии с международными соглашениями"[50]. Но в условиях нажима, которому подвергается японская сторона, ряд экспертов в последнее время высказывает сомнение в правильности той позиции, которую Япония заняла с самого начала. Необходимо было, считают они, не замалчивать проблему, а обозначить ее и предложить Пекину вступить в официальные переговоры. Рано или поздно это все равно придется сделать, по мнению, например, профессора университета Кэйо Т. Ямада[51]. Но при этом время работает не в пользу Японии.
Здесь для японцев ясности ничуть не больше, чем с проблемой компенсации материальной. Условно в вопросе имеется как бы две стороны. Первая - неудовлетворенность Пекина выражением извинений официального Токио в связи с содеянным в результате агрессии против Китая, несмотря на то, что при нормализации японо-китайских отношений было документально зафиксировано признание Японией ответственности за причиненный ущерб китайскому народу и выражалось сожаление. В 90-е годы японская сторона неоднократно подтверждала "покаянную" позицию в заявлениях официальных лиц:
- в 1992 г. император Японии выразил "глубокое сожаление в связи со страданиями" китайского народа, вызванными войной, которую Япония вела в Китае;
- в 1993 г. впервые официальным лицом - премьер-министром М. Хосокава - был публично признан "акт агрессии" Японии в отношении Китая;
- в 1995 г. премьер-министр Т. Мураяма подтвердил в официальном заявлении, что "народы Китая и других азиатских стран стали жертвой агрессии и колониализма" со стороны Японии[52].
В 1998 г. вопрос был поднят вновь в связи с японо-китайской встречей на высшем уровне в Токио в ноябре, в которой участвовали председатель КНР Цзян Цзэминь и премьер-министр Японии К. Обути. В японской прессе появились предположения относительно того, какую форму "покаяния" хотела бы зафиксировать документально китайская сторона