После прихода к власти З. Гамсахурдиа в конце 1990 года Верховным Советом Республики Грузия был объявлен переходный период по восстановлению государственной независимости Грузии, а 26 февраля 1991 года был назначен референдум по вопросу восстановления государственной независимости Грузии на основании Акта о независимости от 26 мая 1918 года, что фактически являлось решением о выходе из СССР.
В соответствии с Законом СССР "О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР" от 3 апреля 1990 года, принятым еще в период нахождения Грузии в СССР, автономные республики, в случае выхода союзной республики из СССР, обладали правом самостоятельно решать вопрос о пребывании в Союзе ССР и своем государственно-правовом статусе. В связи с этим Абхазия приняла участие в референдуме 17 марта 1991 года, на котором большинство населения республики высказалось за сохранение Союза ССР. Результаты референдума по Абхазской АССР были официально подтверждены Центральной комиссией референдума СССР. В то же время Грузия, заявившая о стремлении строить независимое государство, участия в этом референдуме не принимала.31 марта на территории Грузии был проведен референдум о восстановлении государственной независимости Грузии, в котором не принимала участия Абхазия.
9 апреля 1991 года на основе результатов этого референдума Верховным Советом Грузии был принят Акт о восстановлении государственной независимости Грузии. Грузия провозглашалась правопреемницей Грузинской демократической республики 1918-1921 годов. С этого момента ГССР, с которой Абхазия имела государственно-правовые отношения, де-юре прекратила существование. Таким образом, на территории бывшей ГССР возникло два не связанных друг с другом государства - Грузия, заявившая о своей независимости и выходе из СССР, и Абхазия, которая продолжала оставаться субъектом Советского Союза. Следовательно, государственно-правовые отношения между Абхазией и Грузией, созданные и регулировавшиеся советским законодательством, были прекращены также на основании советского законодательства.
До момента распада (21 декабря 1991 года) СССР Абхазия оставалась его субъектом, в этом качестве она участвовала в переговорах, на которых решался вопрос реформирования СССР.
В то же время Абхазия не принимала участия в выборах Президента Грузии и в работе ее органов власти. Совершенно очевидно, что Абхазия не могла одновременно являться субъектом и СССР, и независимой Грузии.
Из этого следует, что к моменту принятия Грузии в ООН она не имела никакого отношения к Абхазии и признание ООН территориальной целостности Грузии в пределах границ бывшей ГССР на 21 декабря 1991 года лишено правовых оснований: между Абхазией и Грузией не существует государственно-правовых отношений и принятие Грузии в ООН в границах бывшей ГССР неправомерно.
Несмотря на это, исходя из тогдашних политических реалий, стремясь избежать конфликта, Абхазия предлагала восстановить государственно-правовые отношения с Грузией на равносубъектной основе. Однако власти Грузии предпочли силовое разрешение проблемы, начав 14 августа 1992 года агрессию против Абхазии.
После завершения войны начался переговорный процесс, в ходе которого было подписано "Заявление о мерах по политическому урегулированию конфликта" от 4 апреля 1994 года, в котором говорилось об отсутствии государственно-правовых отношений между Абхазией и Грузией и возможности их восстановления на равноправной основе. Такая правовая оценка дана упомянутому Заявлению в Докладе генерального секретаря ООН от 3 мая 1994 года (S/1994/529) и в "Предложениях относительно политических и правовых элементов всеобъемлющего урегулирования грузино-абхазского конфликта" (приложение II к Докладу от 3.05.94 г). В них, в частности, говорится: "Абхазия будет являться субъектом с суверенными правами в составе союзного государства, которое будет создано в результате переговоров после урегулирования спорных вопросов. Название союзного государства будет определено сторонами в ходе дальнейших переговоров. Стороны признают территориальную целостность государства, созданного в пределах границ бывшей Грузинской Советской Социалистической Республики по состоянию на 21 декабря 1991 г."
Таким образом, ООН предлагала Абхазии и Грузии создать новое союзное государство, а затем согласовать его название. Однако руководство Грузии отказалось от принципов урегулирования, заложенных Заявлением.
В октябре 1999 года на основе результатов референдума, в котором приняло участие большинство избирателей Абхазии, был принят "Акт о государственной независимости Абхазии".
Российско-грузинские отношения носят парадоксальный характер. С одной стороны, и в российском, и в грузинском обществах существует явное желание восстановить те традиции, которые создавались многими поколениями, а с другой стороны - официальные отношения переживают серьезный кризис.
На одной чаше весов оказываются традиционные связи (прежде всего социокультурные) между Грузией и Россией. В течение двухсот лет Грузия входила в состав Российского государства (в имперском и советском облачении). Ее политический класс был во многом инкорпорирован в российскую элиту, а грузинская культура (в самом широком смысле) была легко и с симпатией принята и усвоена российским населением. На другой чаше весов - груз взаимных претензий и противоречий перестроечного и постсоветского периода, неразрешенные конфликты в Южной Осетии и в Абхазии.
Россия и Грузия, однако, по-разному оценивают военно-политическое присутствие самого сильного государства СНГ в Кавказском регионе. Если для Москвы это в первую, вторую, и сотую очереди - проблема обеспечения безопасности Северного Кавказа и всего российского Юга, то для Тбилиси - это имперские происки и угроза "аннексии".
Перечислять список взаимных противоречий и претензий можно до бесконечности. Куда сложнее найти общие точки соприкосновения российских и грузинских интересов. Между тем такие точки есть, и периодически о них заявляют и в Москве, и в Тбилиси. Другой вопрос в том, что эти точки не объединены в некую систему. Экспертные сообщества и России, и Грузии практически не брали на себя труд составить новое меню российско-грузинских отношений. Однако такое меню должно как можно быстрее быть составлено.
Опыт такой работы на евразийском пространстве уже был. В начале 1990-х годов российско-азербайджанские отношения были не на нулевой, а скорее на отрицательной отметке. Проблема Карабаха и его утраты Азербайджаном в 1994 году определяла российско-азербайджанские двусторонние отношения. Взять хотя бы тогдашнее отношение официального Баку к чеченской кампании России.
Исключение же Карабаха из российско-азербайджанского меню, как главного "блюда" и сосредоточение на других проблемах, казавшихся второстепенными (трансграничное сотрудничество, проблема разделенных народов, сотрудничество по Каспию, развитие экономических отношений, борьба с исламским радикализмом) существенно сблизили позиции двух стран.
Результат - два официальных визита российского президента в Азербайджан, позитивное решение Баку по Габалинской РЛС, признание роли Москвы как медиатора армяно-азербайджанского спора[17].
Вместе с тем грузинские власти постоянно выдвигают необоснованные претензии к миротворцам, требуя, чтобы они непосредственно участвовали в урегулировании грузино-абхазского конфликта по тбилисскому сценарию. Между тем главная ответственность за урегулирование конфликта лежит только на двух сторонах, задача же Коллективных сил заключается в сохранении мира - главного условия для продолжения переговоров. Это обстоятельство зафиксировано и в резолюциях Совета безопасности, и в Московском соглашении от 14 мая 1994 года.
Во время событий в Кодорском ущелье парламент Грузии принял постановление, рекомендующее президенту вывести Коллективные силы СНГ и заменить их международным миротворческим контингентом. Это свидетельствует о намерении Грузии под видом миротворческой операции ввести в Абхазию войска стран НАТО, с помощью которых она рассчитывает решить проблему Абхазии по балканскому сценарию.
Особо следует подчеркнуть, что грузинские власти в своих взаимоотношениях с Россией часто спекулируют на проблеме Абхазии, заявляя, что ее нерешенность является причиной натянутых грузино-российских отношений.
Заявления же о том, что Грузия изберет другие приоритеты внешней политики, если Россия поможет ей решить вопрос установления контроля над Абхазией, свидетельствуют только о желании Тбилиси использовать Россию в своих целях. По существу же внешнеполитический курс Грузии не изменится, так как в его определении участвуют гораздо более мощные силы, чем грузинские власти, кем бы они ни были представлены.
Период развала СССР и обретения независимости Грузией вновь поставил перед грузинской политической элитой проблему политического контроля над регионом. Упразднение автономии и проблема территории давали ключ к решению этой проблемы. Поэтому, задача состояла в том, чтобы лишить осетинский этнос не только автономии, но и территории. Теоретически проблема упирается в доказательство прав собственности на землю. Наличие или отсутствие таких прав делает возможным или безосновательным существование коллективных политических прав. Обоснование данной конструкции идет по упрощенной, но весьма характерной для этнического национализма схеме, опирающейся не на современные реалии или же общепризнанные нормы международного права, а на тенденциозные исторические выкладки.
В конце апреля 1991 Верховный совет Грузии принял новую конституцию и избрал Звиада Гамсахурдиа на пост президента республики. Прямые президентские выборы состоялись 26 мая, и Гамсахурдиа получил почти 87% голосов.