Таким образом, даже беглый обзор некоторых аспектов российско-белорусского сотрудничества позволяет констатировать, что интеграционный процесс дает России ряд геополитических и - скорее потенциально - экономических выгод. Белоруссии же он выгоден очевидно, ибо России в определенной мере приходится спонсировать Белоруссию, быть своего рода ее экономическим донором.
Не отрицая вклада России в процесс стабилизации экономики Белоруссии, следует признать, что второй важнейшей составляющей этого процесса является специфика экономической политики белорусского руководства, политики, весьма отличной от российской экономической стратегии, но парадоксальным образом ставшей возможной именно в результате тесного экономического взаимодействия с Россией. Это- политика медленного перехода к рынку и ограниченной приватизации, позволяющая сохранить командную роль государства в экономике. Придя к власти, Лукашенко провозгласил своей целью построение социально ориентированной рыночной экономики и резко приостановил намеченную ранее программу преобразований в республике. Он отдал предпочтение процессу эволюционной структурной перестройки промышленности, не затронул положение дел в сельском хозяйстве, отодвинул на второй план реорганизацию собственности... По его мнению, постепенный переход к рынку позволяет Белоруссии лучше, чем России и Украине, адаптироваться к новым условиям хозяйствования, тем более что в силу специфической роли Белоруссии в советской экономике резкий переход к рынку для нее был бы более болезненным, чем для других стран СНГ. Не подвергая сомнению этот тезис, который, судя по макроэкономическим показателям за 1996-1997 гг., пока оправдывает себя на практике, справедливо задаться вопросом: действительно ли избранная линия поведения ограничивается переходным периодом или же она является самоцелью Лукашенко? Но даже если верно последнее предположение, то медленное и контролируемое властями реформирование белорусской экономики объективно все же есть движение к рынку.
Пока в качестве первоочередной правительством Белоруссии поставлена задача восстановить в 1998-2000 годы докризисные объемы валового внутреннего продукта, которые снизились по сравнению с 1990 годом больше чем на треть. По расчетам экономистов, для решения этой задачи необходимо обеспечить ежегодный прирост ВВП на 10 процентов. Пока это более или менее удается. Как известно, в 1997 году ВВП увеличился на 10 процентов, а в 1998 году, согласно бюджету, его рост должен составить 8 процентов (19). В принципе, экономисты считают это вполне реальной задачей, поскольку речь идет в основном о запуске уже имеющихся производств, а не о создании новых мощностей, что потребует уже иных инвестиций, кадров и технологий (20).
Значительную роль в этом процессе сыграли сохранившиеся в Белоруссии методы государственного регулирования народного хозяйства республики. Административные рычаги воздействия на экономику затронули в первую очередь сферу приватизации. В области приватизации в Белоруссии в качестве главной задачи ставится привлечение инвестиций и модернизация производства, а не создание, как в России, широкого слоя собственников - гаранта невозможности вернуться в прошлое. Здесь отказались от чековой приватизации и фактически упразднили инвестиционные фонды, созданные до президентских выборов 1994 г. В Белоруссии разгосударствление предприятий осуществляется путем акционирования, причем контрольный пакет акций государство чаще всего сохраняет в своих руках. В 1997 году государственные предприятия произвели 61 процент всей промышленной продукции (в России - 10%). Приватизация затронула в основном торговлю, услуги, мелкие и средние предприятия. Крупные же предприятия, оставшиеся в собственности государства, пока работают эффективнее, чем аналогичные приватизированные в России. Так, по производству тракторов Белоруссия превзошла Россию в 2,5 раза, по выпуску телевизоров - почти в 4 раза (21). В условиях централизации доходов в руках государства оно в состоянии оказывать финансовую поддержку перспективным и экспорто - ориентированным производствам. По итогам 1997 года убыточные предприятия в Белоруссии составили 16% от общего числа предприятий, а в России - 60%. Причем доля убыточных предприятий в промышленности составила соответственно 14 и 43, в строительстве - 13 и 35, на транспорте -12и 58, в сельском хозяйстве - 8 и 74 процента (22).
Сохраняя государственные рычаги воздействия на экономику, белорусские власти обеспечивают господдержкой сельское хозяйство, жилищное и капитальное строительство, авто- и тракторостроение, отдельные крупные производственные предприятия, такие, как «Интеграл», «Горизонт», «Гомсельмаш» и др. Государство выступает гарантом иностранных кредитов ряду экспортоориентированных производств (электроника, обработка алмазов, авто - и с/х машиностроение). В 1997 году на поддержание этих отраслей ушло 16,4% всех бюджетных расходов (23).
Оборотной стороной белорусского экономического роста, происходящего при отсутствии внешних инвестиций, стала денежная эмиссия, накачка белорусской экономики «дутыми деньгами». В течение 1997 года совокупная денежная масса в Белоруссии увеличилась вдвое и составила свыше 50 трлн. белорусских рублей (свыше 1,7 млрд. долл.). 71% совокупной денежной массы приходится на рублевую денежную массу, а 29% - на денежную массу в иностранной валюте. Первым самым очевидным следствием денежной эмиссии стал резкий рост инфляции, которая более чем в два с половиной раза превзошла запланированный на 1997 год уровень и составила 63,1% против 52% в 1996 году. Даже с учетом государственного регулирования, которое достаточно широко сохраняется в Белоруссии, цены на промышленную продукцию и продукцию производственно-технического назначения выросли более чем на 90%, на товары народного потребления - на 85%, на платные услуги - на 66% (24). Почти двукратная девальвация белорусского рубля в течение 1997 года привела к соответственному удорожанию импортных товаров.
Важнейшим источником инфляции стал рост производственных издержек, в частности повышение цен на электро- и теплоэнергию, повышение таможенных пошлин и «накручивание» торговых надбавок. Высокий уровень инфляции грозит сорваться в гиперинфляцию, что может мгновенно уничтожить все достижения социальной политики, которые в 1997 году были довольно значительны и пока обеспечивают стабильную социальную базу существующего властного режима (25). Официальные власти считают резкое сокращение инфляции одной из приоритетных задач. Однако месячная инсоляция на уровне 2%, заложенная в бюджет 1998 года, по итогам первого полугодия превышена почти в два раза. В то же время снижение инфляции до российского уровня в 10% в год в условиях Белоруссии обозначало бы полный крах, привело бы к стагнации производства, прекращению капиталовложений, росту безработицы, внутреннего и внешнего долга. Чтобы достичь «золотой середины», Белоруссии необходимо незамедлительно решать проблемы функционирования валютного рынка, который развит весьма слабо.
Жесткая финансовая политика белорусского руководства ограничивает доступ предприятий и граждан к иностранной валюте, которая в условиях высокой инфляции является самым надежным средством обеспечить сохранность сбережений. Пока же свободная покупка долларов физическими лицами по официальному курсу затруднена, а курс доллара на черном рынке заметно выше официального. Экспортопроизводящие производства обязаны сдавать в Национальный банк 30% валютной выручки. С целью привлечения на легальный валютный рынок средств населения Национальный банк Белоруссии разрешил отдельным субъектам хозяйствования производить продажу ряда товаров на свободно конвертируемую валюту, что прежде было запрещено. При этом, однако, предусматривается, что предприятия, торгующие валютными товарами (автомобилями, техникой, туристическими путевками), должны купить 500-долларовую лицензию и половину выручки продавать государству. Все эти меры вызваны в основном недостаточностью валютных резервов НБ Белоруссии. А это обстоятельство зависит не только и не столько от финансовой политики белорусского руководства, сколько от отсутствия источников валютных поступлений - у Белоруссии нет сырьевых товаров, которые она могла бы продавать за валюту, как это делает Россия, а экспорт промышленной продукции весьма ограничен. В 1998 г. поставки товаров в дальнее зарубежье сократились на 16%, а валютная выручка на 18% (26). Кроме того, Белоруссия лишена кредитов международных финансовых организаций. Единственный транш объемом в 70 млн. долларов из 280-миллионного кредита МВФ Белоруссия получила еще в сентябре 1995 года. Тогда же ею были получены займы Всемирного банка на сумму 170 млн. долларов и 13 млн. долларов грантной поддержки.
В то же время, опасаясь финансовой зависимости от российского частного капитала, белорусские власти неохотно допускают его на свой финансовый рынок. По существу, только «Онэксимбанк» пустил здесь корни, и банк «Империал» собирается последовать его примеру. Осенью 1997 года российская финансовая группа «ОНЭКСИМ-МФК» открыла в Минске филиал - «Минсккомплексбанк», в котором владеет 48% акций. По мнению Владимира Потанина, приход российского капитала способен оживить хозяйственные процессы в Белоруссии с точки зрения внедрения новых технологий и финансирования предприятий. В свою очередь, глава Белорусского государства рассчитывает, что российские банкиры окажут помощь Белоруссии в привлечении инвестиций и организации вексельного обращения. Банк «Империал», принимающий участие в погашении задолженности Белоруссии «Газпрому» (27), изъявил желание присоединиться к проектам в области лесоразработок, бумажной промышленности и рыбной отрасли. Тот факт, что руководство Белоруссии все же пошло на допуск в свою экономику российского частного капитала, свидетельствует, видимо, о том, что политика протекционизма и страхи относительно опасности вытеснения российскими банкирами более слабых белорусских конкурентов принесены в жертву конкретным финансовым нуждам.