Что же касается войны с Ираком, то она также, безусловно, входит в число важнейших событий президентского правления Джорджа Буша-младшего. Более того, эта кампания во многом становится судьбоносной и для нынешнего президента, и для значительной части его команды, «не доделавшей эту работу» в 1991 и 1993 годах.
Нынешняя война в Ираке стала успешной военной операцией, несмотря на то что за ней последовало. Между тем весь мир видел, какие доводы использует Вашингтон для оправдания военной акции, получившей название «Шок и трепет». И весь мир слышит, как теперь, накануне президентских выборов, действующая администрация публично признается в «ошибках»: оружие массового поражения так и не найдено, и вряд ли это вообще произойдет, Саддам Хусейн не был связан с боевиками «Аль-Каиды», демократию по-американски Ирак не воспринимает. Но при этом никто, конечно, не говорит о прекращении «демократизации» страны и выводе иностранных войск из нее - столько сил и средств уже вложено, да и нефтяные вышки второго по разведанным запасам нефти государства в мире сулят немалые прибыли.
Таким образом, США начало свой поход против терроризма, который она осуществляет как с помощью военной силы, так и при помощи экономических санкций.
Среди областей сотрудничества, которые часто выделяют исследователи в качестве приоритетных, «ресурсы международного правосудия; разработка международных договоров и приспособление законов войны к этим актам международного терроризма; и применение экономических санкций против тех стран, которые покрывают акты терроризма, хотя, как было признано, это может быть и неосуществимо»[78]. Но все эти направления действий могут принести пользу лишь в том случае, если оценка действий террористов не будет увязываться с заявленными ими политическими мотивами и ко всем террористам будет применен единый стандарт преступной природы их действий. Что, впрочем, ни в коей мере не умаляет важности решения правительствами политических проблем, послуживших политической основой террористических акций.
По сути дела, Международная конвенция о борьбе с финансированием терроризма на сегодняшний день стала первым международным документом, подписанным уже многими странами, который касается не просто отдельных видов террористической деятельности, но обращен в целом к явлению терроризма и такой важной его составляющей, как обеспечение его финансовой основы. Именно инициатива по выработке этой конвенции способствовала принятию ООН решения о разработке единой конвенции по борьбе с терроризмом.
Принятые в последние годы Конвенции ООН по борьбе с бомбовым терроризмом (1997) и Международной конвенции по борьбе с финансированием терроризма (1999), а также работа над проектами Конвенции ООН по ядерному терроризму и Всеобъемлющей конвенции по борьбе с терроризмом в очередной раз наглядно продемонстрировали приоритетность для ООН данной области международного сотрудничества, а также подтвердили общее мнение о многогранности и проявлении терроризма[79].
Международное сообщество пришло к мнению о необходимости в дополнение к уже имеющимся международным инструментам ООН и в целях создания единой правовой основы для международного сотрудничества в борьбе с терроризмом выработать Всеобъемлющую конвенцию по борьбе с международным терроризмом. Соответствующая инициатива была выдвинута в 1996 году Индией на 51-м заседании Генеральной Ассамблеи ООН. Резолюцией 53/108 «Меры по уничтожению международного терроризма», принятой на 53-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН в 1998 году, был дан мандат на приоритетную выработку проекта конвенции по названному вопросу - наряду с продолжающейся работой над Конвенциями против ядерного терроризма (инициатива разработки которой принадлежит России) и финансирования террористической деятельности (последняя была открыта к подписанию 10.01.2000)[80].
Основным критерием, используемым экспертами при работе над данным документом, изначально являлся принцип недублирования имеющихся международно-правовых инструментов. Инициаторы проекта хотели закрепить в преамбуле конвенции ряд политических позиций, что было особенно проблематично в контексте сложной взаимосвязи практики национально-освободительного движения с террористическими актами. Другие вообще полагали, что в конвенцию не следует включать цитаты из политических документов, что понизило бы ее ценность в борьбе с терроризмом, или свести их к минимуму, и вообще она должна сосредоточиться на индивидуальной уголовной ответственности и не пытаться охватить вопрос об ответственности государств за такие деяния.
Первоочередной задачей в борьбе с преступностью и терроризмом является не только укрепление международного сотрудничества, но и наведение порядка во взаимодействии правоохранительных органов и спецслужб внутри национальных государств. Теракты 11 сентября заставили Соединенные Штаты, которые всегда гордились своими спецслужбами, кардинально пересмотреть всю организацию их взаимодействия в борьбе с новыми угрозами. Создано новое министерство национальной безопасности, которое координирует эту работу. Создана новая спецслужба, занимающаяся проблемами безопасности в киберпространстве, ужесточено уголовное законодательство, направленное на борьбу с “отмыванием” грязных денег.
Не менее сложные проблемы стоят в этой сфере и в Российской Федерации. Десять субъектов оперативно-розыскной деятельности, каждый из которых в той или иной мере занимается борьбой с терроризмом и преступностью, на государственном уровне координируются слабо. При наличии единого Федерального закона “Об оперативно-розыскной деятельности”, внутриведомственные инструкции и наставления противоречат друг другу, что приводит к снижению качества всей работы[81].
Затянувшийся процесс принятия Федерального закона “О противодействии легализации (“отмыванию”) преступных доходов” отбросил Россию на одно из последних мест в рейтинге стран, ведущих борьбу с “отмыванием” грязных денег. А принятый закон является самым мягким из всех существующих в мире и требует уже доработки и уточнений.
Не лучшим образом обстоит дело с принятием комплекса антикоррупционных законов. Хотя российские проекты, подготовленные еще 10 лет назад, были высоко оценены международными экспертами.
В настоящее время члены Комитета Государственной Думы Российской Федерации по безопасности предлагают в проекте закона “О борьбе с коррупцией” жесткую регламентацию прав и обязанностей чиновников, установку контроля над их доходами и расходами, большую открытость информации о деятельности государственных учреждений, принятие действенных мер против проникновения представителей криминального мира в органы законодательной и исполнительной власти[82].
Требуют особого внимания службы безопасности коммерческих структур, по крайней мере в России, поскольку в них работают 1 млн. человек, из них 300 тысяч – имеют лицензию на огнестрельное оружие. В этих структурах много высококвалифицированных специалистов, которые в последнее десятилетие вынуждены по различным причинам покинуть правоохранительные органы. Имея хорошие специальные знания, практику работы, связи в силовых структурах, получая достаточное (несоразмерно большее, чем на государственной службе) вознаграждение, они стоят на страже бизнеса, к сожалению, не всегда честного. А получившее распространение в последние годы явление, которое в народе прозвали “милицейская крыша”, иначе как позором назвать нельзя. Нынешние усилия МВД РФ по изжитию этих явлений заслуживают поддержки.
Вызов мировому сообществу со стороны преступности оказался настолько мощным, что оно не может чувствовать себя удовлетворенным результатами предпринимаемых антикриминальных усилий. Как было уже отмечено, приходится с сожалением констатировать, что “мозговые” штабы транснациональных криминальных и террористических организаций в своих действиях более консолидированы, мобильны, информированы и энергичны. Во многом это объясняется тем, что даже авторитетные международные, межправительственные организации, участвующие в борьбе с преступностью, из-за необходимости соблюдения формальных процедур существенно запаздывают в своих решениях. К тому же далеко не по всем вопросам достигнуто взаимопонимание между официальными властными структурами и многочисленными специализированными общественными организациями. Отсюда вытекает необходимость поиска более эффективных механизмов взаимодействия всех государственных и негосударственных антикриминальных, антитеррористических сил различных стран мира с целью выработки новых подходов в борьбе с преступностью и терроризмом.
Шагом в этом направлении стала инициатива, которую внесла российская сторона по созданию Всемирного Антикриминального и Антитеррористического Форума. Впервые об этом было заявлено в 1999 г. За 2,5 года к предложению инициатора присоединились еще 38 стран мира. 5 декабря 2002 г. в Венском центре ООН состоялось первое заседание Международного оргкомитета Всемирного Антикриминального и Антитеррористического Форума[83].
Инициатива России получила поддержку в ООН. Форум, будучи международной неправительственной организацией, может в перспективе стать лидером в деле укрепления и расширения взаимодействия различных международных и национальных организаций в выработке рекомендаций по борьбе с преступностью и терроризмом. Для оказания помощи Форуму в России в 2000 году создан Национальный Антикриминальный и Антитеррористический Фонд и Оргкомитет. Нынешняя международная конференция тоже проходит под эгидой Форума совместно с Комитетом Государственной Думы Российской Федерации по безопасности.