В кризисных ситуациях, тем более в моменты возникновения вооруженных конфликтов, международная военная интервенция или принудительное установление мира должны рассматриваться как меры чрезвычайные, с помощью которых можно добиться лишь ограниченных, временных результатов, и которые нельзя считать универсальным средством. В подобных условиях, если взять, к примеру, внутригосударственный конфликт, существуют две (или более) противоборствующие группировки, стремящиеся к власти, между которыми наблюдается определенный баланс сил. При вмешательстве внешних сил подобный баланс нарушается, но, как видно из недавнего опыта ООН в бывшей Югославии, присутствие третьей стороны не устраняет сам конфликт. Соответственно, если происходит вывод таких сил из данного государства, то баланс между противниками быстро восстанавливается, и конфликт разгорается с новой силой [2].
В ходе подобных конфликтов, как правило, имеется мало шансов на достижение компромисса, а, следовательно, и на успех в посреднической деятельности; в этих случаях операции по поддержанию мира оказываются менее эффективными, поскольку действия участников конфликта не подчиняются каким-либо традиционным «правилам игры», в первую очередь потому, что миротворческие силы должны оставаться беспристрастными и нейтральными[3]. Еще более деструктивное воздействие на внутренний конфликт оказывает военное вмешательство третьих стран, в особенности, если оно не основывается на Уставе ООН, а осуществляется во имя каких-либо политических интересов. Наиболее ярким примером тому является развязанная весной 1999 г. военная операция НАТО в Союзной Республике Югославии, прикрытая целью разрешения конфликта в Косово и предотвращения «гуманитарной катастрофы», а по существу лишь приведшая к усугублению «белградско-косовского» противостояния.
Наилучшим способом предотвращения конфликтов на внутригосударственном уровне представляется превентивная дипломатия. Это понятие включает в себя целый ряд конкретных практических мер по своевременному выявлению очага напряженности и оперативному его устранению еще до возникновения самого конфликта. В их числе:
- меры по укреплению доверия между противоборствующими сторонами;
- установление конкретных фактов и обстоятельств, что дает возможность незамедлительно начать превентивные действия именно в тот момент, когда назреет соответствующая обстановка;
- раннее предупреждение, находящееся в тесной зависимости от действий по установлению фактов;
- превентивное развертывание необходимых средств и сил, создающее барьер между противниками и способствующее восстановлению диалога и привлечению посредников;
- создание демилитаризованных зон, позволяющее предотвратить ведение боевых действий, если, несмотря на все попытки примирить противников, таковые будут иметь место, в местах наибольшего скопления гражданского населения и гражданских объектов.
Меры превентивной дипломатии, их эффективное осуществление во многом зависят от деятельности региональных соглашений и организаций, их участия на самой ранней стадии возникновения предконфликтной ситуации. Устав ООН, как известно, содержит положения о привлечении региональных организаций к разрешению вопросов, связанных с поддержанием международного мира и безопасности (Гл. VIII), которые долгое время находились в тени и лишь теперь подверглись анализу. Хотя очевидно, что при возникновении очага напряженности в том или ином регионе именно соответствующая региональная организация способна принять самое действенное участие в урегулировании конфликта на начальной стадии, опираясь на знание обстановки, политического климата и расклада сил в регионе [4].
Существует множество причин, которые привели к тому, что вопрос о придании Совету Безопасности большего веса и влияния рассматривается именно на данном этапе истории ООН. После распада биполярной системы и возрождения сотрудничества внутри Совета между Российской Федерацией и Соединенными Штатами начался своего рода «renaissance» в деле использования ООН в качестве инструмента многостороннего сотрудничества в вопросах внешней политики государств-членов. Разрушение барьеров, установленных «холодной войной», породило новый подход к сотрудничеству и координации действий на подиуме Организации. Совет Безопасности, как орган, непосредственно ответственный за стабильность на Земле, оказался на переднем плане в процессе принятия важнейших решений по урегулированию региональных кризисов и конфликтов.
3. Значимость Совета Безопасности
Последние годы стали временем, когда Совет впервые начал реально работать как коллективный орган, действующий в вопросах поддержания мира от имени всех членов Организации. Важнейшим политическим элементом этого периода является достижение согласованности в действиях всех постоянных членов СБ ООН.
На основе широкого толкования Устава ООН Совет Безопасности в этот период принял ряд решений, ставших важными прецедентами для его дальнейшего функционирования. К числу таких решений можно со всей определенностью отнести создание югославского и руандийского трибуналов, решительные действия во время ирако-кувейтского конфликта (вопрос о правомерности действий Совета Безопасности в этом случае все еще широко дискутируется, однако, сомнений в том, что эта акция продемонстрировала способность Совета к оперативному реагированию, ни у кого из комментаторов не вызывает), активное участие в разрешении камбоджийского кризиса, «дело Локерби» и целый ряд других. В 90-е годы заметно возросло количество операций по поддержанию мира (если за период с 1945 по 1987 гг. Организацией Объединенных Наций было учреждено 13 специализированных структур по поддержанию мира в том или ином регионе, но в течение 1989-1995 гг. СБ санкционировал развертывание более двадцати подобных организаций), учрежден ряд комитетов по санкциям.
Как следствие этих новых тенденций начало происходить вторжение Совета Безопасности в те аспекты деятельности, которые раньше считались сугубо внутренним делом государства: создание трибуналов ad hoc как вторжение в сферу уголовной юрисдикции и правосудия государства на его собственной территории; передача такой юрисдикции международному сообществу без согласия соответствующего государства; принятие обязательных для государств решений о выдаче их граждан иностранному государству (Ливия, Судан) или об их передаче Международному уголовному трибуналу (Югославия, Руанда); требования об отмене ряда законодательных актов (Хорватия).
Решения Совета Безопасности о проведении крупномасштабных операций по поддержанию мира и оказанию гуманитарной помощи, связанные с урегулированием ирако-кувейтского конфликта или операциями в бывшей Югославии, наиболее ярко проиллюстрировали его «новые» прерогативы [5].
Вместе с тем активность СБ ООН в новых условиях натолкнулась на серьезные препятствия в результате событий, произошедших в 1999 г. Виной тому - действия Североатлантического альянса в отношении СРЮ. Мировому сообществу стоило большого труда вернуть ситуацию в русло политического диалога.
Важно отметить появление в деятельности Совета Безопасности тенденции к выдвижению на первый план применения различных средств превентивной дипломатии по сравнению с преимущественно разделительной функцией прежних операций, обеспечивавших лишь прекращение огня и установление перемирия [6]. Все большее внимание уделяется добрым услугам, посредничеству, установлению фактических обстоятельств конфликтов и споров, организации и проведению переговоров и консультаций, содействию диалогу между сторонами в конфликте. В качестве полезного прецедента таких усилий можно, например, отметить Силы превентивного развертывания в Македонии.
В области поддержания мира произошли существенные подвижки в плане достижения четкого взаимопонимания заинтересованных государств-членов в отношении того персонала и имущества, которые они будут поддерживать на согласованном уровне готовности для проведения операций по поддержанию мира [7].
Вместе с тем, в последние годы ситуация в мире резко усложнилась, и на передний план порой выступают не международные, а внутригосударственные конфликты и кризисы, которые нередко своими масштабами и глубиной способны оказать значительное дестабилизирующее влияние на обстановку во всем регионе и вылиться в полноценный межгосударственный конфликт. В этой связи вполне закономерно возникает вопрос об адекватности существующих средств мирного разрешения споров такой ситуации, в которой превалируют «конфликты нового поколения».
Известные традиционные средства урегулирования споров ориентированы прежде всего на предотвращение или разрешение преимущественно межгосударственных конфликтов, хотя в ряде случаев могут проецироваться и на иные ситуации. За исключением операций Совета Безопасности, являющихся в соответствии с Уставом ООН (ст. 41-42) той «последней каплей», когда исчерпаны все остальные средства, обычные конфликтные ситуации, как правило, требуют достижения согласия всех сторон в споре для задействования сил и средств ООН, поэтому их эффективное использование в межгосударственных конфликтах нередко бывает затруднено. Ситуация усугубляется, когда конфликт возникает и локализуется в рамках одного государства и формально считается его внутренним делом. В новых условиях речь, видимо, должна идти как об адаптации традиционных методов и средств к новым реалиям, так и о выработке иных подходов к урегулированию споров и предотвращению конфликтов в таких обстоятельствах, когда внутренние трения приобретают размеры, способные представить собой реальную угрозу международному миру и безопасности или, более того, привести к их нарушению.