Что касается формирования военных сил талибов, то после прихода в Афганистан в состав их отрядов вошли некоторые бывшие воинские части М. Наджибуллы, несколько довольно многочисленных формирований полевых командиров, а затем военные подразделения из Пакистана. Вместе с тем талибов практически не признали пуштуны – сторонники хорошо известных в мусульманском мире влиятельных религиозных авторитетов и лидеров крупных партий моджахедов, таких как С.А. Гиляни, С. Моджаддеди и А. Сайяф, располагавших крупными по афганским масштабам военными силами, а также члены военно-политической организации, в основном объединяющей пуштунов, «Исламской партии Афганистана» во главе с пуштуном Г. Хекматьяром. Да и учеников медресе, какими себя объявляют талибы, ныне в их рядах практически не так уж много. Нет в руководстве движения «Талибан» религиозных авторитетов, хоть сколько-нибудь влиятельных и известных как в мусульманском мире, так и среди пуштунов.
Лозунги, деятельность и заявления талибов, их пуштунский национализм и экстремизм, отход от прежних деклараций в отношении наркотиков и терроризма, последовавший вскоре после занятия ими более половины провинций страны, затронули многие этносы, а их в Афганистане не менее 20. Зверская расправа с находившимся в здании миссии ООН в Кабуле М. Наджибуллой, глумление над его трупом, акты геноцида в отношении шиитов-хазарейцев, расстрел иранских диплома-тов в Мазари-Шерифе, другие противоправные действия, попрание гуманитарного международного права в целом, особенно в отношении афганских женщин, а также установление в быту и управлении жестких норм ислама в их собственной интерпретации и, что весьма важно, беспрецедентный рост производства и контрабанды наркотиков и многое другое вызвали резко негативную реакцию ряда стран и мирового сообщества в целом. Европарламент, Совет Европы, ОБСЕ, ГА ООН, Совет Безопасности ООН, ряд крупнейших международных правозащитных организаций приняли резолюции, осуждающие талибов. О многом из перечисленного мы найдем сведения в материалах годовых отчетов Генсекретаря ООН, других официальных документах, в частности, в публикациях слушаний по Афганистану в Сенате США и др.9. Реакция мирового сообщества не могла не оказать определенного влияния на зарубежных спонсоров талибов, прежде всего США и Пакистан, все более явно осознающих непредсказуемость своих протеже, не исключая и того, что они вообще могут выйти из-под контроля. Предоставление же талибами убежища участвовавшему в исламском джихаде саудовскому миллионеру У. бен Ладену, обвиненному во взрывах посольств США в Кении и Танзании, и практически их отказ выдать его американцам вызвали острую реакцию в США. Добиваясь его экстрадиции, Вашингтон принял конкретные и жесткие меры. Так, в августе 1998 г. США подвергли бомбардировке опорные пункты У. бен Ладена в Афганистане, а в начале июля 1999 г. ввели торгово-экономические санкции в отношении талибов.
Касаясь непосредственно политического урегулирования афганской проблемы, уместно особо отметить миротворческую деятельность посреднической специальной миссии ООН. Во многом благодаря ее усилиям и лично и.о. руководителя миссии А. Тесорье и при содействии Туркмении в феврале-марте 1999 г. в Ашхабаде произошла встреча представителей противоборствующих сторон. В результате 14 марта стороны подписали совместное заявление относительно принципов формирования органов исполнительной, законодательной и судебной власти в Афганистане, об освобождении из заключения каждой стороной по 20 чел. при посредничестве Международной организации Красного Креста; о согласии продолжить в конце марта переговоров по проблемам практической реализации достигнутых договоренностей и для обсуждения других вопросов, представляющих взаимный интерес.
Для «северян», как заявил глава их делегации Мухаммад Юнус Кануни, было весьма важно «отстоять позицию, при которой превосходство талибов на контролируемой ими площади афганской территории не сказалось на идее равноправного представительства всех этносов в будущем руководстве страны». В свою очередь, руководитель делегации движения «Талибан» Ахмад Мутаввакель в интервью корреспонденту «Независимой газеты» подчеркнул после окончания переговоров, что талибы руководствуются идеями «бесперспективности вооруженной конфронтации и готовы к про-дуктивному диалогу, основанному на взаимных компромиссах»10.
Однако дополнения, которые талибы представили к тексту совместного заявления, оказались неприемлемыми для «северян» и по существу сводили на нет достигнутые договоренности.
Важно и другое. Руководство талибов называет свое государство «Исламский Эмират Афганистан», где основным законом страны должен стать, как в теории, так и на практике, шариат в талибской интерпретации. Это не может быть принято шиитами-хазарейцами, другими нацменьшинствами, а также некоторыми афганскими племенами, особенно в горных местностях, где до сих пор весьма чтятся нормы обычного права (адата).
По всем этим и многим другим важным причинам соглашение «северян» с талибами с самого начала не представлялось долговечным. И действительно, вскоре стороны продолжили ожесточенную вооруженную борьбу.
Таким образом, становилось все более очевидным, что внутриафганский конфликт затягивается и ведет ко многим тысячам новых жертв, к дальнейшему разорению страны, а при определенном повороте событий чреват крупными геополитическими потрясениями. Не исключено, например, что реальный распад Афганистана на фактически самостоятельные образования может повлечь за собой цепную реакцию геополитических перемен, последствия которых трудно предсказать. В связи с этим по разным вариантам могут складываться отношения Севера страны с пограничными государствами СНГ. Формирование же «чисто пуштунского юга» потребует от талибов серьезных усилий, в том числе в некоторых местностях южных и юго-восточных провинций и, по всей вероятности, едва ли оставит равнодушным многомиллионное пуштунское население Пакистана, не исключая и возможное возрождение идеи Пуштунистана. В такой ситуации, при ее дальнейшем развитии, Исламабад может оказаться в довольно сложном положении, особенно если к тому же обострятся отношения между другими этносами, проживающими на пакистанской территории. По всей видимости, возможные перемены не оставят безучастной и Индию. Как представляется, нельзя полностью исключать вероятных в такой ситуации в той или иной мере радикальных шагов Ирана с целью укрепления своих позиций в среде персоязычных этносов. Подобное (с вариантами) развитие событий, угрожая самому Афганистану, несомненно, может привести к эскалации напряженности в Центральном, Западном и Южном макрорегионе Азии.
Рассматривая существующие реалии в комплексе, включая ряд важных аспектов внутренней обстановки в Афганистане, проблемы распространения и контрабанды наркотиков, терроризма и экстремизма, особенности международного положения страны, ООН и «Группа друзей и соседей Афганистана» (6+2), действующая под ее эгидой, значительно активизировали свою деятельность. В этой связи напомним, что в январе 1993 г. по инициативе России и США была сформирована «Группа друзей Афганистана», в которую вошли Иран, Пакистан, Саудовская Аравия, Россия и США. Что касается непосредственно России, то, выдвигая идею создания Группы, в Москве считали необходимым выработать единые подходы к афганской проблеме и начать совместную работу с различными политическими силами, отдельными группировками и организациями в Афганистане с целью поиска путей к разблокированию конфликта. Со своей стороны мировое сообщество и лично Генеральный секретарь ООН выступили с заявлениями, призывающими противоборствующие стороны, не откладывая, решать проблему политическим путем.
В резолюции Совета безопасности ООН от 12 декабря 1997 г. были зафиксированы позиции его членов в пользу формирования в полной мере представительной власти, приемлемой для всего населения страны. Вскоре Генеральный секретарь ООН назначил своим специальным представителем по Афганистану алжирского дипломата Л. Брахими с целью усиления роли мирового сообщества в деле разблокирования афганского конфликта. В тесном контакте с Л. Брахими стала работать «Группа друзей Афганистана», в которую вошли, помимо названных выше стран, пограничные с Афганистаном государства – КНР, Туркмения, Узбекистан и Таджикистан. В связи с этим Группа стала именоваться «Группа друзей и соседей Афганистана» (6+2). Работая под эгидой ООН, страны-члены Группы на уровне министров иностранных дел во время очередной сессии Генеральной Ассамблеи ООН осенью 1998 г. обсудили ситуацию в стране и составили план работы Группы11. Вскоре началась подготовка к совещанию и составлению совместного документа об основных принципах поли-тического урегулирования конфликта. После провала Ашхабадских договоренностей были согласованы проект текста этого документа, определены дата и место проведения встречи: 19-20 июля 1999 г. в Ташкенте. В начале июля 1999 г. спецмиссия ООН и лично Л. Брахими предприняли усилия по организации встречи Б. Раббани с лидером Движения «Талибов» М. Омаром. Б. Раббани выразил готовность к контактам с М. Омаром, однако последний и его окружение заявили, что «не исключают возможности такой встречи в будущем при определенных обстоятельствах». После переговоров на встрече в Ташкенте, кроме стран-членов Группы на уровне зам.министров иностранных дел и Л. Брахими, были представлены и делегации противоборствующих сторон – «северяне» во главе с доктором Абдуллой, советником Ахмад Шаха Масуда и движение Талибан, его возглавил министр информации А. Муттаки.