По приглашению президента России Б.Н.Ельцина президент Сирии Х.Асад посетил Москву с официальным визитом 5-6 июля 1999 г. во главе представительной делегации.
Как говорится в тексте принятого по итогам переговоров совместного российско-сирийского коммюнике, стороны приняли решение о расширении взаимодействия в торгово-экономической сфере, интенсификации связей и обменов в других областях.
Российский лидер информировал Х.Асада об усилиях российской дипломатии по переводу ближневосточного кризиса в русло политического урегулирования. Оба президента подчеркнули роль России как коспонсора ближневосточного мирного процесса и высказались за укрепление координации российских и сирийских усилий с целью обеспечения его успеха, исходя из того, что установление подлинного мира в регионе требует выполнения резолюций 242, 338 и 425 СБ ООН, реализации принципа «земля в обмен на мир», освобождения всех оккупированных сирийских Голан и Юга Ливана, обеспечения законных национальных прав палестинского народа.
Россия выступила за возобновление сирийско-израильских переговоров с той точки, на которой они остановились в 1996 г. Хотим отметить, что основной аспект визита в Москву столь представительной делегации во главе с Х.Асадом – активизировать двусторонние отношения и БВУ. Российская дипломатия исходит из того, что без продвижения на сирийско-израильском треке невозможно говорить о всеобъемлющем мире в регионе.
Правительство Э.Барака как и на палестинском, так и на сирийско-ливанском участке наращивало усилия по поиску путей возвращения за стол переговоров с Сирией. Именно в этом контексте следует рассматривать «признание» Э.Барака, будто бы его предшественники, включая И.Рабина, Ш.Переса и Б.Нетаньяху, уже дали Х.Асаду согласие на уход с Голанских высот к линии 4 июня 1967 г. Такое заявление было расценено в Израиле оппонентами Барака как серьезная уступка Дамаску, фактическое согласие с запросной позицией сирийцев.
Параллельно в Дамаск были направлены недвусмысленные «сигналы» о том, что после ухода израильтян из «зоны безопасности» на юге Ливана на любые эксцессы (прежде всего обстрелы северных пунктов Израиля) ответом будут жесткие удары не только по объектам хозяйственной инфраструктуры Ливана, но и по сирийским интересам в этой стране (имеются ввиду позиции сирийских подразделений в долине Бекаа и т.д.).
К числу факторов, затрудняющих поиск урегулирования на сирийско-ливанском участке, в Израиле относили и стремительное ухудшение состояния здоровья Х.Асада, объективные и субъективные трудности процесса передачи власти сыну президента Башару Асаду.
8 декабря 1999 г. было объявлено о возобновлении сирийско-израильских переговоров с точки, на которой они были приостановлены. На этом условии настаивал Дамаск. В декабре 1999 г. – январе 2000 г. в г. Шепардстауне (США) прошли переговоры между Э.Бараком и мининдел Сирии Ф.Шараа. В ходе переговоров был достигнут существенный прогресс в урегулировании территориального аспекта. Главным препятствием оставался вопрос о принадлежности северо-восточного берега Тивериадского озера.
После возобновления в декабре 1999 г. сирийско-израильских переговоров о мирном урегулировании в Тель-Авиве прошли ряд манифестаций против возможного вывода израильских войск с территории Голан. Руководство правых националистических движений обвинило премьер-министра Э.Барака в «предательстве интересов израильского народа».
Что касается ливанского участка, то до мая 2000 г. на юге Ливана продолжалось острое вооруженное противостояние между ливанским сопротивлением, ведущей силой которого была организация «Хизбалла», и израильскими оккупационными войсками и подконтрольной Израилю «Армией южного Ливана» (АЮЛ).
5 марта 2000 года кабинет министров Израиля на очередном заседании единогласно поддержал предложение Э.Барака о выводе израильских войск из южного Ливана к июлю 2000 года. Было также подтверждено, что войска будут выведены без подписания соответствующего соглашения с ливанцами.
Как известно, Россия всегда выступала в поддержку восстановления суверенитета Ливана на всей его территории в соответствии с резолюцией 425 СБ ООН. В то же время, по мнению Москвы, «надежное урегулирование проблемы юга Ливана, включая обеспечение безопасности северных районов Израиля, требует надлежащего учета тесной увязки сирийского и ливанского направлений мирного процесса. Только такой подход предотвратит новые всплески напряженности в треугольнике Израиль-Ливан-Сирия. Перспективу к достижению этих целей откроет скорейшее возобновление переговоров Израиля с Сирией и Ливаном и продвижение к миру на базе соответствующих резолюций СБ ООН, принципа «земля в обмен на мир».
Израиль завершил вывод своих войск с юга Ливана в ночь с 23 на 24 мая 2000 г. Вместе с тем, остались проблемы, вызывающие нестабильность в зоне ливано-израильской границы. Не прекращался спор между ливанцами и израильтянами относительно линии прохождения международной границы. Бейрут в целом согласился с решением СБ ООН о верификации израильского ухода, при этом настаивая на том, что Израиль продолжает удерживать часть ливанской территории. Израильтяне также выдвинули свои оговорки по поводу определенной ООН «голубой линии». В целом, «голубая линия» не признается ООН в качестве международной границы. Она должна быть согласована на ливано-израильских переговорах об окончательном урегулировании.
Особо чувствительную проблему представлял район «ферм Шебаа». Фермы Шебаа – спорная территория на стыке израильской, ливанской и сирийской границ. В мае 2000 г. ливанцы, считающие фермы своими, ожидали, что Израиль, выводя войска с юга Ливана, уйдет и оттуда, но этого не произошло. Картографы из ООН пришли к выводу, что фермы Шебаа – в прошлом не ливанская, а сирийская территория. А поскольку вопрос о возвращении Израилем Сирии оккупированных в 1967 г. территорий не решен, то и территорию Шебаа израильтяне возвращать не стали. «Хизбалла», определившая вывод израильских войск как свою победу, расценила это как повод для продолжения войны с Израилем.
Лидеры «Хизбаллы» подчеркивали, что это движение не прекратит вооруженную непримиримую борьбу против Израиля до тех пор, пока его армия не покинет всю территорию Ливана, в том числе пока Израиль не передаст под ливанский суверенитет фермы Шебаа.
Ливан связывал с выполнением резолюции 425 также проблему освобождения всех ливанских заключенных из израильских тюрем, на что Израиль не давал согласия.
Таким образом, несмотря на признание ООН резолюции 425 выполненной, Бейрут считает, что вывод войск не был завершен и резолюция, соответственно, выполнена не полностью. В Дамаске такую позицию соседнего арабского братского государства полностью поддерживают.
При этом сирийцы и ливанцы заявляют о незаинтересованности в разогреве обстановки в районе израильско-ливанской границы и предпринимают необходимые меры для недопущения здесь серьезного конфликта. Все нерешенные проблемы, прежде всего меры безопасности, а также вопрос о компенсации Израилем ущерба, нанесенного Ливану за годы оккупации, будут обсуждаться на переговорах об окончательном урегулировании, которые должны начаться в увязке с возобновлением диалога на сирийском направлении.
Ливанцы настаивают и на возвращении на родину проживающих в стране палестинцев (около 400 тыс. человек), выступая категорически против их натурализации. Они считают, что в рамках палестино-израильских переговоров проблема беженцев урегулирована быть не может. Руководство ПНА придерживается позиции, что при решении проблемы беженцев прежде всего надо будет обеспечить право на возвращение тех, кто находится в Ливане. Тель-Авив, признавая важность этой проблемы, специальных развязок не предлагает.
Таким образом, несмотря на некоторые положительные подвижки – возобновление переговоров с сирийцами, вывод израильских войск с юга Ливана – в треугольнике Сирия-Ливан-Израиль сохранялось достаточно неопределенное положение.
Как мы уже отметили выше, в широкомасштабной войне в регионе ни Израиль, ни Сирия, ни Ливан не были заинтересованы. Не заинтересованы в ней были, естественно, и коспонсоры – Москва и Вашингтон. Таким образом, на протяжении всего времени правления Э.Барака на Ближнем Востоке сохранялась ситуация ни войны, ни мира.
Россия призвала стороны проявить благоразумие и убеждала их вернуться за стол переговоров, так как в Москве всегда утверждали, что процесс мирного урегулирования должен идти одновременно на палестинском, сирийском и ливанском направлениях, поскольку решить одну проблему без другой практически невозможно. Твердая позиция российской дипломатии состоит в том, что Москва, не будучи «адвокатом» ни одной из сторон конфликта, пыталась найти компромисс для такого решения проблемы, которое бы устраивало все стороны треугольника Сирия-Ливан-Израиль.
В интересах России – скорейшее урегулирование арабо-израильского конфликта в целом и его сиро-ливано-израильского направления в частности. Конфликт периодически порождает вспышки насилия, экстремизм, нередко окрашенный в религиозные цвета, мешает налаживанию регионального сотрудничества, в котором с немалой выгодой для себя могла бы участвовать и наша страна. Россия в качестве коспонсора ближневосточного мирного процесса, как неоднократно подчеркивал президент В.В.Путин, активизировала свою роль в БВУ, так как укрепления ее связей с Ближним Востоком отвечает национальным интересам нашей страны.