Следует подчеркнуть, что в 60-е годы на передний план четко выступила тенденция приоритета темпов роста экономики. В тот период в экономической науке в стране безраздельно властвовали идеи Дж. Кейнса и У. Ростоу, несколько модернизированные одним из ведущих пакистанских экономистов – Махбуб-уль-Хаком. В соответствии с этими идеями, как планирование экономики, так и весь процесс ее развития исходили из одной цели – достижения максимально высоких темпов экономического роста. Все остальное (сокращение темпов прироста населения страны, изыскание внешних источников накопления, сокращение уровня прямого налогообложения с целью стимулирования развития ведущих отраслей экономики и др.) либо было подчинено выполнению этой задачи, либо практически не принималось в расчет (проведение серьезных социальных преобразований, сокращение неравенства в распределении доходов и богатств, ослабление процесса социально-имущественной дифференциации и т.п.). Нельзя не отметить в этой связи прямо-таки сакраментальную фразу, содержавшуюся в правительственных документах, связанных с подготовкой четвертого пятилетнего плана на 1970–1975 гг., где говорилось: «Мы не можем распределять бедность. Прежде чем может быть улучшено распределение доходов, необходимо обеспечить экономический рост».
Тем не менее, даже при признании происходивших масштабных экономических преобразований в Пакистане со стороны международных организаций, невнимание к социальной сфере, к государственным расходам на здравоохранение, образование, к необходимости выполнения социальных программ (в особенности в сфере улучшения занятости) не могло не сказаться на социально-политической обстановке в стране, и вряд ли приходится сомневаться в том, что игнорирование социальных факторов сыграло свою роль в причинах распада Пакистана в 1971 г.
Наиболее серьезным следствием простого увлечения показателями экономического роста является усиление неравенства в распределении доходов, однозначно ведущее к еще большей социально-имущественной дифференциации, которую на бытовом уровне объективно невозможно скрыть от широких слоев общественности, следует отметить, что количественно определить ее весьма непросто в силу неразвитости в развивающихся государствах (в отличие от развитых стран) статистики расчетов национального дохода на стадии распределения. Тем не менее, в Пакистане в 60–70-е годы были сделаны первые попытки осуществления расчетов социального неравенства. Не останавливаясь подробно на этой теме (она достаточно исследована в нашей научной литературе и за рубежом)13, отметим, что в результате расчетов, проведенных как национальными, так и западными экономистами, был сделан однозначный вывод о существенном и постоянно растущем неравенстве в распределении доходов, как в сельской местности, так и в городе.
Подсчет ВВП на стадии распределения на регулярной основе не проводился в Пакистане вплоть до начала нынешнего тысячелетия, хотя подобные расчеты на стадиях производства и использования ВВП ведутся ежегодно и имеют явную (хотя и медленную) тенденцию к качественному улучшению статистического учета, отмеченную экспертами ООН. Попутно представляется необходимым обратить внимание, что это совершенствование статучета нагляднее высветило ухудшение положения не только лиц с низкими доходами, но и благосостояние среднего класса. Как отмечал пакистанский источник, в начале нового тысячелетия в стране обозначилось «заметное ухудшение положения лиц с фиксированными доходами и увеличение отрыва от высокодоходных групп».
И, тем не менее, если сравнить описанную выше в целом благоприятную экономическую ситуацию в 60-е годы XX в. с аналогичной в следующем десятилетии, то окажется, что в 70-е годы положение в национальном хозяйстве существенно ухудшилось. Будучи все еще неустойчивой и дезинтегрированной, социально-экономическая структура такой развивающейся страны, как Пакистан, весьма податлива ко многим сильным воздействиям как извне, так и внутри страны. Анализируя в этой связи условия, в которых происходило развитие национального хозяйства в 70-е годы, едва ли можно представить худшую обстановку для процесса экономического роста. Тяжелые погодные условия (наводнения в 1973, 1975 и 1976 гг., засуха в 1974 г.) привели к замедлению темпов воспроизводства в сельском хозяйстве; достаточно сказать, что за время пребывания правительства З.А.Бхутто у власти (1972–1977 гг.) среднегодовой рост добавленной стоимости в этой отрасли экономики едва превысил 2% в среднем в год, что в условиях ежегодного прироста населения в 3% на практике означало падение среднедушевых размеров сельскохозяйственного производства. Как свидетельствуют данные табл. 1, экономический рост в 70-е годы был достигнут не за счет отраслей материально-вещественного производства, а за счет сферы услуг, что в какой-то мере допустимо, но лишь в рамках короткого (год-два) исторического периода, но не более.
Кроме того, разразившиеся в первой половине 70-х годов энергетический и валютно-финансовый кризисы привели к тому, что Пакистан, который был уже основательно втянут в орбиту мирового капиталистического хозяйства и международного разделения труда и не обладал необходимыми для минимальной самообеспеченности запасами энергоносителей, был вынужден значительную часть валютных резервов направить на закупки нефти и нефтепродуктов. А это, естественно, привело (в условиях ограниченности валютных ресурсов) к сокращению импорта товаров производственного назначения.
Но самое главное заключалось в том, что пришедшее к власти в стране в 1972 г. правительство Зульфикара Али Бхутто начало проводить широкомасштабные экономические преобразования, направленные на усиление доли государственного сектора в национальном хозяйстве страны и соответствующее ограничение роли рыночной экономики. При этом широко муссировалась популистская идея о том, что экономические реформы «направлены против концентрации богатств и экономической власти в руках немногих, на усиление контроля в экономике и повышение роли «небольшого инвестора». Дело дошло до того, что постепенно как в самом Пакистане, так и за его пределами даже стали говорить о создании в стране чуть ли не зачатков социалистической экономики
Среди основных направлений реформ выделялась национализация нескольких десятков крупных промышленных предприятий в 10 основных индустриальных отраслях (первоначально они были просто взяты под контроль государства). Далее, в 1972 г. была осуществлена национализация 43 страховых компаний (причем 4 из них были иностранными!), являвшихся важным звеном всей кредитно-денежной системы страны. Затем в 1973 г. была национализирована экспортная торговля хлопком (вывоз товаров хлопковой группы является главным источником получения Пакистаном иностранной валюты), а также установлен контроль над торговлей сахаром, зерном.
Дальнейшее усиление роли госсектора в экономике Пакистана нашло отражение в национализации в 1974 г. торгового судоходства и нефтяных компаний (последнее напрямую объяснялось неспособностью частного энергетического сектора справиться с последствиями мирового топливно-энергетического кризиса 1973 г.).
Но одним из наиболее серьезных шагов в деле укрепления госсектора стало тогда проведение банковской реформы. На первом этапе, в 1972 г. правительство Пакистана с целью усиления контроля за деятельностью частных банков предоставило Госбанку страны право смещать и назначать их директоров, приостанавливать деятельность правлений банков и временно назначать своих администраторов и др. Но уже в 1974 г. парламент Пакистана принял закон о национализации банковского дела в стране, что означало переход коммерческих банков в собственность государства (за исключением иностранных).
Наконец, госсектор начал внедряться в аграрный сектор, где были национализированы многие предприятия по первичной обработке сельскохозяйственной продукции: хлопко- и рисоочистительные, маслобойки, мельницы и др. (вплоть до средних по своим масштабам и даже некоторых мелких).
Мы не случайно уделяем довольно много внимания простому (на первый взгляд) перечислению направлений реформирования экономики Пакистана с целью усиления в ней роли государственного сектора. Дело в том, что, как свидетельствуют эти факты, правительство З.А.Бхутто затронуло, в конечном итоге, интересы практически всех предпринимательских слоев – крупных, средних и даже мелких. И как не покажется парадоксальным, именно огосударствление аграрной сферы стало последней каплей, переполнившей чашу терпения предпринимательских кругов, включая самые низшие их формы в сельскохозяйственном производстве, которые на первых этапах реформирования пошли за З.А.Бхутто, веря в реализацию его социальных лозунгов.
Более того, на эти процессы наложились противоречия, связанные с развитием рыночных отношений как в целом в национальном хозяйстве страны, так и, особенно, в деревне. Если в 60-е годы, в условиях быстрого роста сельскохозяйственного производства и развернувшейся во второй половине этого десятилетия «зеленой революции» немалая часть быстро растущего населения абсорбировалась традиционным сектором (в котором увеличивалась численность не полностью занятой рабочей силы), то дальнейшее развитие рыночных отношений в сельском хозяйстве (в 70-е и 80-е годы) заметно затруднило этот процесс. «Зеленая революция» постепенно разрушала традиционные отношения в пакистанской деревне, которые были основой поддержки сельских групп, частично или полностью лишившихся средств к существованию, а также в условиях интенсификации сельскохозяйственного производства сократила потребность в живом труде в сельском хозяйстве. В немалой степени следствием этих процессов был начавшийся в то время рост миграции рабочей силы из Пакистана в мусульманские нефтедобывающие страны Ближнего Востока. Таким образом, в 70-е годы, несмотря на стремление правительства З.А.Бхутто к сбалансированному росту (т.е. к какому-то оптимальному соотношению в постановке и решении экономических и социальных задач), добиться этого не удалось.