Ситуация стала столь напряженной, что в 1987 г. премьер-министр Турции Тургут Озал отправился с визитом в Дамаск. Однако визит лишь частично снял напряжение между двумя странами, а Сирия, чтобы доказать, что Оджалан не скрывается на ее территории, выслала его временно в долину Бекаа в Ливане. Иракский кризис 1990–1991 гг., когда Турция и Сирия выступили как союзники в коалиционных войсках, нисколько не сблизил позиции двух стран по курдскому вопросу. Лишь в апреле 1992 г. в Дамаске прошли переговоры турецкого министра иностранных дел Хикмета Четина с президентом Сирии Хафезом аль-Асадом, министром иностранных дел Фаруком аш-Шараа, в ходе которых был подписан первый двусторонний договор по обеспечению безопасности, согласно которому Сирия и Турция обязались: бороться с терроризмом, препятствуя террористам пересекать границу между двумя государствами; обмeниватся информацией о деятельности нелегальных организаций; предотвращать контрабанду оружия, не допускать «нежелательных» вооруженных инцидентов на границе17. Однако данный договор действовал в течение короткого промежутка времени. Через несколько месяцев отряды РПК атаковали цели в Турции с территории Сирии.
Напряжение вновь стало расти, когда в июле 1995 г. лидеры военизированого крыла РПК заявили, что ее боевики были задействованы в операциях в горах Торос (юг Турции) и в иле Хатай. В РПК считали, что дестабилизация в Хатае будет наиболее чувствительной для Турции. Оджалан (за которым стоял официальный Дамаск) пытался вызвать трения между алевитским большинством Искендеруна, с одной стороны, и суннитским турецким населением – с другой18. Многие аналитики склонялись к тому, что такой конфликт, который возник между Сирией и Турцией осенью 1998 г., мог случиться еще в 1995 г. Однако не учитывался один факт: в начале 1990 гг. между Сирией и Израилем проходили мирные переговоры, поддерживаемые США. И Турция, на наш взгляд, не могла подвергать опасности процесс, который в начале 1995 г. был близок к определенному позитивному результату.
Поддержка со стороны Сирии РПК, а также вышеупомянутые проблемы с распределением водных ресурсов толкали Анкару к поиску стран, с которыми она могла бы наладить региональное сотрудничество. Этот поиск привел Турцию к сближению с Израилем19. Процесс сближения, инициированный еще в начале 1990-х гг.20, получил конкретное подтверждение в начале 1996 г.
Подъем турецко-израильских отношений был сконцентрирован на военном и экономическом сотрудничестве. 23 февраля 1996 г. между двумя странами было подписано соглашение о техническом сотрудничестве и подготовке специалистов в военной области, а 23 декабря 1996 г. – соглашение о свободной торговле. В рамках первого соглашения Турция открыла свое воздушное пространство для тренировочных полетов израильских боевых самолетов, наладила обмен курсантов между военными академиями. Особенное внимание уделялось вопросу сотрудничества в сфере военной авиации и ракетостроения21.
Приход к власти в Турции Партии благоденствия во главе с Эрбаканом породил в некоторых кругах турецкой политической элиты надежду на усиление роли ислама в стране. Эрбакан пытался сбалансировать и внешнеполитическую ориентацию Турции, он приложил немало усилий, чтобы наладить турецко-иранское сотрудничество, а также улучшить отношения с рядом арабских стран22. Аналитики также предсказывали крах соглашениям о сотрудничестве с Израилем. Однако турецкие военные, которые считаются надежными стражами национальных интересов и гарантом светского характера государства, заявили о себе. Публично и в частном порядке представители военного руководства разъяснили Эрбакану важность турецко-израильских отношений для обеспечения национальной безопасности23. А визит в Израиль начальника генштаба Турции генерала Карадайы не лишний раз показал приверженность турецкой стороны уже подписанным соглашениям24.
Хотя турецкая сторона не раз заявляла, что турецко-израильское сотрудничество никак не направлено против третьих стран, в арабском мире высказывалась озабоченность по этому поводу. Сирийская «аль-Баас» писала, что турецко-израильское сотрудничество является непосредственной опасностью как для региона в целом, так и для Сирии, в частности. А иракская «аль-Джумхуриет» предупредила Турцию об опасности превращения в орудие политики США в регионе25. В интервью турецкому телевидению руководитель Ливии Муаммар Каддафи подверг резкой критике произраильскую политику Турции, назвав данное сотрудничество глобальной угрозой Сирии и Ближнему Востоку26.
По нашему мнению, апогеем конфронтации Турции и Сирии по курдской проблеме стал кризис осени 1998 г. Еще в начале 1998 г. в турецкой прессе начали появляться статьи о возможном военном конфликте между двумя странами. С предупреждением в адрес Сирии выступили министр иностранных дел Исмаил Джем, вице-премьер Бюлент Эджевит. Последний, в частности, заявил, что его страна собирается предпринять ряд дипломатических, политических, экономических и, если понадобится, военных мер для атаки на Сирию. После возвращения из Израиля 9 сентября премьер-министра Турции Месута Йылмаза обвинения в адрес Сирии со стороны высокопоставленных военных и гражданских официальных лиц не прекращались. В конце сентября сам Йылмаз дал понять, что Сирию ждут «серьезные последствия за поддержку РПК»27.
В СМИ появились сообщения о том, что как с сирийской, так и с турецкой стороны к границе стягиваются войска. Регион был на грани полномасштабного военного конфликта. О своей поддержке Сирии заявили Ливия, Саудовская Аравия, ОАЭ, Ирак, Ливан, свою солидарность выразило Сирии и высшее руководство Ирана.
Однако благодаря огромным усилиям и челночной дипломатии президента Египта Хосни Мубарака и министра иностранных дел Ирана Камала Харази удалось избежать военного конфликта. 21 октября 1998 г. в Турции было заявлено, что удалось прийти к согласию с Сирией по главным вопросам28. По Джейханскому соглашению:
1. На момент подписания данного соглашения и впредь Оджалан не может находиться на территории Сирии;
2. Не разрешается въезд членам РПК на территорию Сирии;
3. Начиная с момента подписания данного соглашения не разрешалось нахождение военных лагерей РПК на территории Сирии;
4. Некоторые члены РПК были арестованы и подлежали проверке – их список был передан сирийской стороне29.
Некоторые источники сообщали, что был подписан ряд других соглашений, которые не стали достоянием общественности.
По мнению аналитиков, такая опасная эскалация в отношениях между двумя странами имела несколько причин: Турция была серьезно озабочена начавшейся в середине сентября 1998 г. работой парламента Курдистана в изгнании, где турецкие курды были широко представлены, а также начавшейся в Лондоне «Четвертой национальной конференцией Курдистана» (11–12 октября 1998 г.). Турция была также озабочена не только нарастанием влияния курдов в Европе, но и подъемом курдского движения внутри страны. Турецкие власти все яснее осознавали, что достичь результата в борьбе с курдским сепаратизмом будет трудно с помощью одних запретов и силовых методов искоренения националистических тенденций. Также в качестве непосредственной причины форсирования соглашения по курдскому вопросу называют коррупционный скандал, связанный с именем премьера Турции Месута Йылмаза и членов его кабинета.
Определенные сдвиги в двусторонних отношениях после событий 1998 г. произошли в середине 2000 г. Тогда после многолетнего и бессменного правления президента Сирии Хафеза аль-Асада на «престол» взошел сын «сирийского льва» – Башар аль-Асад, внесший прагматизм во внутреннюю и внешнюю политику страны.
Многие средства массовой информации назвали присутствие президента Турции Ахмеда Сезера на похоронах Хафеза аль-Асада одним из показателей сближения между Сирией и Турцией. Они отмечали, что «сирийское руководство было очень польщено столь высоким присутствием турецкого руководства»30. В то же время нужно отметить, что турецко-сирийское сближение началось еще в мае того же года, когда заместители министров иностранных дел двух стран попытались прийти к согласию по основным проблемам между двумя странами – водной и курдской. Хотя конкретный результат не был достигнут, стороны в дальнейшем продолжили переговоры. В том же 2000 г. Турцию с официальным визитом посетили премьер-министр и министр внутренних дел Сирии Абдул Халим Хаддад и Мухаммад Харбайи. Оба визита были организованы на высшем уровне и свидетельствовали о серьезных намерениях сторон31. В ноябре того же года состоялась короткая встреча между президентами Сирии и Турции на саммите руководителей мусульманских государств в Дохе32. С точки зрения развития двусторонних отношений нужно также выделить встречу главы офицерского корпуса Сирии Хасана Туркмани и его турецкого коллеги Хусейна Оглы в Анкаре (19 июня 2002 г.). В ходе встречи был обсужден ряд вопросов, в том числе – борьба с терроризмом, разминирование всей границы между двумя странами, возможное проведение совместных военных учений33.
Новой вехой во взаимоотношениях двух стран стал приход к власти в Турции умеренной исламской Партии справедливости и развития во главе с Реджепом Эрдоганом, чья внешняя политика направлена на установление более тесных связей со странами Ближнего Востока. Очевидным стал также тот факт, что после прихода к власти Партия справедливости и развития пытается дистанцироваться от Израиля для того, чтобы наладить более откровенный диалог с арабскими странами.