2. «Человеческие» барьеры коммуникации.
• Психофизиологические барьеры. Барьеры могут возникать вследствие каких-либо физиологических нарушений: нарушение артикуляции (нарушение логопедического характера), нарушений фониатрического характера, связанных с голосовым аппаратом (полная или частичная потеря голоса), глухоты, полной или частичной потери зрения, потери чувствительности кожи и т.д.
Сильное влияние оказывают психологические характеристики человека. К наиболее распространенным формам нервное напряжение, которое может привести к эмоциональному срыву, скованности мысли, неспособности решить даже простые задачи, к провалам в памяти, неадекватности восприятия и реагирования на действия других людей, речевым аномалиям и т.п. В качестве психологических барьеров могут выступать некоторые психические состояния (индифферентность, безразличие, апатия и даже депрессия) и психические свойства личности (замкнутость, излишняя застенчивость, повышенная впечатлительность, стыдливость).[20] К психологическим барьерам относятся так же функция средства психологической защиты индивида от перегрузки эмоциональной информацией, а так же индивидуальные, прежде всего характерологические особенности личности (например, интроверт и т.д.)
• Социокультурные барьеры. Социокультурные различия обусловлены принадлежностью к тому или иному языковому, этническому, культурному, профессиональном и другому сообществу или ряду сообществ. Социальные факторы обусловлены принадлежностью людей к различным группам или организациям. Формируясь в определенной социальной среде, человек одновременно формируется и в определенной культурной среде. Нациям, классам, социальным, профессиональным, религиозным и иным группам свойственно создавать свою собственную, отличную от других культуру, собственные знаковые системы (языки), стереотипы мышления и стандарты поведения.
Наличие или отсутствие барьеров в каналах коммуникации проверяется путем сопоставления информации на входе и на выходе данного канала. Эту информацию не всегда удается проверить. Наличие в коммуникационной системе обратной связи позволяет осуществить такую проверку. [21] Обратная связь – мощное средство повышения эффективности коммуникаций, так как она несет отправителю информацию о том, насколько правильно было интерпретировано его исходное послание. Обратная связь является тем механизмом, что позволяет людям учиться на своих и чужих ошибках и повышать качество работы. [22]
Исследование Главного управления Министерства юстиции РФ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области на предмет выявления проблем в организационных коммуникациях
2.1 Характеристика Главного управления Министерства юстиции РФ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области
Главное управление Министерства юстиции Российской Федерации по Санкт-Петербургу и Ленинградской области является территориальным органом Министерства юстиции России.
Первое упоминание о Министерстве юстиции России содержится в Манифесте Александра I от 8 сентября 1802 г. «Об учреждении министерств», который предусматривал в составе правительства должность министра юстиции — генерал-прокурора. На Министерство юстиции возлагались функции подготовки актов законодательного характера, а также управления деятельностью судов и прокуратуры. Оно должно было заниматься вопросами назначения, перемещения, увольнения чинов судебного ведомства, учреждения и упразднения судов, осуществлять надзор за их работой.
Осуществляя управление всей системой юстиции, Министерство с первых дней своего образования большое значение придавало совершенствованию российского законодательства. Лучшие умы страны обратили внимание на его чрезмерную запутанность, поскольку оно состояло из бесчисленного множества законов, «боярских приговоров», указов самодержцев и иных актов. Под руководством известного государственного деятеля М. М. Сперанского была проведена кодификация законодательства. При министре юстиции Дашкове эта, по выражению императора Николая I, «монументальная» работа была завершена: издано 56 томов полного собрания законов Российской Империи и 15 томов Свода законов. Как говорил сам Сперанский, ни одно государство Европы не могло похвастаться столь определенным и ярким творением.
После проведенной в 1864 г. в России судебной реформы заметно расширились полномочия министерства в решении кадровых и правоохранительных задач. Заведуя личным составом суда и прокуратуры, оно получило право назначения и увольнения следователей по важнейшим делам в окружных судах, а также городских судей и членов уездных окружных судов. Министерство вводило институты мировых судей и присяжных заседателей, одновременно — уже напрямую — руководило деятельностью прокурорского надзора и осуществляло управление местами лишения свободы.
Таким образом, в тот исторический период Министерство юстиции обладало достаточными правами, чтобы не только влиять на формирование судейского корпуса империи, но и определять и проводить в жизнь правовую политику страны, в частности, путем надзора за правосудием.
После Октябрьской революции 1917 г. Министерство юстиции было упразднено, а уже 8 ноября 1917 г. создан Народный комиссариат юстиции, который сразу приобрел весьма широкие полномочия.
На месте «до основанья» разрушенной судебной системы предстояло создать новую. Практическое претворение в жизнь Декрета о суде № 1 потребовало от органов юстиции неимоверных усилий, связанных с формированием судов и подбором для них кадров. Кадровая проблема еще на долгие десятилетия останется одной из основных в деятельности органов юстиции.
Но это была не единственная задача нового ведомства. Заметное место в его деятельности занимало создание огромного массива нового законодательства. Наркомюсту пришлось выполнять несвойственные для органов юстиции функции, которые в обычных условиях возлагаются на суды, прокуратуру и органы внутренних дел. И Наркомюст шаг за шагом становился учреждением, в котором оказалась сосредоточенной вся работа не по общему, а по прямому и повседневному руководству судами. Принятым 30 января 1928 г. постановлением ВЦИК и CHK Наркому юстиции были непосредственно подчинены в качестве заместителей Прокурор и председатель Верховного суда республики. Согласно Положению о Народном комиссариате юстиции, утвержденному 26 ноября 1929 г., Верховный суд входит в состав аппарата Наркомюста.
В последующем полномочия Наркомата не претерпели радикальных изменений. По Положению о Наркомате юстиции СССР от 8 декабря 1936 г. он и его местные органы могли давать указания о правильности и единообразии применения судебной практики. Они руководили выборами судей, проверяли их работу, порой давали распоряжения, как применять нормы права. По отношению к судам эта линия культивировалась вопреки зафиксированному в Конституции СССР 1936 г. принципу независимости судей и подчинения их только закону.
Такие взаимоотношения органов юстиции и судов были явно противоестественными. Они подвергались заслуженной критике и послужили одним из поводов упразднения в 1956-1963 гг. Министерства юстиции СССР.
Эта акция (ликвидация министерств юстиции), очень похожая на «выплескивание вместе с водой и ребенка», внешне эффективно и радикально покончила с одним из источников незаконного воздействия на судей.
Но последующее время показало, что при принятии этого откровенно волюнтаристского решения не учли значимость выполнявшейся органами юстиции работы в области организационного обеспечения нормальной судебной деятельности. Эти функции передали Верховным Судам союзных и автономных республик, краевым, областным и прочим судам, а также местным Советам, а обязанности систематизации и кодификации законодательства – созданным при Совмине СССР и Совминах союзных республик Юридическим комиссиям.
Непродуманное решение проблемы обусловило ряд отрицательных последствий для судебной системы. Суды лишили грамотного и целенаправленного содействия в их работе со стороны органов юстиции (материально-технического, организационного, ресурсного и т.д.) Уже вскоре стало очевидно: судебные органы не в состоянии нормально функционировать без органов юстиции. В еще большей степени они начали утрачивать свою независимость.
Поскольку ошибочность решения о ликвидации Министерства юстиции СССР, Министерства юстиции РСФСР и органов юстиции на местах в 1956-1958 гг. была очевидна, 30 августа 1970 г. Президиум Верховного Совета СССР издал Указ, положивший начало воссозданию органов юстиции. В Российской Федерации структура и функции Министерства полностью оформились к середине 1972 г. после утверждения Советом Министров Положения о Министерстве юстиции республики.
Предусмотренное им организационное построение Министерства — с некоторыми уточнениями задач — просуществовало вплоть до распада Советского Союза.
1991 г. с появлением на карте мира демократической России возникла обновленная юстиция. Минюст обрел «новое дыхание», начал постепенно укрепляться и развиваться.
Современный этап реформ в России характеризуется совершенствованием и укреплением правового государства, созданием и развитием демократических институтов общества. Согласно Указу Президента РФ от 13 октября 2004 года № 1313 «Вопросы Министерства юстиции Российской Федерации», Минюст России является федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в установленной сфере деятельности, а также в сфере исполнения уголовных наказаний, регистрации некоммерческих организаций, включая отделения международных организаций и иностранных некоммерческих неправительственных организаций, общественные объединения, политические партии и религиозные организации, в сфере адвокатуры, нотариата, государственной регистрации актов гражданского состояния, обеспечения установленного порядка деятельности судов и исполнения судебных актов и актов других органов, а также правоприменительные функции и функции по контролю и надзору в сфере регистрации некоммерческих организаций, включая отделения международных организаций и иностранных некоммерческих неправительственных организаций, общественные объединения, политические партии и религиозные организации, в сфере адвокатуры, нотариата, государственной регистрации актов гражданского состояния.