Порядок ведения отчетности, движение денежной массы, схема распределения капиталов (паевого, основного, запасного) можно проиллюстрировать на примере отчетов общества потребителей села Гололобовка Сосновской волости Камышинского уезда на 1910-1911 и 1911-1912 операционные года. В июле 1911 г. члены правления указанного общества: И. Шварцкопф, А. Якоби – представили отчет Саратовскому губернатору в трех экземплярах о деятельности общества за период с 1 июля 1910 г. по 1 июля 1911 г.
Вступительных взносов на 1 июля 1910 г. – 32 руб. 57 коп.
Паевого капитала – возвращено 2255 руб.;
- поступило 4226 руб. 14 коп. (всего 29 446 руб. 10 коп.)
Запасного капитала – с прибыли 1909/1910 гг. 896 руб. 21 коп. (собирается путем отчисления 10% от прибыли).
В течении операционного года поступило от продажи товаров – 54 761 руб. 76 коп.
Из них в кредит отпущено – 9 264 руб. 94 коп.
Имеется в наличии товаров на 20 009 руб. 01 коп.
Денег в кассе – 1708 руб. 33 коп. (в начале года 82 744 руб. 07 коп.)
Израсходовано в году на покупку товаров – 25 923 руб. 87 коп.
Провоз и проезд – 2 237 руб. 74 коп.
Жалованье служащим – 2 123 руб. 84 коп.
Состоит у общества долга – 3 661 руб. 98 коп.
Прибыль – 2 368 руб. 65 коп.[15]
В 1911-1912 операционном году дела у потребительской лавки с. Гололобовка обстоят немного хуже. Приведем лишь некоторые сведения из годового отчета:
Паевой капитал – 24 767 руб. 10 коп.
Запасной – 1 204 руб. 80 коп.
Чистая прибыль – 1 740 руб. 50 коп. (что на 628 руб. меньше прошлогодней). Из этой суммы вычитается 10% в запасной капитал, таким образом за вычетом 174 руб. осталось 1 566 руб., что составило 6% на каждый паевой рубль.[16] В результате ухудшения результатов работы общество решает отказать в выдаче денег и капиталов некоторым членам, до лучшей торговли и лучших урожаев, но при этом оплата труда служащих товарищества оставалась на прежнем уровне и составляла 150 рублей в год. В 1912 г. в рядах товарищества состояло 83 человека. Зачастую в потребительских кооперативах немцев Поволжья, в предвоенный период количество членов, так же, как и в кооперативах русских, в среднем не превышало 130 человек.[17]
При воссоздании картины кооперативного строительства в немецких поселениях дореволюционного периода статичность отсутствует как в отношении состава отдельно взятого кооператива, так и в отношении общего количества существующих кооперативов.
Образующиеся кооперативы представляли серьёзную угрозу торговцам местных лавок и рынков, на которых частные торговцы, при достаточной удаленности от районного центра, могли спокойно диктовать свои цены. Появление достаточно сильного конкурента в лице потребительского кооператива ставило под угрозу налаженное прибыльное дело.
Самый бурный период роста потребительской кооперации в немецких селениях Поволжья наблюдается в предвоенный период и уже в ходе войны, особенно в первой половине 1917 г., даже несмотря на развернутую правительством компанию по борьбе с немецким засильем. Это объясняется в первую очередь активным ростом цен на рынке продовольственных и промышленных товаров и их нехваткой. К началу войны существовало уже 25 потребительских обществ. С активным ростом числа потребительских кооперативов в Саратовской губернии возникла необходимость создания Союза. 16 декабря 1916г. такой Союз был создан, в него вошли и потребительские кооперативы, созданные на территории немецких поселений Поволжья.[18]
11 марта 1917 г. состоялось первое организационное собрание, а с мая 1917 г. Союз приступил к планомерной торговой деятельности. Задуманный вначале с более скромными целями и задачами как Союз для обслуживания населения Саратовской губернии, Новоузненского и Николаевского уездов, он очень быстро под стремлением районов, экономически тяготеющих к Саратову, превратился в краевой Союз, обслуживавший почти 6 губерний.
В начале 1917 г. радиус деятельности Союза определился: Саратовская и Астраханская губернии, Уральская область, южная часть Николаевского уезда Самарской губернии, Чембарский уезд Пензенской губернии, а также Кирсановский и Борисоглебский уезды Тамбовской губернии. Всего в этом районе действовало свыше 3000 потребительских кооперативов, обслуживавших товарами 7,5 млн населения края, причем 69,2% населения состояли активными членами-пайщиками обществ потребителей. Паевой капитал Союза на 1 января 1918 г. составлял 268 334 руб., на 1 мая 1918 г. - 313 271 руб. Собственного капитала на покрытие убытков имеется 600 000 руб. Баланс Союза на 1 января 1918 г. представлял:
актив - 7 003 787 83 руб.;
пассив - 7 003 787 83 руб.;
чистая прибыль за 1917 г. - 17 373 руб. 67 коп.[19]
Наиболее активно шла продажа товаров с лабазо-бакалейного (на 4 584 539 руб. в 1917 г), затем табачного (1 875 175 руб.), мануфактурного (1 162 620руб.), кожевенно-обувного (672 424 руб.), железо-скобяного (145 155 руб.) складов. Самый скромный доход давал книжный склад (15 902 руб.).[20] Табачный склад пополнялся за счет крупной табачной фабрики Левковича, а также за счет табачных плантаций поселян. Кроме того, Союзом была спроектирована собственная табачно-резательная и папиросно-набивная фабрика.
Разруха транспорта и товарообмена весьма неблагоприятно отразилась как на деятельности отдельных кооперативных организаций, так и на деятельности Союза и послужила преградой для быстрого развития, как оборотов капитала, так и товарооборота. Товары Союзом закупались преимущественно на местах производства или у крупных оптовиков и фирм, для этой цели в штате Союза состояли пять торговых агентов.
Все возможные торговые сделки сначала проходили через торгово-справочное бюро. В рамках Союза планировалось и организовывалось собственное производство (производство колесной мази, розлив силами собственной технико-химической лаборатории уксусной эссенции в мелкую тару и т.д.). С целью урегулирования транспортных перевозок был организован собственный автомобильный парк, планировалось приобретение водного транспорта.
Кроме производственных и торговых отделов в составе неторгового отдела проводил просветительскую работу штат инструкторов, лекторов (традиция агитации и пропаганды будет активно продолжена при организации кооперативного строительства уже в АССР НП, на страницах специального кооперативного журнала «UnsereWirtschaft»), работал книжный склад, распространявший кооперативную и сельскохозяйственную литературу, счетоводные книги и бланки. Успешно функционировали юридический отдел и отдел кооперативной статистики.
Подводя итог развитию кооперативного движения в области расселения немцев Поволжья в досоветский период на примере развития потребительской кооперации можно констатировать, что процесс кооперативного строительства в немецких поселениях начинает зарождаться в период 1906-1907 гг. и активизируется в предвоенные годы. Процесс кооперативного строительства в России имел как черты сходства, так и ряд особенностей и качественных отличий, что вызывает активный исследовательский интерес, оправданный отсутствием достаточного количества научной литературы в рамках данной темы.
2.2. Кредитная кооперация
История становления мелкого кредита в немецких колониях Поволжья берет свое начало с 1859 г., с открытия первых сберегательных касс, организованных при волостных правлениях. Но постоянно растущую потребность крестьянского населения в доступном кредите они к началу XX в. Перестают удовлетворять. «Саратовская земская неделя» писала в 1902 году:
…Потребность в мелком доступном кредите со стороны крестьянского населения особенно ощутима теперь, когда целый ряд недородов значительно подорвал экономическое благосостояние местного населения и бюджетные недочеты приходится пополнять за счет займов. Нужда в кредите крестьян Камышинского уезда лишь в слабой мере пополняется за счет местных кредитных учреждений (волостными кассами, сельскими банками). В большинстве случаев на помощь приходят местные состоятельные хозяева, предоставляющие своим односельчанам кредит, основанный как на личном доверии, так и на закладных какого-либо инвентаря.[21]
За эти операции с крестьян брали значительные проценты, доходящие до 70 % годовых. В таких условиях практически невозможно было выбиться из долгов. В Камышинском уезде потребность в кредите должна была восполняться за счет волостных вспомогательных касс и трех сельских банков: Золотовского, Банновского и Грязнушинского. В действительности их деятельность сводилась к минимуму, так как кассы в русских волостях, где перепись долгов из года в год становилась обычным явлением, с большим трудом взыскивали проценты по ссудам и фактически прекращали свои операции. По сравнению с русскими немецкие кассы хотя и находились в более благоприятных условиях, также вынуждены были считаться с громадными кассовыми долгами. Так, например, одна из наиболее состоятельных волостных касс – Усть-Кулалинская имела на 1 января 1902 г. капиталов всех наименований на сумму 125 763 руб. 28 коп., из этой суммы числилось в ссудах за 686 заемщиками – 98 365 руб., под залог процентных бумаг – 6 005 руб., и лишь сумма в размере 21 393 руб. 28 коп. была в наличии при проверке. Сельские банки в этом отношении разделяли судьбу волостных касс. Например, при проверке сельского банка в селе Золотое на[22] 1 января 1902 г. вся наличность в кассе составляла 4 824 руб. 46 коп. деньгами и процентными бумагами, наличность Банновского сельского банка на 1 августа 1902 г. составляла 26 руб. 61 коп.[23] Причиной описанных явлений можно считать как общее падение платежеспособности крестьянства вследствие повторяющихся неурожаев, так и неудовлетворительную организацию самого дела. Управление делами, как в волостных кассах, так и в сельских банках, было возложено на волостные правления в составе старшины, заседателя и волостного писаря. Правления рассматривали ходатайства заемщиков, разрешали или приостанавливали выдачу ссуд сроком до 3 лет в размере от 5 до 200 руб. (в немецких кассах – до 300 руб., благодаря более высокой платежеспособности поселян-собственников), таким образом, соединяя в себе функции правления и учетного комитета. Учет наличности в кассах и банках производился волостными сходами наряду с учетом волостных сумм. Непосредственный контроль деятельности кредитных учреждений со стороны органов местного самоуправления осуществлялся земским начальником. Волостные кассы выдавали ссуды под 6 % годовых, в русских селениях – преимущественно под поручительство. Кассы в немецких селениях были исключением и выдавали ссуды под залог построек, по оценке, установленной в специальной ипотечной книге, что являлось в то время более прогрессивным, так как исключало неплатежеспособных из разряда заемщиков.