В древности северные соседи Руси, скандинавы, называли славянскую Русь Гардарикой, то есть Страной Городов. Их поражало количество городов на Руси. А скандинавские купцы и воины-викинги, совершая походы во все европейские страны, плавая, на своих кораблях-дракарах вокруг Европы в Испанию и Рим, никакую другую страну так не называли.
В те времена словом "город" обозначали поселение, которое было огорожено - и тем самым защищено. Многочисленность городов говорит о том, что народ, живший тогда на Руси, был храбрым и при нападении врагов предпочитал не убегать, покидая свои жилища, а защищаться.
На побережье Северного моря, на озере Ильмень и реке Волхове жило славянское племя - ильменские словене. Среди бескрайних лесов, начинавшихся у Новгорода и расстилавшихся далеко на юг и восток, в срединных областях Руси, обитали другие славянские племена: поляне, древляне, кривичи, полочане, радимичи.
Там же, где протекают реки Ока, Клязьма, Москва, жили вятичи. Свои поселения они ставили по берегам рек. В реках ловили рыбу, в окрестных лесах охотились на дикого зверя, вокруг поселений вырубали лес, распахивали пашни, выращивали рожь, ячмень, просо, горох. Держали вятичи и домашний скот: коров, свиней, овец, коз.
Так и жили они год за годом в постоянных трудах. Знали вятичи хорошие, добрые времена, когда во всем сопутствовала удача. Тогда благодарили они своих славянских богов: Даждьбога - творца всего мира, Перуна - бога молнии и грома, Белеса - покровителя скота, Мокошь - покровительницу женщин, их трудов и забот, Ярилу - бога солнца, дарующего тепло. А когда вятичам бывало плохо, то в любом горе - и когда мороз побивал посевы, и когда на скотину нападал мор, и когда вдруг нагрянут враги - тогда просили они у своих богов помощи и защиты...
Для одного из своих поселений вятичи избрали высокий холм на левом берегу Москвы-реки, там, где в нее впадает река Неглинная.
Вятичам не первым понравилось это место. За несколько тысяч лет до них - в каменный первобытный век, когда люди пользовались каменными орудиями, и в железный, когда человек научился плавить железо и делать из него нужные ему вещи - топоры, ножи, наконечники для стрел и копий, - здесь жили люди, на речном мысу была их стоянка. Одни племена, пожив, уходили - приходили другие.
Неглинная впадала в Москву-реку под острым углом, и береговой холм между ними имел форму сужающегося к месту их слияния мыса. Холм был покрыт лесом. Здесь, на сухом, песчаном, прогреваемом солнцем взгорье, росли высокие и крепкие боровые сосны.
На этом мысу вятичи поставили укрепленный город. Сейчас его никто не назвал бы городом, но по тогдашним понятиям это был самый настоящий город.
Он занимал оконечность мыса. С южной стороны мыс крутым обрывом спускался к Москве-реке, а с западной стороны был такой же крутой обрыв к реке Неглинной. Здесь, на расчищенной и выровненной площадке, кучкой стояли избы, хозяйственные постройки - амбары, погреба, сараи...
Тогдашние избы отличались от нынешних. Современная изба поднята над уровнем земли, а тогдашняя была наполовину врыта в нее. Сейчас, чтобы войти в избу, надо подняться по лесенке на крыльцо, а тогда наоборот - в избу спускались по ступенькам, вырытым в земле. Древняя изба имела вид полуземлянки. Но она называлась избой, потому что - имела печь-истопку; тогда говорили не "изба", а "истьба", это слово произошло от слов "тепло", "истеплить", "истопить". На Севере до сих пор маленькую избушку называют по-старинному "истопкой".
Поселение вятичей было защищено от нападения врагов земляным валом. По краю вала плотной стеной - одно к одному - были вкопаны заостренные вверху бревна. Такая стена из бревен называлась частоколом или острогом. Перед валом был вырыт ров глубиной в два человеческих роста, чтобы попавший туда человек не мог выбраться из него без чужой помощи.
Со стороны обрыва к Москве-реке и Неглинной ни рва, ни вала не делали, их роль выполнял обрывистый берег, поэтому тут был поставлен только частокол.
Вятичи построили свои избы и поставили частокол из сосен, срубленных здесь же, на холме. Сосновый бор на холме среди всех окрестных лесов отличался величиной, стройностью и крепостью своих деревьев. Его знали все обитатели этих мест и называли холм Боровицким, или попросту Бором. Хотя давно уже от бора ничего не осталось, старинное название холма сохранилось и сейчас - в названии Боровицкой башни Кремля, в названии площади перед ней и ближайшей к ней станции метро.
В ясные дни с восхода до заката Боровицкий холм был освещен солнцем. Темным золотом отливали стволы могучих сосен, светлым золотом сияли обтесанные бревна частокола. С высоты холма раньше, чем откуда-нибудь с другого места, утром было видно восходящее солнце, а вечером, когда уже все вокруг окутано вечерними сумерками, с него можно было увидеть последний луч заходящего светила. Поэтому именно здесь, на вершине холма, неподалеку от городской стены, вятичи поставили деревянного идола бога солнца Ярилы и устроили мольбище. Здесь они молились светлому богу, приносили жертвы - от своей вареной пищи, от собранных плодов, жгли в его честь жаркие костры.
В месяц червень, в день летнего солнцеворота (по новому стилю он приходится на 7 июля), вятичи Боровицкого холма праздновали главный праздник, посвященный богу солнца, - Ярилин день.
В Ярилин день все полевые, лесные и болотные целебные травы и коренья приобретают особую силу. Знающие люди собирали их именно в этот день - утром по росе.
В Ярилин день все сходились на мольбище бога солнца на молитву, жрецы приносили ему жертву. Ближе к вечеру начиналось всеобщее празднество.
Девушки в нарядной одежде, в красивых серьгах, в плетеных из металла ожерельях и юноши в вышитых рубахах водили хороводы, плясали и пели, играючи гусляры и гудошники. С наступлением темноты разжигали костры. Парни, девушки, молодые женатые мужчины и замужние молодки прыгали через костры сквозь пламя. Прыгая через костер, они показывали свою смелость и ловкость. А главное, как уверяет народное поверье, при этом в огне сгорали все их беды и несчастья.
На поляне вокруг мольбища Ярилы от жарких костров было светлым-светло, а за поляной только крайние деревья бора освещались взметнувшимся пламенем, за ними же, в лесу, стояла тьма, таинственная и страшная. В эту ночь нечистая сила также справляла свой праздник. В глубокой тьме - им-то тьма нипочем, они и в темноте видят - в лесных чащах и болотах повсюду забавлялись, проказили ведьмы, оборотни, водяные, русалки, лешие. Беда человеку, встретившемуся с ними невзначай в эту ночь: леший заведет в чащобу, водяной утащит в воду, оборотень до смерти напугает, а ведьма может и жизни лишить. Об этом вятичи хорошо знали и без крайней надобности не ходили, особенно поодиночке, в это время в лес, на болото, на реку...
Также было всем известно, что в эту ночь в самой лесной глухомани ровно в полночь расцветает и цветет краткий миг алый, словно огонь горящий, цветок папоротника. Он обладает волшебной силой: тот, кто найдет и сорвет его, приобретает чудесное свойство видеть сквозь землю зарытые клады, одним словом может разрушить любое заклятье, может повелевать нечистой силой, становиться невидимым, всякое дело будет ему удаваться, и каждое желание исполняться. Многие мечтают об этом волшебном цветке, да очень мало таких, кто решается в Ярилину ночь искать его. На это идут лишь те, кому своя жизнь недорога, потому что тот цветок оберегает от людей вся нечистая сила, а с нею шутки плохи, немало она погубила отчаянных смельчаков...
До полуночи горят веселые костры вокруг идола Ярилы. А когда костры прогорят и горячие угли подернутся серой золой и пеплом, девушки и парни с шутками, смехом гурьбой спускаются к реке. На холме они славили Ярилу и в его честь жгли костры, а здесь, на реке, молились его брату - богу воды и лета - Купале, ласковому и веселому богу в венке из его любимых цветов - золотистых купальниц.
На реке продолжалось веселье. Все бросались в воду, купались, поднимая брызги, толкались, ныряли, плавали. Считалось, что речная вода в эту ночь смывает и уносит все плохое, что было прежде.
Девушки гадали, кто из них в этом году выйдет замуж. По воде пускали венки: если венок поплывет, значит, скоро быть девушке замужем, если потонет - в этом году свадьбе не бывать.
На рассвете все поднимались опять на вершину Боровицкого холма и смотрели, как восходит Ярило-солнце, и по его восходу старались угадать, каков будет год.
Все славяне чтили и отмечали этот праздник. В одних местах его называли по имени Ярилы, в других - по имени Купалы. Сейчас он более известен как Иван Купала.
Век проходил за веком. А среди дремучих лесов, над Москвой-рекой, на Боровицком холме, все стоял городок вятичей. Вокруг него, выше и ниже по течению Москвы-реки и на впадавших в нее речках, появились деревни. Места здесь были спокойные - глухие и бездорожные.
Между тем за пределами лесного края вятичей шла иная, беспокойная жизнь. На севере, где жили словене, было княжество Новгородское, на юге и западе у полян, древлян и радимичей было свое княжество - Киевская Русь, у полочан - Полоцкое, были еще Рязанское княжество, Смоленское и другие. Князья воевали друг с другом, завоевывали соседние земли и заставляли их жителей платить дань.
Но к вятичам князья-соседи заходить опасались, потому что их дружины, привычные к сражениям на открытых местах, не умели воевать в лесах, не знали, как пройти через чащу и болота, а для вятича лес - дом родной.
Лишь изредка соседние князья переступали лесную границу. В 906 году киевский князь Олег, прозванный Вещим, собирая рать для похода на Царьград, приходил звать вятичей, и вятические воины присоединились к его войску. В 1094-1095 годах князь Владимир Мономах две зимы ходил походом на вятичей - и вернулся ни с чем. Время от времени черниговские и рязанские князья то воевали с вятичами, то мирились. В конце концов киевские князья, обойдя стороной вятические леса - было это уже в XI - XII веках, - завоевали находившиеся за ними земли, которые они называли Залесьем, и основали там княжества Владимирское, Суздальское, Ростовское.