Такое изучение архитектурных памятников начинается по сути дела только теперь, с развитием архитектурно-археологических исследований: до этого исследователи интересовались главным образом формально-художественной стороной памятника.
Изучение строительных материалов может составить специальную исследовательскую задачу.
Добыча, обработка и использование естественного камня, например, в строительстве Галича и Владимира XII-XIII вв., Москвы и Твери XIII-XV вв., позволяет установить уже для этого времени знание строителями лучших месторождений известняка различных пород, использовавшихся для построек. Точный учет материала данной постройки и разновидностей его обработки ("типовых деталей") позволяет определить объем камня, выломанного в карьерах, количество необходимой для этого рабочей силы, размеры транспортных усилий по его доставке к месту стройки, количество мастеров и времени, необходимых для его обработки начисто. Все это дает очень конкретную историческую картину добычи и обработки естественного камня. Опыт такого расчета, например, для церкви Покрова на Нерли (1165 г.), дал выразительную цифру в 7309 человеко-дней, необходимых лишь для заготовки и обработки камня для этого сравнительно небольшого памятника 1). Такие расчеты позволяют значи-
1) Н. Н. Воронин. Памятники владимиро-суздальского зодчества XI-XIII вв. М.-Л., 1945, стр. 49.
тельно расширить наши представления о действительной значимости того или иного строительства, о котором мы имеем порой лишь краткие упоминания в источниках. Таковы, например, сведения о сооружении земляных валов крепостей или каменных крепостных стен. Расчет их объема и потребных для их осуществления затрат материала, рабочей силы и транспорта дает огромные итоговые цифры, позволяющие по-новому и должным образом оценить то или иное градостроительное предприятие. Отправные нормы для подобных расчетов мы имеем в знаменитом "Урочном положении", составленном еще в конце феодально-крепостнической эпохи - при Николае I; эти нормы, отражающие еще очень низкий технический уровень и производительность труда, опирающиеся на опыт дореформенной России, могут быть с известными поправками приняты за основу расчетов.
Развитие выработки строительного кирпича от X до XVII в., смена его типов составляет особенно интересную тему. Еще до открытия в Киеве 1) и Суздале 2) специальных кирпичеобжигательных печей XI в. большой производительности (например, печь в Суздале XI-XII вв. могла выпускать, по примерным расчетам, за один производственный цикл 5000 шт. кирпича) о размахе этого производства можно было судить по масштабам и количеству открытых археологами и целых монументальных кирпичных зданий. Самый кирпич со следами деревянных форм и часто оттисками ног животных, забежавших на площадку, где сушился заготовленный для обжига кирпич, уже давал отдельные черты картины его производства 3). В Суздале для строительства Мономаха работал своеобразный "комбинат" из нескольких кирпичных печей, расположенных рядом залежами глины 4). Особое значение имеют клейма и знаки мастеров 5), позволяющие, видимо, судить о количестве "кустарных" мастерских, занятых на его производстве. Смена типов кирпича от древней плоской "великокняжеской" плинфы до позднейшего брусчатого кирпича различных пропорций, связанная с рационализацией стенной кладки, помимо историко-технического интереса, дает сравнительно точную шкалу для археологических датировок.
Анализ связующих растворов, их состава и физических свойств также дает представление о высокой культуре древнерусских зодчих. Наличие растворе разнообразных примесей - толченого кирпича, угля, рубленой соломы и т. п. свидетельствует о разнообразии технической рецептуры, которой располагали мастера.
Изучение К. Н. Афанасьевым русских крестовокупольных храмов XIII вв. позволило установить своеобразную систему разбивки их плана на строительной площадке и построения высотных величин, представляющую ряд взаимно связанных простых начертательных операций, исключающих предположение о каких-либо сложных цифровых пропорциональных выкладках древнего зодчего 6).
1) М. К. Каргер. Археологические исследования древнего Киева. Киев, 1950, стр. 246.
2) Раскопки А. Д. Варганова.
3) Образцы такого кирпича имеются в материале раскопок в Киеве, Гродно, Суздале.
4) Обследования А. Д. Варганова.
5) И. М. Xозеров. Знаки и клейма кирпичей смоленских памятников зодчества древнейшего периода. "Научные известия Смоленского гос. университета", т. V, п. 3, Смоленск, 1929.
6) К. М. Афанасьев. Про пропорцiональность пам'ятникiв древньоруськоi архiтектури X-XIII ст. "Архiтектурнi пам'ятники", Киiв, 1950, стр. 49.
Изучение конструкции памятника, системы его фундаментов, кладки стен, опор и перекрытий вскрывает сумму накопленного зодчими технического опыта и его усовершенствования. Вполне разрешимой исследовательской задачей явилось бы производство инженерного расчета того или иного памятника. Такой расчет позволил бы определить, в какой мере те или иные конструктивные решения, принятые древним зодчим, соответствуют современным нормам, т. е. в какой мере совокупность эмпирических навыков древности приближалась к данным современной науки. Такая работа выполняется археологами, например, в отношении древнерусской металлургии и уже привела к высокоценным научным результатам, показав, например, наличие в древней Руси X-XIII вв. сложной и весьма совершенной технологии обработки железа и стали 1). Опыт подобного инженерного расчета конструкций Борисоглебского собора в Чернигове (XII в.) показал, что они довольно точно соответствуют современным расчетным нормам 2), что, следовательно, русские зодчие этой поры в итоге накопленного опыта близко подходили к точным представлениям о законах устойчивости здания и работы его конструкций.
Наконец, анализ памятника в целом, как результата сложного производственного процесса, с точки зрения организации производства и затраты труда по типу приведенного выше анализа заготовки и обработки строительного камня, может дать представление о количестве рабочей силы разных категорий, "впитанной" данным памятником применительно к известному из источников сроку его строительства. Вместе с этим учет всех свидетельств о декоративном оформлении здания и вещественных остатков этого оформления позволяет составить представление о кооперации на постройке вместе с зодчими мастеров других отраслей ремесла и прикладного искусства, т.е. представление о сложном комплексе различных производств, втянутых в данное строительство. Восстановление такой картины характеризует не только само строительное производство, но позволяет пополнить новыми данными представление об экономических и внеэкономических возможностях данного "заказчика".
Таковы далеко не исчерпанные приведенным примеры исследовательских задач, которые позволяет разрешить архитектурный памятник как памятник строительного производства. Эта совокупность вопросов настоятельно требует включения в изучение архитектурных памятников инженеров и технологов, историков техники.
Здесь следует подчеркнуть, что нужно строго различать две стороны в архитектуре, обладающие своими закономерностями развития: ее инженерно-техническую материальную основу, о которой шла речь выше, и ее собственно художественную сторону, собственно архитектурное искусство, о чем будем говорить далее. Строительное производство с его техническими приемами и опытом, с его материалами и системой организации работы, не относится, разумеется, к надстроечным явлениям. Одна и та же строительная техника может подчас быть основой разных ступеней истории архитектурного искусства, разных эпох. Правда, новые художественные взгляды, новые идеологические задачи, выдвигаемые перед архитектурой, оказывают определенное влияние на развитие техники и конструкций. В свою очередь новые технические приемы, прогресс строительной техники позволяют ставить и решать новые художественно-архитектурные задачи, т. е. обе стороны строительства выступают в диалек-
1) Б. А. Колчин. Черная металлургия и металлообработка в древней Руси. МИА, вып. 32. М., 1953.
2) Исследование Н. В. Холостенко.
тическом единстве и взаимодействии. Тем не менее строительная техника, система эмпирически освоенных законов статики сооружений, познанных свойств материалов и т. п. не "отменяется" с переходом от одной ступени исторического развития общества к другой.
4
2. Архитектурное искусство отличается от других видов искусств, например, живописи и скульптуры, тем, что оно воплощает художественные взгляды общества в произведениях, как правило, имеющих утилитарное, материально-практическое назначение: жилищах, дворцах, крепостных сооружениях, храмах, мавзолеях и т. п. Самый состав, количество и развитие типов этих сооружений и их особенностей уже сами по себе с достаточной ясностью говорят о характере данного общества, а размещение построек, например, внутри средневекового города, дает неоценимый материал для освещения не только его топографии, но иногда и характера классовой борьбы в городе.
Типы архитектурных памятников очень ярко отражают характер данного общества. Перефразируя слова К. Маркса о том, что "ручная мельница дает вам общество с сюзереном во главе, паровая мельница - общество с промышленным капиталистом" 1), можно, например, сказать, что замки, монастыри, величественные городские соборы, противопоставленные убогим жилищам городского люда, дают общество с феодалом во главе. Но это - самое общее, о чем сигнализирует архитектурный памятник. Он говорит в этом отношении больше и подробнее.