Евгений Корниенко
Физическое осуществление решения не требует, чтобы идеальное сознание влияло на материальное тело. Тело подчиняется материальной когнитивной системе, функционирование которой мы осознаём.
Проблема взаимодействия сознания с телом - это одна из самых сложных задач. Мы до сих пор не видим обнадёживающего пути к её решению, а предполагаемые решения нас не устраивают. Вот два возможных, весьма логичных, и несовместимых друг с другом варианта будущего решения.
1. Будут обнаружены законы природы, связывающие формы сознания с физическими законами. Мы, обладая свободой воли, управляем поведением своего тела, благодаря этим, пока неизвестным, законам природы.
2. Тело подчиняется только физическим законам, не зависящим от сознания. Будет доказано, что мы обладаем лишь иллюзией свободы воли и даже иллюзией понимания, так как всё наше поведение и мысли предписаны объективными законами природы.
По-моему, проблема имеет третье решение.
3. Тело подчиняется объективным законам, но идея о том, что идеальное сознание управляет материальным телом логически непротиворечива.
В заметке "Происхождение ощущений" показано, что только объективный мир является источником ощущений. Они отражают качества мира и мало зависят от устройства мозга и врождённой "целевой функции". Как бы ни были слабы органы и мозг, ощущения постепенно выстраивают для субъекта цельный согласованный внешний и внутренний мир.
Таким образом, основа сознания - ощущение - это надстройка над хорошо устроенной когнитивной системой. Эта система состоит из тела, мозга, органов и других устройств, предназначенных для поддержания жизни в условиях, задаваемых внешним миром. Богатое, творческое взаимодействие с миром постепенно развивает всё более детальные ощущения. На высшей ступени развития сознания возникает интеллект - способность к умозаключениям.
При активном поведении нервная система вырабатывает команды, ассоциативно связанные с восприятием внешнего мира. Но даже и во сне в нервной системе происходит ассоциативный творческий поиск в виде такого же вырабатывания команд, приводящего к проигрыванию возможных вариантов поведения. Восприятие и действие могут осуществляться в приглушённом виде: вместо нервного сигнала, вызываемого работой какого-то органа, проигрывается только "наведённая" часть этого сигнала, ассоциативно выработанная самим мозгом, а вместо реального действия, мозг вырабатывает слабый командный сигнал, не вызывающий реакции соответствующего органа.
Сознание воспринимает такую ассоциативную игру, как иллюзию или размышление. В этом случае источником сигналов и субъектом, играющим с потоком нервных сигналов, является творческая машина (человек, животное, или искусственное существо), а сознание лишь регистрирует, наблюдает функционирование этого "субъекта" в виде образов и ощущений, привязанных к внешнему миру (в том числе, и к своему телу), так как никаких других ассоциативных привязок у сознания нет.
Не сознание, а мозг (с участием периферийной нервной системы) проигрывает и оценивает разные варианты управления и прогнозы нервных сигналов, пока не подготовит подходящее действие. Почему же сознание отождествляет себя с активным субъектом? Ведь я чувствую, что это я оцениваю варианты своего поведения, и я принимаю решение.
Поскольку у моего мозга нет другого наблюдателя, кроме моего сознания, и поскольку я на опыте убедился в неизбежной связи своих чувств с малейшими изменениями состояния моего тела, то у меня возникает уверенность в том, что мои действия являются следствием моих идей. Временную связь я отождествляю с причинной связью, так как моё обдуманное действие всегда следует за обдумыванием.
Зависимость моих действий от моего решения является более обязательной, чем закономерности, обнаруживаемые в объективной природе, поскольку эксперимент требует теоретического объяснения, а в теории случаются ошибки.
В отличие от объективного эксперимента, ощущение (например, принятия и исполнения решения) является непосредственным. Оно не требует промежуточной теории для правильной трактовки. Именно такая логика персонального опыта лежит в основе формальной логики.
Рассуждения, исходящие из наличия свободы воли и возможности влияния ощущений на поведение, являются более конструктивными, так как связь между ощущениями, эмоциями и поведением неплохо изучена. Зависимость поведения от процессов в мозге не может быть сформулирована так же ясно, поскольку само поведение является для нас отражением форм сознания, а не структуры нервной системы.
Строго говоря, осознавание как принятия решения, так и его последующего исполнения происходит на долю секунды позже, чем соответствующие объективные явления в системах организма. Но, во-первых, временная (причинная) последовательность - сначала принятие решения, а затем исполнение решения - не нарушается. Во-вторых, впечатление о свободном выборе решения формируется по отношению к осознанному решению, а не по отношению к объективному состоянию организма.
Только для очень малых интервалов времени возможны осознаваемые парадоксальные нарушения причинности, которые психологически воспринимаются, как ошибки восприятия, а не как ограничение свободы воли. Видимо, формирование впечатления о свободном принятии решения требует больше времени, чем просто осознание своего восприятия.
Итак, сознание является надстройкой, идеальным наблюдателем над материальным телом. Процесс сознательного выбора решения тождественно (но с некоторой задержкой во времени) отражает свободный поиск и принятие решения в физической когнитивной системе. Поэтому идея о сознательном принятии решения логически корректна.
Физическое осуществление решения не требует, чтобы идеальное сознание влияло на материальное тело. Тело подчиняется когнитивной системе, функционирование которой мы воспринимаем в форме ощущаемых (то есть, осознаваемых) образов внешнего мира и своего состояния.