Примером любовного отношения к детям и к учительской профессии служит педагогическая деятельность Л.Н Толстого.
О любви учителя к детям Л.Н.Толстой писал: “Если учитель имеет только любовь к ученику, как отец, мать, он будет лучше того учителя, который прочел все книги, но не имеет любви ни к делу, ни к ученикам. Если учитель соединяет в себе любовь к делу и к ученикам, он – совершенный учитель”. Любовь к педагогической деятельности в значительной степени зависит от любви к детям, от понимания психологии детского возраста.
Но коль скоро речь идет о личностном компоненте авторитета, необходимо специально остановиться еще на одном немаловажном моменте. Вспомним мудрые слова Сухомлинского В.А. о том, что право на уважение имеет лишь тот, кто уважает других людей.
Каждому взрослому отлично известно, как удивительно тонко улавливают отношение к себе дети. Насколько болезненно переживают малейшее проявление не доверия к их словам, как обостренно их чувство собственного достоинства. И ничего, кроме обиды, раздражения, замкнутости, даже прямой враждебности, не в праве ожидать тот учитель, которому сознание своего превосходства не позволяет разглядеть в каждом своем юном подопечном прежде всего личность. О каком личностном авторитете такого педагога можно говорить! Да и сам он вряд ли будет стремиться завоевать авторитет и любовь ребят, если для него никакой ценности не представляет их мнение о нем – ведь они ему не интересны. Но если бы дело было только в безразличных формалистах, это пол беды. Проблема, конечно же, не только в этом.
Порой и опытному, квалифицированному педагогу нелегко признать себя неправым перед лицом своих же собственных учеников, заставить себя выступать в роли отчитывающегося перед ними как перед равными. Трудно всегда и во всем самому полностью соответствовать тем требованиям, которые мы предъявляем детям. Мешают и возрастная дистанция, и боязнь потерять свой авторитет, а порой и учительский снобизм, представление о самой роли педагога как о твердой гарантии от любых ошибок. Но если учителю удалось переступить эти препятствия, преодолеть себя, педагогический успех не заставит долго ждать.
Вот случай, о котором вспоминает Сухомлинский В.А. : “В наших взаимоотношениях с детьми стало правилом свободно, сердечно, откровенно высказывать свои чувства, удовлетворения и неудовлетворения, благодарность и обиду, гнев и удивление… Каждый день дети приносили из теплицы в класс цветок хризантемы. Если в наших взаимоотношениях не было ни облачка, если дети верили мне до конца и готовы были идти за мной, куда я скажу, на столе в маленькой вазочке стояли розовые, красные, синие, голубые цветы, в зависимости от настроения коллектива. Розоватый и красный цвет символизировали радость коллектива, синий – тревогу, голубой – печаль.
…Но был в теплице куст, на котором цвели хризантемы необычного цвета – фиолетовые…Редко, очень редко приносили дети фиолетовые хризантемы. Это у нас был цветок обиды. Если дети ставили мне на стол фиолетовый цветок, это означало: “Учитель, Вы обидели нас”.
…Придя на второй урок, я увидел на столе фиолетовый цветок. Класс молчал. У меня тоже не было сил произнести слово. Я дал детям задание для самостоятельной работы, а сам сел, склонившись над столом, и задумался: что произошло на первом уроке? Чем я обидел детей?
О том, что дети обиделись безосновательно, что это их каприз, не могло быть и речи. Справедливую строгость и строгую справедливость дети уважали и почитали, это я хорошо знал. Чем же я их обидел?
- Часы! - вспомнилось мне. – Я обидел их недоверием…Ручные часы были еще редкостью. Я купил их вчера. Детям, конечно, хотелось посмотреть на часы, подержать их. Я снял часы с руки, положил их на стол. Так они и лежали до конца урока. На перемене дети по очереди брали эту удивительную вещь, держали ее в руках, подносили к уху…Сегодня перед уроками мои часы тоже лежали на столе. Но во время первой перемены остановились настенные часы в учительской. Я решил поставить их по моим ручным часам. Пошел из класса, взяв часы со стола, надел их на руку, но детям ничего не сказал…
…Я снял их с руки, положил на стол. Нужно ли объяснять детям, почему я брал часы? Да, нужно, но не сейчас.
На второй перемене часы лежали на столе. Войдя в класс на третий урок, я увидел: в вазочке розовые хризантемы. Я облегченно вздохнул: дети простили…” [30, 56].
Может быть, эта форма детского контроля не вызовет энтузиазма некоторых воспитателей, покажется им наивной. Но не будем спорить по поводу формы. Конкретные, если так можно выразиться, местные условия в каждой школе подскажут, какой облик должно принять здесь взаимное уважение и доверие.
Бесспорно лишь то, что эти отношения должны быть построены по принципу взаимности, когда речь идет о воспитанниках и их наставнике. Ведь его авторитет не существует сам по себе как нечто погруженное в его собственную индивидуальность. Лишь в том случае, если он видит в своих учениках настоящих партнеров и сотрудников, если оценивает их не только как учеников но и как самобытные личности, он повернется к ним своей лучшей стороной, будет стремиться продемонстрировать им все свои достоинства и, скорее всего, завоюет личностный авторитет в ответ на уважительное отношение к их личности.
“А доверии их я завоевал не без труда. Я завоевал его на основе взаимности”. Эти слова известного педагога Амонашвили Ш.А. относятся не к взрослым, не к юношам и девушкам, даже не к подросткам – они о его учениках – второклассниках.
Уважение и доверие к школьнику – важнейшее слагаемое личностного компонента авторитета учителя. Для того чтобы прийти к этому выводу, не нужно тратить особых усилий на скрупулезный анализ педагогических систем таких учителей. Этот принцип составляет основу всей их педагогической деятельности и в то же время лежит, что называется, на самой поверхности. Может быть, именно поэтому на нем порой и не задерживается взгляд многочисленных учителей – последователей.
Взаимное уважение – обязательное условие отношений авторитетности не только в системе “педагог – ученик”. И в ребячьей среде личностный авторитет сверстника также строится именно на этой основе. Фундаментом подлинного дружеского отношения является взаимная значимость людей. Авторитетность одного, базирующаяся на неавторитетности для него остальных, - практически стопроцентная гарантия общегруппового неуспеха, типичная причина, по которой группа оказывается не в состоянии решить стоящие перед ней задачи. Особенно ярко проявляется эта закономерность, когда дело касается взаимоотношений в учебно-воспитательном коллективе.
Педагогический авторитет во многом зависит от общей культуры поведения учителя (умение владеть речью, мимикой и жестами, опрятность в костюме и т. п .).
Внешность учителя и его культура поведения в значительной мере влияют на завоевание учителем авторитета. Лучшие учителя на занятиях приходят в хорошем костюме, постоянно следят за собой, всегда подтянуты и организованы. Личным примером они воспитывают такие же качества и у своих воспитанников. Всё это укрепляет авторитет учителя.
Учащиеся ценят скромность, простоту, естественность во внешности и поведении своих учителей. В этом отношении характерно одно место из беседы опытного директора школы с молодыми учителями “Ко мне иногда обращаются молодые учителя с вопросом: разрешается ли учительнице красить губы, покрывать лаком ногти и т. п.? я обычно в этих случаях на вопрос собеседницы отвечаю вопросом:
- Разрешите ли вы своей ученице прийти на занятие с крашеными ногтями, с краской на губах?
- Не разрешу, - отвечает учительница.
- В таком случае покажите пример своим ученикам и не красьтесь,- говорю я учительнице…” [ 27,20] .
Не только в младших классах, но и в средней школе учащиеся особенно требовательны к таким качествам своих учителей, как скромность и аккуратность в костюме.
“ Её платье и причёска, - пишет учащаяся о любимой учительнице, - были всегда просты и красивы. Одевалась она со вкусом :платье во время занятий у неё было темное. Всё говорило о ёё аккуратности. У неё всё было хорошо: внешность, голос, походка, и это нам нравилось “.
Школьники любят аккуратность в костюме, подтянутость и культуру в поведении. От их внимательного взора ничего не ускользает. Небрежность в костюме ( оторванная пуговица, непочищенная обувь и пр.), не причёсанные
волосы у учителя снижают его авторитет .В том случае, когда учитель не следит за собой, нарушается в классе дисциплина, с приходом его в класс слышатся нелестные отзывы, перешептывания , смех [ 27, 24].
Лучшие учителя в этом отношении предъявляют к себе строги требования. Само собой понятно, что внешность и культура поведения только в том случае является фактором , определяющим авторитет учителя, когда они свойственны ему, наряду с другими положительными качествами его как учителя и воспитателя.
Как правило, хороший педагог всегда подтянут, опрятен, требователен к своему поведению и поведению других. В месте с тем у любимых учителей школьники не замечают и не желают замечать некоторых внешних недостатков. И наоборот, у плохого учителя, не пользующего у них авторитетом, они подмечают все мелочи.
Завоевать у учащихся авторитет может только правдивый, трудолюбивый, преданный своему делу учитель. Педагогическая практика показывает, что учащиеся небезразлично относятся к жизни учителя. Если учитель допускает в быту аморальнее поступки, это становится известным учащимся, и тогда даже при всех положительных качествах авторитет его как учителя рушится. Единственный выход – перейти в другую школу, изменить своё поведение и вновь, шаг за шагом, завоёвывать авторитет. Отзывы учащихся о скомпрометировавших себя в быту учителя бывают, сдержанны и кратки. Вот пример: “ Она вела себя не так , как подобает девушке, да к тому же учительницы”.