Педагогический мир отмечает в 1996 г. 250-летие со дня рождения выдающегося швейцарского педагога Иоанна Генриха Песталоцци. Его жизнь и судьба вошли в летопись педагогических исканий человечества. Это было время, когда экономическое и социокультурное развитие западноевропейских стран потребовало решительного обновления всего школьного образования. В Швейцарии рушился феодальный строй, внедрялось мануфактурное производство. Это сопровождалось обезземеливанием крестьянства, жестокой эксплуатацией труда не только взрослых, но и детей, участвовавших в изготовлении пряжи на дому в условиях "рассеянной мануфактуры" или трудившихся по 14-16 часов в день на централизованных предприятиях Единственно доступная детям большинства населения начальная школа находилась в плачевном состоянии. В ней господствовала зубрежка, все обучение сводилось к заучиванию религиозных текстов, многие оканчивали ее, не научившись читать и писать. Народные школы того времени Песталоцци сравнивал с бездушными машинами, которые подавляют естественные силы и способности ребенка
С юных лет Песталоцци проникся искренним желанием облегчить участь крестьянских детей, не имеющих элементарных возможностей для своего полноценного физического, умственного и нравственного развития. Еще в студенческие годы у него пробудился интерес к педагогическим проблемам. Эти интересы стимулировались изучением сочинений Коменского, Локка, Гельвеция, Дидро, Базедова, других видных педагогов и просветителей XVII-XVIII вв.
Наиболее сильное влияние на него оказал Руссо. Его книга "Эмиль, или О воспитании" с воодушевлением была прочитана три раза подряд сразу после ее выхода. Она заставила его, по собственному признанию, серьезно задуматься над вопросами воспитания сравнение с требованиями, которые Руссо признавал необходимыми для воспитания своего Эмиля, обнаруживало "безусловно изуродованную форму домашнего и общественного воспитания, принятого у всех сословий" (Избр. пед. соч. В 2 т. Т.2 М, 1981. С.347). Песталоцци свидетельствовал, что овладевшие им до знакомства с сочинениями Руссо неясные благородные порывы и патриотические чувства приобрели конкретную направленность, заставили отказаться от намерения стать священником и посвятить себя "благотворному для народа кругу деятельности нести улучшенные и упрощенные средства обучения народа в каждую семью" (там же. С. 347, 348)
Песталоцци была хорошо известна практика возникших во второй половине XVIII в., так называемых индустриальных школ, которые в условиях острой потребности производства в рабочей силе выполняли также и функции мануфактуры. Здесь учителя выступали как бы в качестве посредников между предпринимателями и учащимися. Такие школы давали элементарные знания и соответствующее религиозно-нравственное воспитание, причем дети за ничтожное вознаграждение должны были заниматься еще ткачеством или шитьем, плетением кружев, изготовлением изделий из дерева, проволоки, кожи
Песталоцци видит, что крестьянин зачастую уже не может, как прежде, прокормить свою семью и себя одним лишь сельскохозяйственным трудом. Однако однообразный, механический труд, как он говорил - "верчение колеса", разрушает физические, умственные и нравственные силы подрастающего поколения, притупляет его способности и ставит, в конечном счете, общественный прогресс перед тупиковой ситуацией.
Обстоятельный анализ окружающей жизни "как она есть" привел Песталоцци к выводу, организация, содержание и методы воспитания этой школы препятствуют развитию природных сил детей, обрекают их на нищету и вырождение, поскольку не обеспечивают им надлежащей подготовки, адекватной изменившимся социально-экономическим условиям. Горячее желание содействовать росту народного благосостояния, делу просвещения и совершенствования нравов подвигло его на поиск такой организации школьного образования, которая бы соответствовала профессионально-сословному положению граждан, и к созданию такой школы, которая будет знакомить своих питомцев с экономической стороной жизни, формировать их способности к участию в сфере производства, помогать каждому развивать свои природные силы, становиться самостоятельной личностью "в условиях свободы и ответственности" Ее выпускники смогут, по мысли Песталоцци, помогать друг другу "путем самопомощи" и приобретать относительную независимость от "милости богачей".
Эта идея о народной школе как инструменте "помощи путем самопомощи" соответствовала филантропическим устремлениям Песталоцци и была, по сути дела, социально-педагогической утопией. Однако она включала гуманистическую программу защиты человеческого достоинства путем воспитания, учитывающего требования социально-экономического окружения. Но отличие от "индустриальных школ", где учащиеся получали лишь узкоремесленную выучку, его проект предусматривал трудовую подготовку, которую он понимал как развитие всесторонней способности к труду путем стимулирования физических и духовных сил
В течение всей жизни он искал пути реализации своих идей и стал одним из первых организаторов опытных учебно-воспитательных учреждений. Это приют для нищих крестьянских детей "Учреждение для бедных" в Нейгофе (1774-1780), сиротский приют в горном кантоне Нидвальден-Станце (1798-1799) Созданные им научные институты в Бургдорфе (1800-1804) и Ивердоне (1805-1825) представляли собой комплекс средних школ с интернатами, служивший одновременно базой для подготовки учителей.
С деятельностью "Учреждения для бедных" в Нейгофе, детского приюта в Станце и школ для бедных детей в Клинди (1818) связаны его попытки организации народной школы по собственному проекту. Гуманист, человечно приветствующий, по словам И.Ф. Гербарта, все человеческое, он бескорыстно отдал свое состояние на проведение педагогических экспериментов "Я жил в кругу нищих детей, - вспоминал сам
Песталоцци, - я делил с ними в бедности хлеб мой, я сам жил как нищий для того, чтобы научить нищих жить по-человечески" (Избр произв. В 3 т. Т.1 М., 1961 С.48).
В "Учреждении для бедных", где было собрано 17 мальчиков и 20 девочек от 7 до 14 лет, наряду с обучением чтению, письму, арифметике и пению, воспитанники получали общетрудовую, по меркам того времени, подготовку, работая в сельском хозяйстве, в прядильной и ткацкой мастерских под руководством квалифицированных ткачей и опытных прях. Правда, соединение обучения с трудом здесь было "механическим" работая в мастерской, дети одновременно следили за буквами, которые учитель писал на доске, слушали его рассказ, заучивали наизусть, упражнялись в устном счете и т.д.
Такая организация обучения практиковалась и в "индустриальных школах" Однако в отличие от них в учреждениях, созданных Песталоцци, ставились широкие воспитательные задачи, связанные с совершенствованием физических, умственных и нравственных сил детей. Для их физического оздоровления использовались различные упражнения, был налажен постоянный врачебный надзор Организация труда была ориентирована на развитие способностей к суждению, упражнение внимания, умения сосредоточиться, на воспитание трудолюбия, скромности, уважения к человеческому достоинству
В одном из писем (1777) Песталоцци поделился следующим наблюдением: сам по себе выполняемый труд нейтрален, первостепенное значение имеет конечная цель, ее воспитательные и нравственные задачи, в противном случае "эти сами по себе работы не делают ни нравственным, ни безнравственным" (Избр. пед. соч. В 2 т. Т. 1. С. 265). Положительное воздействие на ребенка оказывает лишь труд, последовательно направленный на реализацию педагогических целей. Несколько лет спустя Песталоцци вновь обратил внимание на значимость сделанного вывода "Воспитание и только воспитание - цель школы" (Избр. Пед. произв.: В 3 т. Т.1., С. 561).
По своим педагогическим результатам нейгофский опыт оказался плодотворным. Но в ходе педагогических поисков выяснилось, что расчет на самоокупаемость труда воспитанников не оправдался. Оказалось, что требования экономической отдачи несовместимы с гуманными педагогическими задачами. Потратив на содержание приюта все личные средства и не получив ожидаемой благотворительной помощи, Песталоцци вынужден был его закрыть (1780).
Прерванный в Нейгофе эксперимент он смог возобновить лишь в декабре 1798 г. в Станце, где по поручению правительства Швейцарии принял руководство детским приютом, в котором содержалось около 80 безнадзорных сирот в возрасте от 5 до 10 лет. Приют просуществовал лишь полгода и в июне 1799 г. был закрыт, так как занимаемое им здание, согласно договору, было передано командованию французской армии. Хотя это начинание вновь было прервано, тем не менее, для его педагогического творчества краткий период деятельности в Станце оказался принципиально значимым.
Возглавляя учреждение, существовавшее на государственные средства, Песталоцци получил возможность не думать теперь о том, как окупить трудом детей стоимость их содержания, а всецело подчинить их труд только педагогическим требованиям. Им было сделано ценное наблюдение: использование труда в качестве средства развития в полной мере соответствует психологии детей, их естественному стремлению к деятельности, позволяя строить обучение так, что оно "не требует и десятой доли времени и усилий, обычно затрачиваемых на него" (Избр. пед. соч.: В 2 т. Т.2. С.72).
В Станце Песталоцци отказывается от прежнего механического соединения обучения с трудом, ищет и находит такие формы связи между ними, которые позволяют расширить круг даваемых детям знаний, углубляя их общеобразовательную подготовку. Наблюдения и выводы, сделанные в Нейгофе и Станце, он изложил в ряде своих сочинений. Это "Письма г-на Песталоцци к г-ну Н.Э.Ч. о воспитании бедной сельской молодежи" (1777), "Лингард и Гертруда" (1781-1787), "Письмо другу о пребывании в Станце" (1799) и некоторые другие.