Вести раскопки приходилось в трудных условиях. Земля под солнцем раскалялась до шестидесяти градусов, горячий воздух, струившийся от ее поверхности, увлекал за собой пыль и песок, против воли проникавшие в легкие.
На сей раз, однако, интересных находок было немного. Домашняя утварь, малоинтересные бумаги. Наконец был вскрыт большой субурган, расположенный неподалеку от крепости на берегу сухого русла. Редкая удача! Найдена целая библиотека – около двух тысяч книг, свитки, рукописи, более 300 образцов тангутской живописи, красочной, выполненной на толстом холсте и на тонкой шелковой ткани; металлические и деревянные статуэтки, клише, модели субурганов, сделанные удивительно тщательно[18]. И все находилось в прекрасной сохранности! А на пьедестале субургана, обратившись к его середине, стояло около двух десятков больших – в рост человека – глиняных статуй, перед которыми, будто перед ламами, отправляющими богослужение, лежали огромные книги. Они были написаны на языке си-ся, но среди них – книги на китайском, тибетском, маньчжурском, монгольском, турецком, арабском языке, попадались и такие, язык которых ни Козлов, ни один из его людей так и не смогли определить. Только спустя несколько лет удалось выяснить, что это – тангутский язык.
Язык си-ся – язык ушедшего в прошлое народа наверняка остался бы для науки неразгаданной тайной, если бы не словарь си-ся, найденный здесь же.
Весной 1909 года Козлов прибыл в Ланьчжоу, а оттуда прежним маршрутом вернулся в Кяхту, завершив свое выдающееся археологическое путешествие в середине 1909 года[35].
После этой экспедиции Козлов, произведенный в полковники, два года работал над материалами о Хара-Хото и находками. Итогом стала работа «Монголия и Амдо и мертвый город Хара-Хото», опубликованная в 1923 году. Он много выступал с докладами, лекциями, писал статьи в газеты и научные журналы. Открытие мертвого города сделало его знаменитостью. Английское и Итальянское географические общества присудили путешественнику большие золотые королевские медали, чуть позже одну из своих почетных премий присудила Французская академия. В России он получил все высшие географические награды и был избран почетным членом Географического общества.
Использование материала в учебном процессе:
Материал о личности и маршрутах путешествий П.К. Козлова можно использовать на уроках в курсах физической географии материков и океанов (7-й класс) и физической географии России (8-й класс). Имя П.К. Козлова упоминается в учебниках «География материков и океанов» В.А. Коринской, И.В. Душиной, В.А. Щенева (тема «Исследования Центральной Азии») и «География. Материки и океаны» О.В. Крыловой (тема «Географическое положение Евразии. История открытия и исследования»). Также материал обладает большим потенциалом для проведения интегрированных уроков по географии и истории.
Обручев Сергей Владимирович.
Выдающийся российский, советский геолог и путешественник Сергей Владимирович Обручев более полувека своей жизни отдал служению отечественной науке.
Он был одним из трех сыновей знаменитого путешественника и исследователя Владимира Афанасьевича Обручева, автора известных романов «Земля Санникова» и «Плутония», с 14 лет принимал участие в его экспедициях, а в 21 год провел и самостоятельную экспедицию – она была посвящена геологической съемке окрестностей Боржоми.
С.В. Обручев с 1926 по 1935 г. совершил 4 выдающиеся экспедиции. Первая из них, Индигирская, выпала на период 1926–1927 гг. Во время этой экспедиции С.В. Обручев открыл безымянный горный хребет, который протянулся на тысячу километров от Полярного круга через Индигирку до Колымы. По его предложению новому хребту было присвоено имя русского путешественника И.Д. Черского.
Вторая экспедиция С.В. Обручева на Северо-Восток – Колымская – в ходе исследований, длившихся два сезона, было проведено около 5000 км геологических маршрутов (из них почти 3000 км в бассейне реки Колымы), глазомерная съемка по маршрутам, определено 17 астропунктов и 27 магнитных пунктов[19].
«Работы С. Обручева и К. Салищева, – отмечал уже в 1936 г. исследователь П.Н. Кропоткин, – явились крупным вкладом в познание геологии края. В части орографии, помимо Верхоянского хребта и Оймяконской впадины, лежащих вне бассейна Колымы, были выделены следующие орографические единицы – хр. Таскыстабыт, Нерское плоскогорье, хр. Черского, хр. Гыдан, Юкагирское плоскогорье и низменность по левобережью и нижнему течению Колымы. Наибольший интерес из этих орографических единиц представляет хр. Черского» [28].
Кроме этого, наблюдения экспедиции С.В. Обручева позволили уточнить гидрографическую сеть изученного района. Вся Колыма была передвинута на картах на 200 километров к юго-востоку, и значительно изменились ее очертания. Выяснилось, что река длиннее, чем предполагалось раньше. Изменилось положение притока Колымы реки Коркодон увеличилась длина реки Костах.
В то же время уже в начале сентября 1929 г. по результатам работы отряда С.В. Обручева, можно было говорить об общей золотоносности всего Средне-Черского нагорья между Индигиркой и Колымским хребтом длиной 700 и шириной 200 километров, а также о том, что наиболее благонадежным в этом отношении является район юго-восточного конца хребта и между Берелехом и Сеймчаном.
Это был великолепный прогноз, совпавший в главном с прогнозом руководителя Колымской геолоразведочной экспедиции 1928–1929 гг. Ю.А. Билибина. Но Билибин дал свои первые устные сообщения о своей работе в представительствах Союззолота во Владивостоке и Иркутске только в октябре-ноябре 1929 г., а затем председателю правления этого общества в Москве. То есть сообщение С.В. Обручева прозвучало немного ранее, но этот факт стал известен не так давно. На обдумывание этого ушло всего несколько лет. И вот в 1932–1933 гг. С.В. Обручев вместе со своим постоянным спутником К.А. Салищевым, аэросъемщиком, фотолаборантом и хозяйственником совершил на аэроплане свою третью экспедицию на Северо-Восток для изучения его рельефа. Таким образом впервые в СССР был использован метод воздушной визуально-маршрутной съемки для исследования обширной территории. В ходе его К.А. Салищев составил карту Чукотского округа которая также изменила ранее существующие карты.
Нельзя не отметить и такой исторический факт. В ходе своей третьей экспедиции на Северо-Восток Обручев дважды побывал в строящемся Магадане 19 августа и 19 октября 1932 г. В выпущенной затем книге «На самолете в Восточной Арктике» он оставил его незабываемое описание «Мы перебрались на ночевку в город, – писал С.В. Обручев, – и с любопытством побродили по его улицам. Нагаево действительно город, с несколькими улицами, взбирающимися во все стороны на крутые горы… Но по этим крутым улицам ползают тракторы, тяжело гремят грузовики, вывозя с набережной бесконечные грузы… Нагаево теперь – головной пункт автомобильной дороги, которая проводится отсюда на Колыму, в Колымский золотоносный район. А за холмом, в долине речки Могодон (так в тексте – А.К.), на просторной и свободной площади, построен другой городок Могодон – современная столица побережья (Нагаево – только портовый город). В него из Нагаева ходят автобусы (пока еще грузовики со скамейками), и даже, как говорят, цивилизация зашла так далеко, что в этих автобусах надо остерегаться карманных воров…» [28].
На 1934–1935 гг. пришлась четвертая, последняя экспедиция С.В. Обручева на Северо-восток, и опять она была уникальной – на аэросанях. Вместе с добавившимися 6 сотрудниками и техниками им была изучена северная часть Чукотки – современный Чаунский район, представлявший чрезвычайный интерес в отношении полезных ископаемых.
Как-то Сергей Владимирович сказал «Страстно люблю литературу, но занимаюсь ею параллельно с геологией, в свободное время» [30]. Эти занятия вылились в такие книги, как «В неведомых горах Якутии» (1928 г.), «Колымская землица» (1933 г.), «На самолете в Восточной Арктике» (1934 г.), «От Якутска до Берингова пролива» (1940 г.), «В неизведанные края» (1954 г.), «По горам и тундрам Чукотки» (1957 г.) и другие. Так в одном человеке соединились выдающийся геолог, географ и популяризатор науки советского периода российской истории.
Использование материала в учебном процессе:
Материал о личности и маршрутах путешествий С.В. Обручева можно использовать на уроках в курсах физической географии России (8-й класс). Имя С.В. Обручева упоминается в учебниках «География. Природа России» Э.М. Раковской (тема «Из истории исследования России»). Помимо этого материал может быть использован при изучении темы Восточно-Сибирский район России, в качестве связующего звена со знаниями о В.А. Обручеве и И.Д. Черском.
Ферсман Александр Евгеньевич.
Если вы возьмете книгу Ферсмана «Занимательная минералогия», то на ее страницах прочитаете о его детстве и о том, как он пристрастился к собиранию камней. В 12 лет мальчик уже серьезно записывал наблюдения за камнями.
Любовь к камню Александр Евгеньевич пронес через всю жизнь. Для него не было камней – замарашек, в каждом камне он видел красоту, знал историю камня, относился к камням как к живым существам. Он практически знал все камни на свете, не случайно Ферсмана называли «Богом минералогии» [27].
В нашей стране Ферсман был, наверное, везде: от Кавказа и Кольского полуострова до Дальнего Востока. Он себе даже придумал норму – в год проделывать по земле, над землей не меньше сорока тысяч километров – длину экватора. А в некоторые годы он эту свою норму значительно превышал.
Он мог собраться в любую экспедицию за 10–15 минут. У его жены Екатерины Матвеевны было несколько списков: что собрать в дорогу мужу, если ему предстоит ехать, лететь (а он сам умел водить машину, самолет) на юг, на север, в горы, в пустыню, зимой, летом… [43]