Городам удалось создать централизованное государство. Общими силами они выгнали нечисть из их лесов. В конце игры состоялся военный парад и общий праздник.
Ролевая игра учит детей думать перед тем как что-то сделать.
Эта игра помимо заряда энергии, позволила детям глубже познакомится с историей своего народа, почувствовать чем и как жили их далекие предки. Понимание прошлого – это принятие его, а как лучше принять – нужно прожить этим, поучаствовать в этом, пропитаться этим миром, тогда и простое расшитое полотенце и криво сплетенные лапти будут для ребенка дороже золота.
В заключении хочу добавить, что дети, которые посещают центр ролевых игр сейчас сами выбирают эпохи и темы по которым хотели бы сыграть. Чаще всего это века становления Руси, как Централизованного государства, т.е. игра уже обретает конкретный исторический окрас. А для такой игры нужна сильная информационная база. Таким образом я смею делать вывод, что ролевая игра является толчком для более глубоко изучения истории и культуры своего народа.
Я отслеживаю детей, которые ходят в центр ролевых игр. С удовольствием отмечаю для себя, что дети посещающие классы коррекции в этом году были переведены в обычные классы, в беседе с психологом, который наблюдал этих детей я узнала, что дети стали более рассудительные, исчезла агрессивность в поведении, многие стали увлекаться литературой и историей. Учитель по музыке отметила, что проходя тему русские народные песни в их исполнении появилась душа: «Глазки заблестели!» - выразилась она. Учителя теоретического курса отобрали 5 человек для участия в научно-практической конференции по теме «Русь неизвестная», которая проводила их школа, 2-е из них получили дипломы I степени.
Детское творчество неисчерпаемо и мы только должны дать толчок, чтобы их интерес не иссяк.
Соответственно из цели нашего исследования мы исходили из того, что изучение развития творческих способностей должно проводится в русле сопоставления «Что было и к чему пришли».
После года подготовки и работы по развитию творческих способностей детей, после их участия в ролевой игре мы провели контрольное тестирование по тому же тесту, что и в первый раз, только с другими аналогами. Результат тестирования приведен в таблице:
| Высокий уровень развития | 13 баллов и более | 30 |
| Умеренно высокий уровень развития | 11-12 балов | 45 |
| Средний уровень развития | 10 баллов | 20 |
| Умеренно низкий уровень развития | 8-9 баллов | 5 |
| Низкий уровень развития | 7 баллов и менее | - |
Из таблицы видно, что после занятий с детьми их уровень значительно повысился. Дети стали спокойнее, уравновешенней. Большим результатом я считаю, что при возникновении каких-либо вопросов они не ищут доказательств у взрослых, а пытаются сами найти эти доказательства.
Ролевые игры можно рассматривать как доведенную до некой завершенности концепцию игры как сознательного средства создания второй субъективной реальности, превосходящую по возможностям данную нам реальность. Они в полной мере проявляют силу идеи об онтологичности человеческого сознания "что мыслимо - то существует". Ролевые игры являются, возможно, предельно прямолинейным принятием идеи "действительность будет такой, какой ее определит сам человек", и человек будет таким, каким он захочет быть.
В ролевых играх наиболее развиты организационно-деловые отношения, которые возникают в любой совместной деятельности.
Большую роль играет также и межличностное общение. Свобода, доброжелательность, сотворчество обусловливают и взаимоотношения в игре педагога и ребенка. В игровой среде ребенок не может быть объектом прямого воздействия педагогов, как в учебном процессе, когда их отношения строго регламентированы.
В качестве возможной интерпретации можно предложить следующее рассуждение: расширение сферы знаний ребенка, развитие мышления, вхождение в более независимые социальные группы приводит к развитию новых, ранее не имевших значения, интересов, что в свою очередь приводит к переходу к новым сюжетам игр, более широко и глубоко представляющем действительность.
Но силы и возможности ребенка при моделировании интересующей его действительности ограничены, необходимая ему модель выходит за пределы его возможностей, что приводит к разрыву между его интересами и возможностями.
Но ребенок – гибкое существо. Он оставляет попытки организации ролевой игры (она сводится к играм с правилами и спортивным играм), свое же экспериментирование с моделями действительности он переносит в "комнатные" масштабы. Создаются армии, города, моделируются социальные отношения, целые игровые миры. Да, такое решение исключает возможность социальных взаимодействий со сверстниками и, с одной стороны, делая ребенка полноправным правителем в его мире, с другой - снимает ограничения, накладываемые критичностью товарищей по игре. Можно приписать этому явлению положительное значение, говоря, что это способствует развитию фантазии, воображения. Но при этом не учитывается тот факт, что столкновение с критической оценкой отнюдь не вызывает отказ ребенка от заинтересовавшей его идеи, а приводит к попыткам найти наиболее адекватный способ ее осуществления. Именно этот поиск и стимулирует развитие фантазии, как творческого процесса (вопреки уходу в мир беспочвенных грез). Фантазия же, не встречающая никаких препятствий, едва ли может привести к творчеству в полном смысле этого слова.
В результате мы действительно приходим к выводу о сворачивании сюжетно-ролевой игры, но это происходит отнюдь не в связи с отказом ребенка от нее, а из-за отсутствия объективной возможности ее осуществления на новом уровне имеющимися у ребенка средствами, т. е. Это вынужденный отказ, компромисс. При этом оставшийся в распоряжении ребенка путь вовсе не является наиболее эффективным для его дальнейшего развития. Почему же, в таком случае, не помочь ребенку организовать модель, соответствующую его новым интересам, сняв с него организационную сторону и оставив возможность свободного действия в роли? Можно предвидеть возражения по поводу отнесения такой игры к играм в принятом нами значении, как самодеятельной, возникающей по инициативе ребенка деятельности. Мы можем ответить, что инициатива ребенка есть, и это подтверждается той готовностью, с которой ребенок принимает на себя роль, но она не может быть осуществлена им самостоятельно. Он нуждается в игровой среде, которую мы и создаем. И если мы действительно сможем организовать среду, отвечающую новым интересам ребенка, он включится в нее и проявление им игровой инициативы, действий по осуществлению по осуществлению и развитию своего представления о сюжете, будет наилучшим подтверждением предположения о необоснованности вывода о неизбежности ухода со сцены психического развития ребенка ролевой игры.
Принимая существующее социальное положение игры как данность, не предполагающую иных интерпретаций, Эльконин пишет: "На основе этнографических данных мы приходим к выводу, что в современном обществе взрослых развернутых форм игры нет, ее вытеснили и заместили, с одной стороны, различные виды искусства, а с другой --- спорт.
Игра в развернутой ролевой форме продолжает жить в детстве, представляя собой одну из основных сторон жизни современного ребенка. "И снова сложно не согласиться с конечным выводом. Но действительно ли игра была вытеснена спортом и искусством? А может, наоборот, с их помощью она смогла закрепиться в современных социальных условиях? Утилитарные отношения, уже с малых лет навязываемые ребенку, отучающие его от свободного, спонтанного творчества, проявляемого в игре, признают лишь деятельность, направленную на результат, успешность. Но ведь главная особенность игры и творчества заключается в том, что будучи направленными на сам процесс, принося непосредственное удовольствие, они приносят и необычайно высокие
результаты, порой недостижимые даже кропотливым, сосредоточенным трудом.
Можно ли научить ребенка жить в обществе, исключив из его жизни игру? Что осталось бы от культуры во всем ее объеме, если бы из истории исключить все результаты, принесенные путем творчества, направленного на процесс, а не результат? Не столько количественный урон понесла бы тогда культура, сколько качественный, лишившись своеобразия, став дешевым приложением к "серьезной" жизни. И лишь интуитивно чувствуя необходимость сохранения свободного творчества, общество мирится с искусством и спортом, позволяющих сохранить в обществе возможность продуктивности вопреки репродуктивности, возможность проявления творческих индивидуальностей. Но и эти феномены регулярно подвергаются нападкам со стороны социума, пытающегося то рационально объяснить их полезность, то борющегося с их иррациональными проявлениями. Таким образом, мы видим, что человек, лишенный возможности играть, ищет лазейки в искусстве и спорте, но далеко не каждый может воспользоваться ими, т. к. и эти области все больше становятся доступными лишь профессионалам, попытки же других реализовать себя воспринимаются социумом, в лучшем случае, как чудачества.
Таким образом, мы приходим к выводу, что ролевая игра не только возможна в старшем возрасте, но ее использование открывает новые возможности развития как для ребенка, так и для взрослого. Но чтобы сделать реальностью ее широкое использование, необходимо преодолеть предубеждения в отношении ролевых игр, дать людям возможность играть, снять социальный запрет на игру, попытка чего и была предпринята в данной работе.