Психологи, ученые - лингвисты, педагоги, физиологи, заинтересовавшись подобными феноменами детской речи, пытались по-разному обозначить их и найти им объяснение. К.И. Чуковский [43] называл их "Общедетские речения", "образования по внутренней привычке", А.Н.Гвоздев [11]- "образования по аналогии", A.M. Шахнарович - "неологизмы", С.Н.Цейтлин [48]- "детские речевые инновации".
Уже в конце 19 - начале 20 веков исследователи противопоставляли доминировавшей тогда имитативной концепции развития речи факты появления уже у 2-3-летних детей таких слов, которые не могли быть заимствованы у взрослых. Так, К.И. Чуковский [43] характеризовал эти явления как проявление высокого лингвистического мастерства и одаренности ребенка. К. Бюлер, анализируя детские образования по аналогии, объяснял их тем, что ребенок в состоянии "открыть" для себя основной принцип всех флективных языков и перенести его на разнообразные случаи [36].
Долгое время словообразование и словоизменение рассматривалось не обособленно, а как часть грамматической системы языка в связи с этим словообразование на ряду со словоизменением признавались "однопорядковыми" явлениями (А.В. Запорожец, Д.Б. Эльконин и др.) и считались важнейшими аспектами усвоения грамматики родного языка. Однако, если учесть, что при словообразовании от одного слова образуются другие, отличные от него слова, а при словоизменении тождество слова "лексемы" не нарушается, т.е. мы имеем дело с одним и тем же словом в разных грамматических формах, становится очевидным, что эти процессы не могут считаться "однопорядковыми" [36].
Тем не менее, некоторые ученые – лингвисты (Ф.Ф. Фортунатов, А.И. Смернитский, А.А. Зализняк и др.) высказывали мысль о том, что граница между словообразованием и словоизменением не абсолютна [36].
В.А.Виноградов, Н.Д. Арутюнов отмечали, что понимание формы слова отражается на содержании терминов: формы словоизменения и формы словообразования. В современном русском языке грамматическая структура переживает переходную стадию от синтетического строя к смешанному, аналитика – синтетическому, и как в лексике слова перерастают в идиомы и фразы, так и в грамматике слово может обрастать сложными аналитическими формами, своего рода грамматическими идиоматизмами [4].
Некоторые лингвисты, например И.И. Мещанинов, предлагает различать при изучении строя языка "понятийные категории" и "грамматические категории" [4].
И.И Мещанинов пишет: "понятийными категориями, передаются в самом языке понятия, существующие в данной общественной среде. Эти понятия выявляются в языке его лексики и грамматическом строе. Те понятийные категории, которые получают в языке свою синтаксическую или морфологическую форму становятся грамматическими понятиями" [4].
Мысль о необходимости различать общие категории, лежащие в основе всей системы языка и категории грамматические (грамматически выраженные понятийные категории) очень плодотворна [5].
С точки зрения классического лингвистического подхода словоизменение рассматривается двояко: с одной стороны - как процесс или результат образования новых слов, с другой стороны - как особый раздел науки, учение о том, "как делаются слова"[45], по какой модели они построены и какой единицей мотивированы (словом, словосочетанием). Предметом непосредственного изучения при этом является слово, его состав, структура и способы его образования как действующей в языке единицы [36].
Е. Л. Гинзбург писал в своей работе "Слово как членимое единство, как комбинация морфем" писал, что слово - это основная структурно-семантическая единица языка, служащая для наименования предметов и их свойств, явлений, отношений к действительности, обладающая совокупностью семантических, фонетических и грамматических признаков, специфических для каждого языка [9].
В структурном произношении слово состоит из морфем, от которых отличается самостоятельностью и свободным воспроизведением в речи, и представляет собой строительный материал для предложения, в отличие от которого не выражает сообщения [31].
Основной тип слова - простые знаменательные (самостоятельные) слова (дом, ходить, большой). Различия между основными типами слов сказываются и в их грамматических функциях, и в грамматической природе, в их формах. Понятие формы слова отождествлялось с формальным признаком грамматического значения. Иногда же форма слова просто смешивалась с окончанием. Чаще под формой слова понималось внешнее морфологическое выражение грамматического значения в строе отдельного слова.
Слова, имеющие форму, являются грамматическими. Такое понимание формы слова отражается и на содержании термина: словоизменение [9].
Формы словоизменения – это флексии падежей и спряжения, под которыми понимается изменения глаголов по лицам (а, следовательно, и числам), временам и наклонениям, иначе говоря, это формы слов как частей предложения [4].
При словоизменении тождество слова не нарушается, в отличие от словообразования, где от одного слова образуются другие, отличные от него слова.
Словоизменение в некотором классе слов представляет собой изменение по определенной грамматической категории или категориям, которые называются словоизменительными для данного класса слов. Например, словоизменение существительных состоит из изменения по падежам и числам: сад-сада-саду и т.д., сады-садов-садам и т.д. Словоизменение существительного иногда называется также склонением [31].
Семантический строй категории имени существительного глубоко отпечатлевается и в основных грамматических формах имени существительного – в формах рода, числа и падежа. В имени существительном синтаксические функции этих форм осложнены оттенками лексических значений. Даже падежи имени существительного являются в большинстве случаев не формами простого отношения, а формами соотношения [45].
Имя существительное — часть речи, обозначающая предмет (субстанцию) и выражающая это значение в словоизменительных морфологических категориях числа и падежа, а также в несловоизменительных категориях рода и одушевлённости – неодушевлённости [5].
Существительное объединяет слова с грамматическим значением предметности, которое выражается с помощью независимых категорий рода, числа, падежа, одушевленности и не одушевленности. В предложении имя существительное выступает в функции морфологизованного подлежащего и дополнения [31].
Существительные различаются по родам и изменяются по числам и падежам. В русском языке три рода: мужской, женский и средний. Существительное может иметь формы единственного или множественного числа.
Г.О.Винокур в своей работе: "Заметки по русскому словообразованию" отмечал, что "кроме принадлежности к одному из трёх родов или к словам, каждое существительное принадлежит к одушевлённым или неодушевлённым. Морфологическое значение одушевлённости выражается совпадением флексий винительного и родительного падежей у существительных 1-го склонения в единственном числе и у существительных всех типов склонения во множественном числе [7].
В русском языке шесть падежей: именительный, родительный, дательный, винительный, творительный, предложный. Каждый падеж имеет несколько значений, объединяемых в семантический комплекс [31].
Формы косвенных падежей (кроме предложного падежа) могут употребляться и без предлогов, и в сочетаниях с предлогами (предложно-падежные формы), семантически дифференцированных в соответствии со значениями предлогов.
В склонении существительных выделяются три типа. Различие типов склонения наиболее выражено в формах единственного числа [49].
К первому склонению относятся существительные мужского рода с нулевой флексией в именительном падеже единственного числа; существительные среднегорода с флексией - о (е), существительные мужского рода с флексией - о (е) [5].
Ко второму склонению относятся существительные женского рода, мужского и общего рода с флексией - а (-я) в именительном падеже единственного числа [5].
К третьему склонению относятся существительные женского рода с основой на мягкую согласную или на шипящую и с нулевой флексией в именительном падеже единственного числа [5].
Особые группы составляют существительные, падежные формы которых совпадают с флексиями прилагательных: портной, запятая, насекомое и т.п.; несклоняемые существительные, все падежные формы которых одинаковы (к ним относятся слова иноязычного происхождения на гласную: пальто, интервью, ателье, алиби, аббревиатуры разных типов: ЭВМ, сельпо [5].
Помимо падежных флексий, склонение существительных иногда сопровождается другими формальными изменениями: различием основ,беглостью гласных корня, переносом ударения. [31].
Понятие форм слова было положено в основу грамматического учения о слове академиком Л.В.Щербой [45].
Л.Б Щерба отмечал, что у имен существительных система склонения органически связана с категориями рода и числа. Взгляд на существительные, только как на слова склоняемые, механистичен. В этом случае формы и значения падежных изменений отвлекаются от системы связанных с ними значений числа и рода. Между тем выражение рода имени существительного связано с типом склонения единственного числа у всех слов, кроме некоторых обозначений лиц мужского пола (на – а) и кроме слов среднего рода (в косвенных падежах). Например, окончание – у в родительном падеже единственного числа является знаком мужского рода (квасу, табаку, виду и т.п.) [49].
Формы числа независимо от падежных форм не имеют никаких добавочных средств выражения. Ведь даже суффикс – ин, обозначающий единичное лицо, связан не только с единственным числом, но и с определенным склонением одушевленных имен существительных мужского рода. Эта структурная спаянность грамматических элементов ярко отражается не только в формах склонения, но и в формах словообразования существительных. Большая часть суффиксов имен существительных потенциально включает в себя указания и на тип склонения, и на категорию рода, и даже на категорию числа.