В общей сложности нами проанализировано свыше 400 сочинений на данную тему, что позволило обобщить этот ценнейшие свидетельства как жизненный материал. Обобщение творческих работ студентов имело трудности, связанные с самобытностью неповторимость каждого текста. Однако проявились некоторые общие тенденции.
Большинство авторов придают огромную роль в своей жизни учителям, связывая свои жизненные удачи и неудачи, достоинства, изломы характера и развившиеся и закрепившиеся комплексы со школой и судьбоносной ролью учителя.
Характерно, что многие написали о своих ожиданиях встречи с первым (или новым) учителем, придавая ей очень важное значение, о роли учителя в жизни человека, о его миссии (проблема педагогического идеала).
«Я очень благодарна моей первой учительнице Марии Даниловне Плехановой (школа № 37 г. Тюмени). Именно от учителя зависит, насколько может раскрыться человек» (Н.Л. ТГИИИК).
В работах даны описания внешности, манеры поведения и характеров конкретных учителей,
«Помню голос учительницы необъятных размеров, от которого сыпалась штукатурка: «Распустили вас, а у меня вы всегда в кулаке...» (У.Т., 2 курс, МСДК, ТГИИК).
«Сердце выскакивало из груди, когда грозная учительница математики водила карандашом по журналу и с иронией произносила: «К доске пойдёт, к доске пойдёт...» (Н.Г., МК 2 курс, ТГИИК).
«Наша классная руководительница никогда не срывалась, её голос был нежным, завораживающим. Но всем нам было стыдно получать «2». Классная просила других учителей дать нам шанс исправиться» (Ш. Л. МК, 2 курс, ТГИИК).
«Классная руководительница, которая выпускала нас из школы, была женщиной фальшивой и лицемерной. Я как-то очень остро ощущала фальшь её голоса, фальшь её сладкой улыбки, и не могла принять этого. Те, кто заискивал перед ней, поощрялись, а остальные считались «дичками» и изгоями. А математику у нас вела пожилая некрасивая женщина, которая часто не могла справиться с нашими озорниками... Я видела в ней доброго, ранимого и беззащитного человека, таким людям в жизни сейчас приходится очень трудно» (К. Н. МК, 3 курс, ТГИИК).
«Елена Алексеевна затерроризировала нас постоянными напоминаниями о грядущем выпускном сочинении. Уроки литературы стали мукой для нашего класса. В любые «окна», по субботам мы слушали, как проклятые нудные лекции о «серебряном» веке, были случаи, когда нам задавали написать 4-5 сочинений сразу... Написание сочинений стало для нас делом невыносимым. Во многих была убита любовь к чтению» (В. А. МК, 2 курс, ТГИИК).
«Александра Васильевна стала для меня идеалом учителя: доброго, интеллигентного и умного» ( Л.К., ФФ, 3 курс ТюмГУ).
Характерно, что знанию предмета студентами придавалось важное значение, но не первостепенное.
«Надежда Ивановна была плохим учителем, поэтому математику я познавал больше от одноклассников, чем от неё» (С.А., МСДК, 2 курс, ТГИИК).
«В школе № 29 литературе нас учила Эмма Алексеевна Быстрова. Она любила жизнь, свою профессию, нас всех, и мы знали это. Она ярко выделялась на фоне школьных учителей, была преподавателем вузовского типа. Старалась как можно больше рассказать, успеть дать максимум за минимум времени, добра, знаний - всего. Самым ценным было то, что Эмма Алексеевна искренне интересовалась нами + сильный филолог». (У.Т., МСДК, 2 курс, ТГИИК)
Особое значение в своих сочинениях студенты придавали знанию детской психологии и умению понимать ребёнка.
«На первый взгляд Любовь Сергеевна была очень не примечательной женщиной, но в школу она пришла из детдома и психологию подростков, в том числе трудных, она знала очень хорошо» (Д.Д. МСДК, 2 курс, ТГИИК).
«Одних учителей я любила, а других боялась. Эти учителя смотрели на меня, но не видели. Они не видели и не хотели видеть моей души, и не только моей, но и других ребят, для них мы были просто ученики, просто класс, а не уникальные, неповторимые индивидуальности. Причём почему-то вспоминаются не сами эти учителя, а то чувство обиды, которое не проходит всю жизнь» (К.Н., МК, 3 курс, ТГИИК).
«Учительница литературы была требовательна, строга, но и снисходительна. И даже когда она ругала нас, мы любовались ею» (Александрова О., МК, ТГИИК).
Преобладающее большинство дали оценку деятельности педагогов.
«Первая учительница была «окном» в новый мир, большой, интересный, трудный мир под названием «школа». Учительница стояла во главе этого нового мира и пугала меня своим неприятным внешним видом, хотя она и не была очень страшной» (С.А. ФилФ, 3 курс, ТюмГУ).
«Задумавшись над темой, я поняла, что мне практически нечего рассказывать, У меня не возникает образа доброго, отзывчивого учителя, но и злого тоже. Я не имела никогда врагов среди учителей. Нельзя сказать, что все они были плохими. Нет, они были просто обыкновенными» (Н.Н. МК, 2 курс, ТГИИК).
«Последние годы учёбы в школе я вспоминаю как страшный сон, и причиной этому - учитель математики. Она никогда не считалась с нами и не понимала нас. А ко мне она вообще испытывала антипатию... Всегда пугала нас тем, что кое-кто может не закончить школу. Это было лишь запугивание, но мы жили в постоянном страхе, а на её уроки ходили с большим нежеланием. Не проходило ни одного урока, когда бы она нас не унизила, я только до сих пор не понимаю, чего она добивалась? Я неоднократно задаю себе вопрос: почему мы все молчали? ( С. Е. БФ, 2 курс, ТГИИК).
«Вообще мне с учителями не повезло... Моя первая учительница меня не любила и почти на каждом родительском собрании выговаривала маме, что ей не нравится мой взгляд, что я на неё как-то не так смотрю...Каждый день в школу я шла со слезами» (Л. Н., БФ, 4 курс, ТюмГУ).
«Я всегда спорила с учительницей математики, и она отомстила мне на экзамене, завалила в пух прах...В школу меня не тянет, я не хожу на встречи выпускников» (Л. Н. БФ, 2 курс).
«Школа и учителя мне дали буквально всё. Я не знаю, как бы сложилась моя жизнь без нашей дорогой классной Нататальи Ивановны Елсуфьевой. И профессию выбрать помогла мне именно она» (Н.З., ФилФ, ТюмГУ).
Работы студентов свидетельствуют, что большинство их авторов склонны к рефлексии по поводу педагогических методов, применяемых конкретными педагогами, отмечают далеко идущие последствия педагогических воздействий.
«Вспоминать и писать о школе и школьных учителях не самое приятное занятие. Знаний я получила в школе не очень много, зато уж комплексов значительно прибавилось., все учителя прошли перед моими глазами как бесконечная вереница страхов и неуверенностей.... Я училась в нескольких школах, и в каждой мне вешали клеймо ленивой, бездеятельной, равнодушной... Самое большое и ценное, что мне дала школа - это нечувствительность к обидам и сочувствие к тем, на кого тоже вешают клеймо. И ещё, пожалуй, знания о том, как нельзя воспитывать и преподавать» (З.Б., БФ, 2 курс, ТГИИК).
Сочинения об учителях обнажили многие педагогические проблемы. Например, проблему «любимчиков».
«Ольга Александровна не просто давала уроки истории, а учила жить по законам нравственности... Но у неё был маленький недостаток, из класса она выбирала себе «любимчиков», которым все должны были подражать в учёбе и в поведении. Возможно, я в чём-то ошибалась, но идеал разбился, как стеклянный шар, вместе с тем появились сомнения в том, чему она нас учила» (Н.О.). К сожалению, мы у Татьяны Николаевны делились на «любимчиков» и «нелюбимчиков». Одним Всё спускалось с рук, а других она каждый раз упрекала или не замечала» (К. Т. Б,Ф, 2 курс, ТГИИК).
«Никаких конфликтов с учителями у меня не было, но я попала в класс, где учились дети из привилегированных семей, и учитель переносил отношений с родителей на детей» (без подписи).
«Наш поток поделили на два класса: 10 «В», где учились дети из состоятельных семей , и 10 «Г», где учились дети из семей среднего достатка» (Ч. Н., БФ, ТГИИК).
«У меня есть лучшая подруга Лена. Татьяна Николаевна имела привычку говорить о нас и в классе, и а родительском собрании как чём-то целом» ( К.Р. БФ, 2 курс, ТГИИК).
«Довольно грустно, но у меня не было «моего» учителя. Учителя, которого бы я любила и восхищалась, к которому хотелось бы прийти в гости и доверять. Не было старшего друга, на которого хотелось быть похожей» (К.Т., БФ, 2 курс, ТГИИК).
«Я закончила школу-гимназию № 12. Она не доставила мне большой радости. Всё началось с младших классов... В 1 классе нас учила известная в городе учительница Л.К. Учиться у неё было престижно. Наш класс посещали молодые педагоги, давались открытые уроки.... Л.К. использовала на уроках опорные схемы, применяла комментированное управление. Я всё это не любила, но училась хорошо... Л.К. высмеивала учеников перед классом. У одного мальчика были инициалы Б.Г., так ему учительница придумала прозвище «Бестолковая голова»... Дети всё делали по указке Л.К. Учительница распоряжалась, и дети всё выполняли автоматически, бездумно. Она относилась к детям как к механизмам, не видела в них личностей».
Авторы сочинений делают далеко идущие обобщения на основе своих рассуждений, нередко наивные и незрелые, однако дающие пищу для размышлений как жизненный материал, который может в дальнейшем использоваться на занятиях при формировании предмета учебно-познавательной деятельности студентов.
На последующих этапах обучения в качестве учебного пособия по герменевтике кроме традиционного учебно-методического комплекса использовались разработанная нами программа и методические материалы «Педагогическая герменевтика» (приложение 1) и учебное пособие «Введение в педагогическую герменевтику», включающее теоретический, иллюстративный материал, а также вопросы и задания для самостоятельной работы студентов. Особую роль во введении в учебный процесс разработанной процедуры интерпретации педагогического знания сыграло использование в качестве учебного материала серии книг «Антологии гуманной педагогики» («Издательский Дом Шалвы Амонашвили», М., 1996 - 2000 г.г.),.