Веселые стишки, смешные песенки, забавные дразнилки, скороговорки знают и передают друг другу дети всей страны. Это общенациональное детское искусство слова.
По определению М.В. Осориной, «детский фольклор - одна из форм коллективного творчества детей, реализуемого и закрепляемого в системе устойчивых устных текстов, передающихся непосредственно из поколения в поколение детей и имеющих важное значение в регулировании их игровой к коммуникативной деятельности».
Фольклорная традиция, вобравшая в себя социальный и интеллектуальный опыт многих детских поколений, предоставляет ребенку-дошкольнику или младшему школьнику готовые способы решения жизненных проблем в детском сообществе, а в подростковом возрасте — приобретение психологической независимости от взрослых и отстаивание своей позиции.
Детские магия.
Ну кто из нас в детстве не запирался в своей комнате, не прятался под столом, занавешенной толстой скатертью, и не занимался там «вызыванием» духов, добрых и не очень персонажей. Особенно часто это практиковалось в пионерлагерях, где секретничать по ночам, нарушая режим, было делом чести.
Детская магия (гадания, «вызывания», «секретики») стала объектом внимания исследователей культуры совсем недавно – в конце прошлого века. Тогда же вышло в свет двухтомное издание под названием «Школьный быт и фольклор», в котором были опубликованы рассказы малолетних мистиков из разных городов и весей Советского Союза.
Склонность детей к таким таинственным процедурам естественна – им так хочется переступить через границу реальности и оказаться на время «по ту сторону». Именно поэтому они так любят рассказывать друг другу страшилки, сюжетом которых является вторжение мрачных сверхъестественных сил в привычный быт. Это истории про злонамеренный «черный тюльпан», «кровавое пятно», «черное пианино», «красную руку» и «гроб на колесиках». Кроме того, у ребенка часто возникает желание интерактивного общения с «другим миром» и его фантастическими обитателями.
Для этого взаимодействия он обычно использует обрядовые предметы: зеркальце, шоколадную конфету, одеколон, губную помаду и др. Особенно часто применяется зеркало: его завораживающая способность создавать копию реальности, издавна побуждала мистически настроенных граждан считать этот посеребренный лист стекла входом в иное, инвертированное измерение (вспомните хоть повесть о приключениях Алисы в Зазеркалье). А ребенку, с его живым воображением и не закостеневшей пока картиной мира, граница между «здесь» и «там» представляется особенно тонкой и преодолимой.
Интересно, что дети часто называют «вызывалки» гаданиями – для них эти 2 понятия практически идентичны. И то и другое является способом получить «оттуда» некое знание (гадание на суженого с помощью зеркала) или даже предмет (вызов Мармеладного Гнома).
Таким образом, в ядре магической практики современных детей лежит желание самостоятельного управляемого контакта с таинственным и опасным «другим» миром. Древнее колдовское искусство трансформируется в игру (некоторые ученые даже придумали специальный термин «игровая магия»). На формирование игровой магии большое влияние оказывает фольклор, литература, СМИ и прочие факторы. Неслучайно в списке «вызываемых» персонажей наряду с порождениями детской фантазии (Жвачный Король, Мармеладный Гном, Лунный Человечек) оказываются герои фильмов, сказок, мультиков и книг (Пиковая Дама, Золушка, Белоснежка, Русалочка).
Часто при «вызове» мифологического существа ребенком движет не только любопытство, но и желание получить нечто материальное – например, у Мармеладного или Шоколадного Гнома можно попросить сладости, а у Жвачного Короля – баббл-гам.
Способы «гадания» в целом похожи и различаются только деталями. Например, для того, чтобы вызвать Жвачного Короля следовало взять зеркальце и повторять: «Жвачный Король, появись!», а когда он придет и начнет бегать по потолку и стенам, попытаться схватить хотя бы одну жвачку.
В ритуале могут принимать участие от одного до нескольких человек, при этом необходимо соблюдать определенные правила. Во-первых, «вызывать» надо в темное время суток (желательно – в полночь, которая связана с понятием «перехода, «границы»). Во-вторых, место должно быть «опасным»: темная комната или другое помещение, предпочтительно – баня, подвал, чердак и т.п. Чтобы все получилось, нужно следовать определенному этикету и не нарушать запреты.
Например, при «вызывании» некоторых персонажей нельзя разговаривать или употреблять какие-то выражения и слова, смеяться, включать свет, шуметь.
Чтобы обезопасить себя от злых сил, дети держат наготове платок (его накидывают на зеркало в случае «опасности»), очерчивают место «гадания» мелом или огарком свечи, втыкают в стену булавку.
Иногда гадальщики кормят вызываемое существо, с целью его задобрить. Кроме того, совместная трапеза как бы служит ритуалом, объединяющим представителей разных миров, символом их соглашения о дружбе и сотрудничестве. На зеркало кладут обрядовую пищу и произносят заклинание. Интересно, что еда может быть как настоящей (обычно это шоколадные конфеты, апельсины, молоко, хлеб), так и нарисованной. Доказательством визита обычно служат знаки на пище: крошечные следы, отпечатки пальцев, надкусы, частичное или полное исчезновение угощения.
Чтобы пригласить в гости Пиковую Даму или Золушку, используют рисунки: на зеркале помадой или маркером изображают лесенку или дорожку. Перед этим его поверхность протирают одеколоном или духами. Образ лестницы имеет глубокий смысл – она является объединяющим звеном между мирами, лежащими по разные стороны зеркального стекла. Один мир при этом мыслится как верхний (из него нужно спуститься), другой – как нижний.
Прозвища.
Еще одна важная черта в детской субкультуре это наделения сверстников прозвищами. Прозвище, в отличие от собственного имени ребенка, всегда эмоционально насыщено, оно несет в себе момент оценки (позитивной/негативной, либо амбивалентной). Однако смысловые акценты могут быть различимы, лишь исходя из внутреннего социокультурного контекста детского сообщества. Если в младшем школьном возрасте прозвище - это, как правило, печать яркой индивидуальности, а отсутствие его обидно, то у подростков оскорбительные прозвища - признак аутсайдера, но в любом случае: иметь прозвище - значит, быть замеченным сверстниками.
Глава3.
Заключение.
Все дети стремятся к общению: подходят к сверстникам, смотрят, как они играют или рисуют, обращаются с просьбой, подают упавшую вещь или молча слушают разговаривающих. Но не всегда ребенку, особенно малоактивному, удается вступить в контакт с кем хочется. Трудно складываются взаимоотношения со сверстниками и у тех, кто пришел в старшую группу из семьи и не имеет навыков общения в коллективе. Они держатся неуверенно, редко участвуют в играх. Сверстники избегают контактов с ними («Он не умеет играть! Она ничего не знает»). Такого рода ситуации следует предотвращать, так как, не умея реализовать стремление к общению, ребенок становится замкнутым, у него формируются отрицательные черты характера.
Библейская мудрость «Устами младенца глаголет истина» в наши дни перестает звучать чисто метафорически. Растерянное взрослое человечество, приведшее мир на грань вселенской катастрофы и не знающее, куда идти дальше, все чаще обращает свой взор к чистой культуре детства, к «вечно детскому», по выражению Л.С. Выготского. Лишь в конце второго тысячелетия взрослые открыли феномен Детства, ребенка «заметили», его перестали рядить во взрослые одежды, появилась индустрия для и идеология ради детей.
В самом конце прошлого века американская писательница Э. Кей пророчила: «XX век будет веком ребенка. Он будет им в двояком смысле: взрослые поймут, наконец, душу ребенка, и, кроме того, сами они будут как дети. И лишь тогда обновится социальный строй»
Сбылось ли это пророчество? С одной стороны — да, если учитывать изменение общественного статуса ребенка, зафиксированного в международных документах и государственных законах, охраняющих права детей, и тот интерес к детской жизни, который можно обнаружить в различных сферах: науки, исследующей разнообразные стороны бытия ребенка, искусства, использующего детские образы, язык.
Но если взглянуть на реальное положение детства в «джунглях цивилизации», то окажется, что сегодня, как и сто, и двести лет назад, дети бесправны, а детская душа так и не понята. И даже невзирая на международный закон — Конвенцию о правах ребенка, дети во всем мире остаются «молчащим, безмолвствующим большинством». Более того, именно в последнее десятилетие в России обнажились фактическое забвение мира детства и страшные злоупотребления в отношении детей: эксплуатация детского труда и циничное использование образов детства в целях бизнеса и рекламы, сиротство при живых родителях, сто тысяч беспризорников и сотни тысяч безнадзорных детей, насильственные преступления против детей, в том числе и сексуального характера, и в то же время — детская проституция, наркомания и алкоголизм, рост психических заболеваний и инвалидности в детском возрасте и — свыше двух тысяч в год — детских самоубийств.
Достаточно увидеть школьные рисунки наших мальчиков и девочек в последние годы: в них все более отчетливо обнаруживается «помрачение» детской картины мира, все чаще появляется символика опасности и смерти, хаоса и разрушения. Детская субкультура под воздействием средств массовой информации испытывает серьезные изменения: дети перестают играть, детский фольклор деградирует, детские сообщества все чаще формируются для антигуманных целей.