IV. Возрастная периодизация.
Руссо делил жизнь своего воспитанника на четыре периода. Первый период — от рождения до 2 лет — это время, когда в центре внимания должно стоять физическое воспитание детей. Второй период — от 2 до 12 лет, по его выражению, период «сна разума», когда ребенок еще не может рассуждать и логически мыслить, когда следует развивать главным образом «внешние чувства», когда силы ребенка накапливаются для того, чтобы найти свой выход уже в более старшем возрасте. Третий период — от 12 до 15 лет, в эти годы широко развертывается умственное воспитание, удовлетворяются умственные запросы ребенка. Четвертый период — «период бурь и страстей» — с 15 лет до совершеннолетия, когда осуществляется преимущественно нравственное воспитание.
Первый период - от рождения до 2 лет - характеризуется тем, что ребенок, появившись на свет беспомощный и слабым, нуждается в уходе и заботах старших. Таким образом, первая функция собственно воспитания (т.е. воспитания со стороны людей) - это уход и забота о ребенке. Эта функция органически связана с природой ребенка, вернее, вытекает из природы, подчинена ей, т.к. организм требует соответствующих условий для своего созревания и дальнейшего физического развития. В связи с этим Руссо с особой силой подчеркивает объективную необходимость воспитания и его исключительное значение в жизни человека: "Мы рождаемся слабыми, - нам нужна сила; мы рождаемся всего лишенными,- нам нужна помощь; мы рождаемся бессмысленными, - нам нужен рассудок. Все, чего мы не имеем при рождении и без чего мы не можем обойтись, ставши взрослыми, дано нам воспитанием".
В первый период жизни наряду с уходом (т.е. питанием, заботой о здоровье, обереганием от болезней и пр.) большое значение приобретает приучение ребенка к невзгодам и лишениям. Руссо решительно выступает против "нежного" воспитания, он ратует за формирование человека здорового и крепкого.
Приучение, таким образом, наряду с уходом выполняет важную функцию в воспитании детей со стороны взрослых. И та и другая жизненно необходимы для ребенка, но в плане воздействия на него, в плане руководства последняя функция (т.е. приучение) выполняет более активную роль в процессе воспитания. Вместе с тем и приучение, и уход в их органическом единстве способствуют самосохранению ребенка. А это (т.е. самосохранение), по Руссо,- первый закон природы.
Какова же роль в этих условиях самого воспитателя? И каковы его взаимоотношения с воспитанником?
Руссо видит в воспитателе то учителя, то наставника, то руководителя, органически сливая все его задачи в единое целое. С особой настойчивостью подчеркивает он неделимость обучения и воспитания, выдвигая на первый план в процессе воспитания руководство ребенком в соответствии с его природой. Полемизируя с господствующими тогда взглядами на роль воспитателя, Руссо восклицает: "Вы отличаете учителя от воспитателя,- новая нелепость! Разве вы отличаете ученика от воспитанника? Одну лишь науку предстоит преподавать детям - науку об обязанностях человека. Наука эта - едина..., она неделима. Впрочем, преподавателя этой науки я назвал бы скорее воспитателем, чем учителем, так как ему надлежит больше руководить, чем обучать. Он не должен давать правил: он должен заставлять находить их".
Эти положения Руссо о следовании во всем природе ребенка, естественному ходу вещей, являются основой его учения о естественном воспитании. Они определяют функции воспитания, определяют характер и сущность воспитания как содействия и руководства саморазвитием ребенка, характер отношений между воспитателем и воспитанником.
2. Второй период жизни ребенка - возраст от 2 до 12 лет.
Этому периоду Руссо посвящает вторую книгу своего "Эмиля".
И по объему, и по значению вторая книга занимает одно из ведущих мест в романе. И это не случайно. Вот как объясняет значение этого периода в жизни ребенка сам Руссо: "Самый опасный промежуток человеческой жизни это - от рождения до двенадцатилетнего возраста. Это - время, когда зарождается заблуждения и пороки"... Это, по мнению Руссо, "Сон разума". И будить разум своего Эмиля Руссо пока не собирается, опять-таки сообразуясь с естественный ходом вещей, т.е. исходя из теории естественного воспитания. Руссо полагает, что природа ребенка такова, что разум, не созревший и не "проснувшийся", не в состоянии пока в этом возрасте контролировать и направлять чувства. Ввиду этого надо оставить душу в целом (а под душой в то время обычно понимали разум, чувствования и волю) в покое, сохранить ее неприкосновенность, пока она не будет иметь всех своих способностей и не созреет окончательно. Основные же усилия в этот период должны быть направлены на "телесное" воспитание, однако несколько в ином плане, чем раньше. Уход за телом ребенка принимает характер не только я не столько укрепления и закаливания его, но, прежде всего характер заботы о развитии органов внешних чувств. В этом смысле данный период можно назвать своеобразный подготовительным периодом для следующего, т.е. для периода обучения и умственного развития Эмиля.
Если рассматривать вопрос в плане психологическом, то ребенку, по мысли Руссо, может угрожать избыток желаний по сравнение с его способностями и силами, а если ставить проблему в плане социальном, то происхождение пороков (лжи, обмана, хитрости и пр.) Руссо объясняет зависимостью ребенка от людей, от общества. Из правильного понимания и решения этих вопросов вытекает у Руссо понимание им проблем счастья, свободы и пр.
Руссо прекрасно понимает, что нет, и не может быть абсолютной свободы вообще, и тем более в условиях феодального общества, построенного целиком на угнетении одних со стороны других, в условиях бесправия народа. Вот почему Руссо решает воспитывать Эмиля вдали от города и людей с их испорченными нравами, совершенно изолируя своего воспитанника от окружающего общества.
Как сторонник принципа свободы в воспитании, Руссо признает лишь один вид зависимости - зависимость от вещей, совершенно игнорируя другой её вид, - зависимость от людей.
Зависимость от людей, по мысли Руссо, помешает Эмилю естественно и свободно развиваться, помешает природе ребенка сделать свое дело: развернуть его силы и естественные возможности саморазвития. Здесь, как видим, естественное и свободное воспитания у Руссо органически сливаются в единый процесс. Зависимость от людей в воспитании ребенка Руссо не признает и по другим соображениям принципиального порядка: перед ним постоянно стоит образ авторитаризма как в жизни, социальной системе, так и в системе воспитательной с ее деспотизмом, гнетом к. подавлением, насилием над личностью. Вот почему Руссо оставляет лишь один "гнет" или, как он пишет, "иго", налагаемое на человека природой, тяжелое иго необходимости (в данном случае под природой Руссо понимает, безусловно, внешний окружающий мир). И, в полном соответствии со своей теорией естественного и свободного воспитания и общефилософскими взглядами на природу человека, Руссо делает следующий педагогический вывод, облекая его в форму совета воспитателю: "Держите ребенка в одной зависимости от вещей, и вы будете следовать порядку природы в постепенном ходе его воспитания".
В качестве сдерживающего начала, предохраняющего ребенка от пороков и дурных поступков, Руссо рекомендует применять не наказания (хотя возможность их в отдельных случаях, он допускает), а физические препятствия, силой необходимости, останавливающие или сдерживающие ребенка в своих поступках. "Противопоставляйте его неразумной воле, - советует педагог, - одни только физические препятствия или такие наказания, которые вытекают из самих действий и которые он при случае припоминает; нет нужды запрещать дурной поступок, достаточно помешать совершению его. Опыт или бессилие должны одни заменять для него закон".
Наряду с функцией предохранения (сдерживания), играющей ведущую роль в самосохранении ребенка, исключительное значение в данный период (с 2 до 12 лет) приобретает содействие ребенку в приобретении его собственного опыта. Эта функция воспитания способствует как самосохранению ребенка, так и дальнейшему его ознакомлению с жизнью и на этой основе его интеллектуальному развитию. Накопление ребенком жизненного опыта - одна из главных задач этого периода. Ни наставления и словесные объяснения, ни даже опыт и авторитет самого воспитателя не имеют, по Руссо, такого значения, как собственный опыт ребенка. "... Истинные наши учителя,- утверждает Руссо,- это опыт и чувствование..."