О полной свободе в воспитании не может быть и речи, так как воспитание как раз имеет такой объем, в каком стесняется свобода ребенка, – если только под свободой разуметь полное отсутствие всякого принудительного элемента /34. С.183/.
В.Зеньковский признает ценность дисциплины как инструментального момента в духовном воспитании. Помимо того, что дисциплина укрощает буйство влечений и развивает самообладание, создает возможность воплощения в жизнь коренных и основных замыслов, она вообще устанавливает правильное отношение между духовным ядром личности и ее активностью, ее поведением /34. С.186/.
Но вместе с тем, дисциплина не должна подавлять духовную жизнь, потому что нет никакой ценности в том, чтобы торжествовала отвлеченная мораль как таковая. Важно не поведение, а внутренняя жизнь, не верность отвлеченному принципу, а правда в конкретной жизни. Нельзя моральные начала абсалютизировать и верность им превращать в синоним правды /34. С.187/.
Дисциплина тогда будет плодотворной, когда ее требования принимаются детской душой естественным образом, добровольно /37. С.106/.
Свобода есть начало великое, творческое, драгоценное: но она есть свобода от духа, от совести и чести. Духовное воспитание не только не исключает свободу, но подготавливает человека к ней. Непозволительно оставлять детей расти по воле случая: тогда потребности и обстоятельства давят на инстинкт, а инстинкт изворотливо и беспринципно приспосабливается к обстоятельствам /27. 88/.
Важнейшей темой педагогики, по мнению В.Зеньковского, является начало свободы в человеке. Но одной свободы недостаточно – необходимо обеспечить связь свободы и добра. Согласовать идею личности с социальной средой возможно, по его убеждению, только через соборность – не только естественную, что означает возникновение коллективного духовного начала, но, главным образом, через благодатную соборность, которой является Церковь /39. С.1/.
“Благодатная соборность, – по мысли о. В.Зеньковского, – дана нам в Церкви, чем раскрывается основная истина о спасении в Церкви и через Церковь; этим полагается основа и для религиозного углубленного понимания воспитания как воцерковления личности через жизнь в Церкви, через благодатное, в таинствах подаваемое воспитание человека” /11. С.150-151/. Эту мысль разделяет и свящ. Е.Шестун, определяя воспитание как процесс воцерковления личности /45. С.31/ .
Таинства, совершаемые в Церкви, являются главной силой духовного возрастания каждого человека, и дети здесь не исключение. Для ребенка наиболее актуальными являются Таинства Покаяния и Причастия.
В.В.Зеньковский о таинстве Покаяния говорит так: “Сила Церкви предстает в особом (часто не замечаемом) своем аспекте в прощении грехов. Уже исповедь уготовляет в глубине нашего духа возможность этого прощения греха: в исповеди мы “каемся”, т.е. сознаем греховность тех или иных движений души, того или иного поведения. Это сознание греха, если оно переживается искренне и глубоко, проходит сквозь всю душу и побеждает саму волю к греху. Но все это еще субъективно, все это еще в нас и от нас и потому неизбежно психологично и неустойчиво. Но когда через священника Господь прощает наши грехи, тогда субъективное становится онтологическим, мы реально и подлинно становимся свободны от греха, свободны в Боге и с Богом. Именно в этот момент, в этой радости и в этой свободе духовная жизнь утверждается в Боге, насыщается благодатной силой Божией. Радость прощения греха, реальность и сила свободы при единении с Богом – все это зажигает душу новой энергией и вдохновением” /11. С.145/.
О Таинстве Причастия (Евхаристии) он пишет следующее: “Через Евхаристию страшная тайна облекает душу нашу, ибо, по слову Спасителя, кто вкушает тело Христово и пьет кровь Его, “тот пребывает в Господе и Господь пребывает в нем”. Напрасно было бы измерять сознанием, улавливающим лишь то, что происходит на поверхности души, действие св. Евхаристии на душу. Это действие происходит в глубине сердца, оно таинственно и непостижимо, но именно через него питается духовная жизнь наша” /11. С.146/.
Из вышеизложенного видно, что цель воспитания в свете православной христианской антропологии В.Зеньковский видит как помощь детям в освобождении их от власти греха через благодатное восполнение, находимое в Церкви. Следовательно, Церковь есть благодатная среда, освящающая ребенка, и именно в этом заключается ее основная воспитательная задача. Практически это может происходить только при живом участии ребенка в Таинствах и литургической жизни Церкви.
В заключение В.Зеньковкий говорит: “В воспитании мы ведем дитя, помогаем ему достичь такой силы личности, при которой оно достаточно овладевает тайной свободы в себе; воспитание плодотворно лишь в той мере, в которой оно обращено к духовной жизни, пронизано верой в силу Божию, в человеке светящую как образ Божий, способно зажечь детскую душу любовью к добру и правде. Смысл воспитания в том, чтобы уяснить путь спасения, связать детскую душу с Церковью и напитать ее дарами свыше, живущими в Церкви. Связать проблему воспитания с темой спасения значит уяснить себе смысл воспитания” /11. С.154/.
3.2. Роль семьи в религиозном воспитании детей
Выдающийся русский мыслитель И.А.Ильин говорил: “Мир не только строится в детской, но и разрушается из нее; здесь прокладываются не только пути спасения, но и пути погибели” /14. С.42/. Философ называл семью лабораторией человеческих судеб.
Сегодня говорят о мировоззренческом вакууме, о том, что поколение растет вялым и беспринципным, бесчестным и циничным. И.А.Ильин предостерегал, что наступят времена, когда безответственность родителей будет расти из поколения в поколение. Это будет тогда, когда духовное начало начнет колебаться в душах, слабеть и исчезать. В такое время священное естество семьи не найдет себе больше признания и почета в человеческих сердцах, им не будут дорожить и беречь. История показывает, что все великие крушения и даже исчезновения народов возникают из духовно–религиозных кризисов, которые выражаются, прежде всего, в разложении семьи /21. С.39-41/.
Семья призвана поддерживать и передавать из поколения в поколение духовно-религиозную традицию, из которой возникает и утверждается культура народа с ее благоговейным почитанием предков, с ее национальными обычаями. Духовно пробудить ребенка – первостепенная родительская задача. Надо воспитывать такого человека, который умел бы внутренне уважать самого себя, утверждать свою духовную личность, свое свободное достоинство, перед которым бессильны были бы современные соблазны и искушения /14. С.42-43/.
В наше время бытовые условия, общественная жизнь, господствующее направление мыслей часто кажутся несовместимыми с христианским пониманием жизни и роли в ней семьи. Наблюдается конфликт между мировоззрением христианской семьи и общественной идеологией. В школе, среди товарищей, на улице, в книгах, газетах, в кино, в передачах радио и телевидения мощным потоком льются и заливают душу современных детей идеи, чуждые и даже враждебные христианскому пониманию жизни. Противостоять этому потоку трудно /24. С.104-105/. Ушли времена, когда можно было надеяться, что церковный быт, традиции народной жизни смогут воспитать в детях веру и благочестие. Но именно теперь на верующих родителей ложится особая обязанность воспитывать в детях личную, самостоятельную веру /24. С.105-106/.
Вопросы религиозного воспитания волновали В.В.Зеньковского. Православную семью он считал одним из главных “островков православной культуры”, в котором люди связаны между собой всей совокупностью отношений и потому с большим успехом могут совместно противостоять духу века сего /35. С.91/.
В религиозном созревании ребенка семья занимает исключительное место именно тем, что она является для него главным проводником религиозных чувств. Зависимость религиозных образов и чувств от семейного опыта ребенка несомненна. Горняя сфера – Бог, святые, ангелы – предстают детской душе как некое дополнение его семьи. В раннем детстве семья, духовно питает ребенка, развивает его религиозные силы /6. С.90–91/.
Именно в христианской семье раскрывается с исключительной силой ее, “великая тайна”, по слову апостола Павла, – тайна ее духовного пути как пути к Богу. Таинство брака, есть не просто благословение или освящение семейной жизни, а раскрытие той духовной силы, которая всегда присутствует в браке, но которая без благодати не может действовать в семье. Христианская семья таит в себе эту благодать, ее излучения проходят сквозь всю полноту семейных отношений. Отсюда, из этой силы благодати, пребывающей в христианском браке, В.Зеньковский выводит глубокое религиозное значение семьи в духовном становлении детей. Все, что уводит семейные отношения от духовного, благодатного начала, ослабляет и влияние семьи на религиозное воспитание ребенка /6. С.91/.
Однако можно наблюдать, что действие семьи, не утратившей благодатной силы таинства брака, часто незаметно приостанавливается, как будто парализуется плохим влиянием на дитя окружающей среды. По мнению В. Зеньковского, хороших семян, которые сеются в детской душе с ранних лет “ничто не может вытравить” /6. С.92/.
В раннем детстве развитие духовной жизни у детей находит свою основу в чистоте и невинности детской души. Внутренний мир ребенка открыт и имеет полную свободу своих проявлений. Хотя наблюдения над детьми говорят о наличии в раннем детстве начатков лукавства, приспособления и лжи, но все это само по себе еще не занимает большого места в их душе. “Очень важно уже в это время, – говорит В.В.Зеньковский, – приучать дитя к тому, чтобы оно поступало в соответствии с его глубокими, искренними чувствами, чтобы его “сердце” было вдохновителем его действий” /6.. С.93/. Детское сердце носит в себе живое чувство Бога, но взрослые не умеют играть на этом дивном инструменте – на детском сердце, – не умеют извлекать из него гимн Богу, который бессознательно поет ребенок в глубине своей чистой души. Высокая религиозная настроенность детской души видит вокруг себя такую холодную атмосферу настоящего времени и такое религиозное одичание, что не нужно удивляться тому, что этот источник высшей духовной жизни часто засоряется /35. С.30–31/.