Русский философ Н.А.Бердяев утверждал: "Всякая нация стремится образовать свое государство, укрепить и усилить его. Это есть здоровый инстинкт нации. Потеря нацией своего государства, своей самостоятельности и суверенности есть великое несчастье, тяжелая болезнь, калечащая душу нации".
11 марта 1990 года. Принят Акт о восстановлении независимости Литовского государства. Председателем Верховного Совета Республики избран председатель совета Сейма "Саюдиса" В.Ландсбергис. Началась новая глава в истории литовской государственности, насчитывающей столетия, имеющей взлеты и падения, границы до Черного моря и периоды ассимиляции в Речи Посполитой и Российской империи, двадцатилетний глоток свободы и спорно-насильственное присоединение к СССР.
Литовский поэт Ю.Марцинкявичюс в предисловии к первому номеру информационного бюллетеня Литовского движения за перестройку "Возрождение" писал: "Земля, которую мы унаследовали от своих предков, - это наша земля. Зовем мы ее Литвой и хотим, чтобы это слово не исчезло ни с географической карты, ни из языков разных народов. Мы пишем и произносим его вместе с именами не менее достойных народов и государств. И хотим, чтобы и другие с уважением произносили наше имя".
Два неполных года национального возрождения, всеобщей эйфории в преддверии государственной независимости преобразовали Литву из спящей в бурлящую. "Саюдис" разбудил дремлющее национальное самосознание литовского народа и оно обрело силу, способную управлять деяниями всей национальной общности.
Основными целями национального движения провозглашались гласность, демократия, восстановление политического, экономического, культурного суверенитета Литвы.
Но, как оказалось, независимость сама собой не утверждается в жизни и не равнозначна свободе и демократии. Не исчезают сами по себе ни диктатура, ни тоталитаризм, ни культ власти.
Демократическая часть интеллигенции (всего 31 человек) уже 31 июля 1990 года выступила с обращением к людям Литвы, в котором говорилось: "Мы все еще на перепутье. К сожалению, не все мы выбираем демократию, законность, истину, порядочность, взаимоуважение. Видимо еще проявляется стремление к скорому личному благополучию, преждевременной славе и лаврам. "Кормушка" власти, мешки денег, паутина мафии, "рог охоты" за ведьмами и врагами, черные знамена хозяйственного и политического хаоса никогда не были и не могут быть символами победы. В какую бы дуду ни дула какая бы то ни была политическая партия, ее должны волновать свобода личности, порядок, принципы демократии".
Национальное самосознание оказалось обманутым. На нем спекулировали, использовали в политической борьбе. Идеи свободы, равенства, взаимного уважения оказались подмененными их политическими суррогатами, да еще односторонне истолкованными: суверенитет - как полная изоляция, сотрудничество - как полный разрыв старых связей и т.д.
Национальные лидеры, пришедшие в 1990 году к власти в Литве, использовали ставший модным в политике национал-популизм. Политический деятель Франции А.Москович дал следующую оценку популизму:"... во всем мире популизм считается искусством завоевывать симпатии людей". А по мнению английского исследователя популизма Д.Макре "популизм очень часто выступает в современном мире в неразрывном единстве с национализмом".
Политикам их природный инстинкт всегда подсказывает, какие психологические механизмы способны привести людей к тому или иному движению. И чаще всего они выбирают национальную идею. На волне национализма появилось немало политических лидеров, претендующих на то, чтобы стать лидером нации. Легкость, с которой они делают восхождение на гребень политической волны, объясняется, прежде всего, тем, что проблемы нации затрагивают всех, кто идентифицирует себя с ней. Каждому они кажутся понятными и ясными.
Согласно этнофрейдистской концепции в реальной жизни нередко представители одной нации нетерпимы к представителям другой нации. Такое явление связано со стремлением человека возложить вину за неудачи и несчастья, преследующие свой народ, на чужой, стремлением найти "козла отпущения".
Национальная форма конфликта избирается их организаторами как наиболее удобная, лучше всего маскирующая истинные цели политических сил, стоящих за этими конфликтами. Поэтому в основе националистического противостояния лежат не только разнузданные страсти, стремление к национальному самоутверждению, накопившиеся и не решавшиеся годами социальные, экономические и прочие проблемы, но и вполне сознательное стремление некоторых политиков использовать проявления национальных чувств народа для удовлетворения своих личных политических амбиций. Как говорил русский просветитель и публицист В.Ф.Малиновский, любовь народа к самому себе становится источником добродетели лишь тогда, когда способна "управляться мудростью".
Популисты на словах заботятся о национальной культуре, истории, языке, но все это у них заканчивается одними призывами. На деле же они оказываются неспособными их защитить, ничего сами не делают, чтобы исправить положение. Своими выступлениями они будоражат национальные чувства людей, нацеливают их искать виноватых на стороне, среди других наций.
Реалистически мыслящие литовцы пытались противостоять натиску антирусской истерии, спровоцированной радикалами из "Саюдиса". Так профессор славистики Йельского университета эмигрировавший в 1977 году из Литвы в США Т.Венцлова - поэт, переводчик, эссеист - так писал о "русском угнетении": "Угнетает власть, состоящая не только из русских, и угнетает она всех - во имя военной промышленности, мировой революции, а по большей части во имя себя самой. Так что судьба русских и литовцев по сути - общая. Принудительное прославление "старшего брата" есть лишь лицемерная компенсация, которую система находит необходимой платой русским за их национальное и историческое самоистребление".
В период национального возрождения люди Литвы - и русские, и поляки, и литовцы - жили надеждой на восстановление справедливости, верой в честный труд, в принцип его справедливого вознаграждения. В лидерах "Саюдиса" видели воплощение морального облика справедливого общества. Разочарование пришло скоро. О политиках, пришедших к власти на волне национальной эйфории, по прошествии некоторого времени в газетах стали писать следующее:"Разгул беззакония, коррупции и непорядочности верхов поверг общество в отчаяние, тем более, что изменить что-либо оно было не в состоянии. Любые проявления коррупции, разбазаривание средств запросто сходили новоявленным руководителям Литвы с рук, ибо за них стеной становились партии".
А один из основателей "Саюдиса" философ А.Юозайтис в ту пору размышлял: "Многим общественным активистам и лидерам кажется, что стоит только захотеть новой реальности - и эта реальность появится. Вот назвали себя независимыми - и что, вправду стали ими? А может я плохой литовец, если задаю себе такие вопросы?".
По мнению Р.Г.Абдулатипова почти все руководители бывших советских республик пришли к власти за счет национал-популизма. Благодаря национал-популизму очень легко завоевать власть, но он же в конце концов автоматически загоняет такого политика к самым крайним силам национал-патриотизма. Поэтому вся политическая тактика строится на подогреве национальных страстей. Мотив один - удержаться у власти.
Национальные движения под культурно-просветительной, демократической и вроде бы для всех приемлемой идеологией скрывают зачастую самый махровый национализм и шовинизм, который обнаруживается довольно поздно, с приходом лидеров этих движений к власти, когда массовые психозы перерастают в грубое централизованное насилие сначала по отношению к другим нациям, а затем и к представителям своей, оказывающим противодействие осуществлению корыстных интересов групп и лиц, обманом захвативших власть. Писательница В.Ясукайтите, активно поддерживающая лидеров "Саюдиса" в период национального возрождения, через полгода после прихода их к власти вынуждена была написать: "Независимость объявлялась не для того, чтобы одну диктатуру сменила другая... Не для того, чтобы мы снова совершенствовали формы культа личности. Не для того, чтобы несколько десятков кресел власти были высвобождены для новых, пришедших не служить народу, а править им ...".
При всем желании построить демократическое общество по западному образцу никому из правителей Литвы не хотелось примеривать на себя требования, предъявляемые к западным политикам.
Национализм является мощным источником социальной энергии, обладающей как созидательным, так и разрушительным потенциалами. Жизненная сила каждой нации, каждого народа уменьшается или прирастает в зависимости от того, насколько они способны и умеют использовать социальную энергию объективно неизбежных противоречий в качестве источника собственного развития или, наоборот, саморазрушения.
Национал-популизм оставляет мало шансов для развития нации, этнических групп. Пришедшим к власти национальным и политическим элитам выгодна полная самостоятельность, ибо это создает благоприятные условия для непосредственного обогащения, молниеносных карьер, удовлетворения личных амбиций, возможности использовать материальные средства в частных целях путем приватизации и т.д.
Этим элитам удалось мобилизовать массы вокруг национальной идеи, добиться политической власти и осуществить выход из состава единого государства. Фактически такое отделение явилось средством закрепления самой этой власти и рассматривалось многими в качестве более вероятного пути осуществления социальных перемен. Это произошло потому, что "своя" государственность, осуществляемая на "своей" территории считалась и продолжает считаться важнейшей и даже единственной формой, способствующей подъему благосостояния и сохранению культурной самобытности народа. "В государстве нация воплощается и зримо ощущается. Индивидуальность нации приобретает общественный характер и мощь", - таким стал взгляд литовских историков на проблему государства и нации.